Ритуал последней брачной ночи - Виктория Платова

— Я вынула его из тела…

— Вы? — Он быстро заморгал, открыл рот, чтобычто-то сказать, но в самый последний момент передумал.

— Не забывайте, я проснулась рядом с телом… Увиделанож…

— Зачем вы вытащили его? Вы, дура ненормальная?!

— Не знаю… Я тогда плохо соображала…

— По-моему, вы всегда плохо соображали. Зачем вы этосделали?!. Если, конечно, не вы убили…

— Не я, клянусь! — Я снова пустила в ход тихие,полные сдержанного достоинства слезы.

— А если там были отпечатки пальцев, идиотка?

— Если бы вы его видели…

— Мертвого Олева Киви?

— Нет… Нож…

— Так покажите мне его! — Он снова протянул лапу кФутляру.

— Да, конечно… Но сначала я должна предупредить. «ЭтоНож-убийца… Стоит взять его в руки — и невозможно Удержаться… Ты думаешь толькоо том, чтобы добраться до чьей-то плоти… Он руководит тобой, он направляв тебя…Я сама испытала все это… Я сама…

— Еще кого-то замочили?

— Нет!.. — Я надолго замолчала. Стоит лирассказывать Рейно о досадном эпизоде с пупком Сергуни Синенко и об отважномкоте Идисюда?

Наверное, стоит. Если уж ты решила идти до конца.

— Я хотела… Я хотела убить… Вернее, не я сама. Это Ножнаправлял меня… Он хотел убить… Я бы и сделала это. Если бы меня не вспугнули…Вернее, если бы Нож не вспугнули, — с трудом закончила я и сновапочувствовала, как на голове у меня зашевелились волосы.

Но свободный от убийств и предрассудков прагматик

Рейно посмотрел на меня скептически.

— Вы, русские, всегда сваливаете свои безобразия накого угодно… На зиму, на американские спутники, на плохие дороги. Стыдитесь!..

— Сами вы…

— Давайте его сюда…

— Я предупредила.

— Давайте.

Он больше не слушал меня. Он был не в состоянии терпеть. Дачто там, его просто корежило от любопытства! Я подтолкнула футляр к коленямРейно и трагическим шепотом произнесла:

— Открывайте, только не сейчас…

— А когда?

— Когда я отойду на безопасное расстояние! — Конецфразы застал меня уже у двери.

— Теперь можно? — Рейно смотрел на меня с веселымснисхождением.

Я (на всякий случай) приоткрыла входную дверь, прикинуларасстояние от себя до Рейно и от Рейно до футляра — и дала отмашку.

— Теперь можно…

О, с каким вожделением он схватился за крышку! Какзачарованная, напрочь позабыв об опасности, которая исходила от ножа, янаблюдала за ним. Наконец Рейно снял крышку и вытряхнул нож. И несколько секундбезтыолвно взирал на смертоносные совершенные линии, на точеные лепестки и наупрямый лоб бога Ваджрапани… — Нет, — едва слышно прошептала я. —Нет… Только де делайте этого… Нет…

Но было поздно. Рейно не слушал меня. А Нож… Нож змеейскользнул в объятья его ладони.

Черт возьми, он был в этих объятьях всегда… Он был создандля руки.

Рейно медленно повернул голову ко мне. И улыбнулся. Нож,который нашел приют в его руке, улыбнулся тоже. Бледным, жаждущим крови лезвием.Все так же медленно Рейно поднялся с колен и двинулся в мою сторону.

Он двинулся в мою сторону, а у меня даже не былокота-защитника Идисюда!

Я отступила на шаг, потом еще на шаг… До входной двери нетак уж далеко, выбежать я успею. Какое счастье, что мне не придется тратитьвремя на открывание замков… Какое счастье, что я — умная Маня! — вовремяподготовила пути к отступл…

Сделав еще один шаг назад, я зацепилась ногой за диванныйвалик — и рухнула на пол.

Сколько драгоценных секунд я потеряла? Одну, две, пять?..

Но этих секунд с лихвой хватило, чтобы Рейно… нет, чтобыНож… склонился надо мной. Издав какой-то нечленораздельный звук (господи,неужели это мой собственный голос?!), я зажмурилась.

Вот оно.

Баста. Каюк. Финита ля, как любил говаривать покойный СтасДремов. Что ж, соскучиться по мне он не успеет. И Олев Киви — тоже… Там мы всеи встретимся, в захламленном аду, среди новеньких тефлоновых сковородок…

Вот только почему он медлит?..

— Не ушиблись? — раздался прямо надо мной голосРейно.

— Что?

— Я спрашиваю — не ушиблись?

Я несмело открыла один глаз. Потом — второй.

Рейно стоял прямо надо мной с Ножом в руках. И улыбался…

— А… — выдохнула я.

— Давайте руку.

— А почему… почему ничего не произошло?

— А что должно было произойти? — Рейно посмотрелна меня заинтересованно.

— Вы должны были… — я запнулась.

— Что?

— Вы должны были… почувствовать непреодолимую тягу кубийству… Вы должны были захотеть меня убить…

Рейно присел на злополучный диванный валик и поиграл ножом.

— Вы правы, Варвара. Иногда меня так и подмывает васубить. Дать вам piki nupp [42] чем-нибудь тяжелым. Но этотолько когда вы порете чушь и пугаетесь у меня под ногами.

— А сейчас?

— Не больше, чем всегда, — Рейно даже не смотрелна меня. Он внимательно изучал физиономию Ваджрапани.

— Подождите… Разве у вас не было даже намека на порыв…на помутнение? Разве вы не хотели… вы не хотели воткнуть нож в человеческоетело?

— Вы, русские… Вы меня удивляете! Вы действительноазиаты… Кровожадные азиаты… Как можно находить прелесть в кровопускании?

Вот это да! Нож, вступивший в сговор с флегматичнымэстонцем, обвел меня вокруг пальца. Он усмирил свою сущность и в этот разявился миру кротким приспособлением для резки овощей. Но смириться с этим воттак, просто, я не могла…

— Неужели вы ничего не почувствовали, Рейно?

— От того, что взял в руки нож? Нет.

А может, Нож действует избирательно? Сворачивает в баранийрог впечатлительные натуры типа меня и ничего не может поделать с гнуснымипатологоанатомическими циниками типа Рейно. Неплохой бы получился материал дляжурнала «Дамский вечерок». Его вполне можно было поместить под рубрикой «Наночь глядя»…

— Я так и знала. Вы абсолютно бесчувственный человек.Ничто не может вас пронять. Даже Нож-убийца о вас зубы обломал…

Рейно все еще рассматривал нож. И о чем-то напряженно думал.

— Нож что, валялся на полу? — спросил он.