Конфуций и Вэнь - Георгий Георгиевич Батура

попробуем конкретизировать значение иероглифа сюэ, который мы видим в этом суждении. Что означает наше слово «учиться»? Это значит перенимать какие-то знания или вещественные навыки в учебном заведении, самостоятельно или с индивидуальным преподавателем, используя при этом соответствующие учебники, наглядные пособия или дополнительную информацию из книг, интернета, фильмов и т. д. Учиться – это значит, вступать во взаимодействие исключительно с «внешними» предметами (все наши чувства – это тоже «внешнее», исходя из древней индийской классификации). Главная характеристика этого термина заключается в том, что человек познаёт что-то новое своим умом или своими руками (например, приобретает плотницкие навыки или обучается каким-то практическим ювелирным операциям). Но научиться христианству, например, нельзя, хотя можно изучать богословие в семинарии. И точно также невозможно научить сердце «любви», – это можно попробовать воспитать.

Тот иероглиф сюэ – «подражать», который использует Конфуций в Лунь юе, не имеет ничего общего со словом «учиться», потому что такое «подражание [древним]» направлено, в первую очередь, не на получение каких-то внешних знаний или рабочих навыков, а на особое воспитание своего собственного сердца. При «подражании» человек не получает новых знаний извне, точно так же, как йог не получает новых «знаний» при выполнении упражнений по концентрации внимания. Такое «подражание» – если оно будет успешным – само, «изнутри себя», даст человеку знание того нового, чему невозможно научиться извне. Это и будет то «знание знания», о котором говорит Конфуций в предыдущем суждении.

Принципиальное различие между китайскими глаголами «учиться» и «подражать» заключается в сфере их использования. Глагол «учиться» – это всецело социальный продукт, причем, учатся люди, как правило, у живых учителей. Глагол «подражать» относится исключительно к миру «духов предков», и такой человек учится «ни у кого», даже если он и подражает Вэнь-вану или Христу.

В соответствии с традиционным пониманием этого суждения Цзы-чан «учился» (или «обучался») у Конфуция, т. е. предполагается, что термин сюэ означает здесь отношения «ученик-учитель». В действительности в суждении речь идет о том, что этот ученик стремился «подражать древним», работая над собой самостоятельно и принимая во внимание советы Конфуция, – того человека, который конечной цели такого «подражания» уже достиг. И как ясно из этого суждения, Цзы-чан «подражал» не просто ради самого подражания, а стремясь к какой-то вполне определенной цели, которая в этом тексте обозначена иероглифом лу.

Традиционно этот иероглиф (БКРС № 9509) переводится как «жалование», «содержание», «карьера», «служебное благополучие», но все эти значения не имеют никакого отношения к подлинным словам Конфуция. В его время практически все «должности» в государстве занимали представители аристократических слоев, а ученики Конфуция – это, в основном, простолюдины. Возможность «сделать карьеру» появилась в Китае только после введения в стране официальных экзаменов на государственные должности, а это стало реальностью только через столетия после жизни Конфуция. И неужели сам Конфуций стал бы уделять этому чисто земному «карьерному» вопросу столько внимания?

Если мы посмотрим на иероглиф лу, то увидим в левой его части ключ ши – «алтарь», а мы уже говорили, что в древности все подобные слова имели отношение исключительно к духовным вещам (т. е. к «духам предков», их почитанию и их «потустороннему» миру). Но точно так же, как иероглиф сюэ со временем утратил свое древнее значение и приобрел новое – «учиться», также и иероглиф лу приобрел значение «жалование». В прекрасном Словаре Ошанина сохранено исходное значение этого иероглифа – «награждать», а значит, в том числе и «награда», причем, первоначально – именно духовная, т. к. здесь «алтарь».

Но вот какая именно это награда, – мы узнаём только в самом конце суждения. Конфуций назвал ее словом цзай – «жить», «быть в живых», «обитать в [верхах]», «быть в числе», «являться». Например, «быть в числе [духов верха]», – добавим мы от себя, ничем не прегрешая против мировоззрения Конфуция. «Оставь мертвым хоронить своих мертвецов» – так сказал когда-то евангельский Иисус одному из своих последователей. А отсюда вытекает, что наше общечеловеческое представление о «жизни» и «смерти» и представления об этом же предмете у Конфуция и Христа, не совпадают, причем, принципиально отличаются от наших. То, что мы сами считаем «жизнью», – это «смерть» в понимании евангельского Христа. А когда же здесь у нас начинается «жизнь»? – Только после нашего «рождения свыше». А если не «родились» – то так и умрем мертвыми. Ну а Конфуций, судя по всему, уверен в том, что и здесь, и там – одна и та же «жизнь», но при каких-то условиях там эта «жизнь» может оказаться совсем не жизнью. А следовательно, за «жизнь» там надо бороться здесь.

Интересно обратить внимание на полифонию высказываний Конфуция, которая придает суждению дополнительные смыслы, причем, часто более возвышенные, чем непосредственный текст. И в этом суждении – яркое проявление такого случая. Начало слов Конфуция звучит так: «до вэнь уничтожает сомнения». Но вэнь – это омоним того «главного» Вэнь, которому учил Конфуций, а иероглиф до в древности имел еще значение «*только лишь». В результате получаем духовную аксиому, высказанную Конфуцием: «Только лишь опыт Вэнь уничтожает сомнения».

Тот иероглиф вэнь (1), который мы видим в начале этого суждения – это «слышать», и он согласуется с последующим «видеть» (цзянь), которое возглавляет второй блок этого суждения. Но в древности этот иероглиф вэнь (1) также записывался вместо графически более сложного омонима вэнь (2), который обозначал «спрашивать» («разузнавать»), и в этом случае наш иероглиф вэнь (1) понимался в тексте уже как «спрашивать». То есть уже не «слушать ушами», а «говорить языком» (какие-то слова). И именно к этому его значению привязано последующее «будь внимателен к своим словам».

В чем здесь заключается главное наставление или главная мысль Конфуция? – В том, что человек должен всячески стремиться к «уменьшению обвинений» в свой адрес – со стороны, извне, и к «уменьшению раскаяния» – уже внутри себя самого. Для чего это необходимо? Только с одной целью. Дело в том, что для достижения любых духовных результатов в нашей душе должен царить мир. («Мир Мой даю вам» – говорит евангельский Христос, хотя это уже относится к заключительной стадии всего Пути). Как правило, этот мир нарушается или с внешней стороны – от окружающих, или изнутри – когда человек «грызет сам себя». И все это – только тот начальный «чистый лист» нашей души, на котором человек должен будет «записывать» многое из того, что «слышит» (вэнь) и «видит» (цзянь). Но эти его вэнь и цзянь должны быть «правильными», и не такими, как у тех, кто «стремиться к жалованию». А иначе можно «поставить себя в опасное положение». И мы уже знаем, что под этими словами понимал сам Конфуций.