Блейз Уиндхем - Бертрис Смолл

— Однако она вышла замуж за короляАрагонского, и вместе им удалось объединить Испанию, мадам! Оба они происходилииз одного народа. Но в Англии все иначе: Англия — единая страна, ею правиткороль Генрих Тюдор, не имеющий наследника. Что станет с моей страной, мадам,если король умрет? Знатные лорды откажутся признать королем чужестранногопринца, даже если он женится на вашей дочери. В Англии вновь разразится война,как во времена моих предков. Вот какая участь ждет Англию, если ею будетправить ваша дочь. Неужели вы этого хотите, мадам?

— А как, по-вашему, я должна поступить,леди Уиндхем? Я не могу отказаться от брака с королем. г — Вы можете уступитьсвое место, мадам, — точно так, как святая Жанна Валуа уступила место АннеБретонской во времена правления Людовика XII. Эта бездетная королева принеслаогромную жертву, ибо любила своего мужа так, как вы, насколько мне известно,любите короля. Да, мадам, она пожертвовала своими чувствами ради желанияподарить Франции наследника, ибо вдовствующая герцогиня Бретонская и преждепроизводила на свет здоровых детей.

Королева была поражена познаниями Блейз, ибознала, что молодую графиню Лэнгфорд король называет «деревенской простушкой».Екатерина удивленно уставилась на Блейз: если кто-то из женщин тех времен и былзнаком с азами истории, то это была лишь история своей страны.

— Откуда вам известно обо всемэтом? — спросила она.

— Мой первый муж, Эдмунд Уиндхем, упокой,Господи, его душу, развлекался, давая мне уроки. Когда я стала его женой, яумела только читать и немного считать. В доме, где я провела детство, в Эшби,жил престарелый кузен, который учился в Оксфорде. В благодарность за добротумоего отца он взялся учить нас. А когда я вышла замуж за Эдмунда, муж решилпродолжить мое образование, мадам!

— Чему же вы научились? — спросилакоролева.

— Латыни, но только церковной,греческому, математике, философии, французскому и истории.

— Вам нравилось учиться?

— Да, мадам! Правда, знаний в мире такмного, а времени, чтобы узнавать их, слишком мало, — призналась Блейз.

— Бедный Генрих, — вздохнулакоролева. — Он совсем не знал вас, леди Уиндхем. Он видел только вашумолодость, чудесную фигуру, медовые волосы. Да, особенно его привлекалудивительный оттенок ваших волос. Если бы я решилась уступить свое место, тотолько ради женщины, похожей на вас. Вы не тщеславны, вы добры и милы. Да,несмотря на ваше прелюбодеяние с моим мужем, я считаю вас порядочной женщиной.Увы, вы не в состоянии стать женой короля, а вы были бы ему хорошей парой. Ввас есть обаяние, быстрота суждений и разум — Генрих высоко ценит эти качества.

Однако брак между вами невозможен. Высчастливая замужняя женщина, и я не намерена никому уступать. Я — не святаяЖанна Валуа. У нее вообще не было детей, в жизни она ни разу не забеременела. Ая родила моему господину шестерых детей, хотя выжила из них одна Мэри. Сначалакороль пытался расторгнуть наш брак, а теперь утверждает, что он не имеетзаконной силы. Он говорит, что согрешил, женившись на жене брата, — вотпочему наши дети и умерли. Но ему известно: хотя я и была замужем за принцемАртуром, наш брак так и не осуществился. Генрих знает, что я была девственницей.Мой брак с Артуром Тюдором был браком лишь по названию. Этот бедняга был такболен, что не отваживался прикоснуться ко мне. Он умер вскоре после нашейсвадьбы.

Что же будет с моей дочерью, леди Уиндхем,если я уступлю или если королю повезет в попытке расторгнуть наш брак?Останется ли она по-прежнему принцессой Мэри или будет только леди Мэри? Каковыее шансы на замужество при столь сомнительном происхождении? У вас ведь тожеесть дочь, леди Уиндхем. Вы хотели бы такой участи своему ребенку?

— Мадам, судьба вашей дочери не зависитот меня. Об этом вы должны сами поговорить с королем, и не мое дело вмешиватьсяв подобные вопросы, — заметила Блейз.

— Как и в то, что теперь именуют «великимделом короля», однако вы здесь, передо мной, леди Уиндхем.

— Только потому, что об этом попросилменя король, ваше величество. Надеюсь, вы понимаете, что я была не в силахотказаться.

— Мой муж вам небезразличен, — тономутверждения, а не вопроса заметила королева.

— Да, мадам, вы правы. Вы знаете, что яне стремилась к положению, в котором оказалась. Вам известно, что я никогда непользовалась своей властью, чтобы обогатиться или помочь своей семье. Мне бы нехотелось огорчать вас суровой правдой, но я стремилась избежать сомнительнойчести, которую ничем не заслужила. Я так сопротивлялась, что в первый развашему мужу пришлось прибегнуть к силе.

Королева побледнела.

— Но я вскоре поняла, что за человек нашкороль, Я обнаружила, что он нравится мне, ибо, хотя он упрям, он не лишендоброты. Народ любит его, мадам, — все мы, от простолюдинов до знати. Хотяего просьба ко мне нелепа, я понимаю его глубокое и растущее отчаяние — должнобыть, как и вы. Король должен иметь наследника. Вы уже вышли из возраста, когдаможно рожать детей. Мадам, вы просто обязаны уступить свое место молодой жене.

— Пока я жива, я никогда не уступлю своеместо этой распутнице Нэн Болейн! — вдруг выкрикнула королева, и ее темныеглаза сверкнули. Блейз поняла: несмотря на долгие годы неудачных родов икоролевских интриг, Екатерина по-прежнему осталась дочерью Изабеллы,воинственной королевы Кастилии. В ней еще не угасло пламя.

— Король не женится на дочери простогокентского дворянина, мадам. Он просто желает сделать ее любовницей, как еестаршую сестру. Такой разврат привлекает короля.

Анна Болейн умна и способна дольше удерживатьего при себе благодаря своей девственности, но вскоре он устанет от ее игр ипримется искать более легкую добычу.

— Так считаете вы, но не я, —возразила королева.

— Так думает кардинал, — объяснилаБлейз.

— Да, я слышала, что вы встречались сэтим хитрым старым лисом.

— Кардинал ни на минуту не верит в то,что король всерьез решил жениться на мистрис Болейн. Его женой должна статьфранцузская или немецкая принцесса. Несмотря на любовь к королю, народ непозволит ему взять в жены эту девчонку.

— Леди Уиндхем, — произнеслакоролева, — вы знаете моего мужа. Вы сами сказали, что он упрям. Мнеизвестно обо всем, что делается при дворе. Мой муж вбил себе в голову, чтожена-англичанка избавит его от всех хлопот. Кардинал стар и болен. Он нажилсебе слишком много врагов, чтобы я не сомневалась: он умрет не своей смертью.Он был вынужден потакать суетности моего мужа, отдав ему Хэмптон-Корт, —когда Генрих пришел в ярость, услышав стишок Джона Скелтона. Вы помните его?