Заклятие сатаны. Хроники текучего общества - Умберто Эко

Проблема третья: по Милану ходят четыре тысячи человек, которые за пятьдесят евро продали свои голоса. Может, ими двигало отчаяние, а может, хитрость. В любом случае это все очень грустно.

Изъятие инвестиций. Всех любителей книг возмутили действия синьора Де Каро, директора неаполитанской библиотеки Джироламини, который долгие годы на ней наживался: он не только приторговывал украденными книгами, но, похоже, еще и изготавливал неотличимые от оригинала подделки. Если верить журналистскому расследованию Кончиты Саннино, опубликованному 2 ноября в La Repubblica, многие из этих книг были проданы на eBay, в том числе знаменитая инкунабула «Нюрнбергская хроника», которая обошлась покупателю в тридцать тысяч евро. Знакомства с книжными каталогами (или пятнадцатиминутного поиска в интернете) достаточно, чтобы разобраться со стоимостью «Хроник» Шеделя: от семидесяти пяти тысяч евро до ста тридцати, в зависимости от качества экземпляра. Экземпляр за тридцать тысяч евро либо неполный, либо в том состоянии, про которое честные книготорговцы сочувственно говорят «учебный экземпляр» (и тогда он должен был стоить дешевле тридцати тысяч). В любом случае покупатель, выложивший такие деньги за «Нюрнбергскую хронику», не мог не знать, что совершает нелегальную сделку (а если называть вещи своими именами, то это скупка и хранение краденого). Кругом сплошные негодяи: одни продаются за пятьдесят евро, другие дают скидку в шестьдесят процентов от рыночной стоимости.

Ноги растут из детства. С удивлением прочитал на сайте Yahoo Answers следующий запрос: «Ребят, помогите! Нужен пересказ “Вещи” Умберто Эко. Может кто помочь?? Спасибо». До сих пор ни одного ответа. Зато есть комментарий на еще одну просьбу о помощи, уже по другому поводу: «Влияние новых технологий на детей. Помогите, пожалуйста». (Все эти запросы обязательно сопровождаются смайлом.) Отвечает некая Луиджа: «Ахахахах, по-моему, как раз благодаря новым технологиям дети теперь ищут ответы в социальных сетях и на форумах, бедняжки уже неспособны самостоятельно сформулировать свою мысль, вот и ищут того, кто им все разжует. Всеведущий интернет заменил им мамочку, балует их и разрешает не включать мозг… ахахахах».

Молодец Луиджа, здраво мыслит. Но вернемся назад, к тому греющему душу факту, что учитель или профессор задал ученикам подготовить краткое изложение моего рассказа. Сомневаюсь, что он сообщил детям название и велел самостоятельно найти текст, рассказ до того короткий, что проще было его распечатать и раздать. Пора сообщить вам горькую правду: этот рассказик (не скажу, где опубликованный, если вам так неймется, сами поищите) насчитывает пять – пять! – страниц. То есть куда быстрее прочитать весь текст, чем включить компьютер, разыскать нужный сайт, написать сообщение и дождаться ответа. Или же автор этого крика о помощи текст прочитал, но не понял, о чем он (поверьте, речь идет о незатейливой притче, с ней даже ребенок справится).

Так что, думаю, дело в обычной лени. Как мне говорили в детстве: сначала ты воруешь яблоко, потом кошелек, а там уже и мать не грех задушить. Сначала они просят помочь с пересказом, потом продают свой голос за пятьдесят евро, а потом крадут инкунабулу, ведь работать утомительно, по словам сами знаете кого[576].

В начале шестидесятых годов Маршалл Маклюэн[578] предрекал грядущие изменения в области мышления и коммуникации, в том числе превращение мира в «глобальную деревню», и многие из его теорий подтвердились в эпоху господства интернета. После «Галактики Гутенберга», где анализировалось влияние печатного слова на развитие культуры и нашего личного восприятия, в книге «Понимание медиа: внешние расширения человека» и других своих работах Маклюэн провозгласил закат линейной алфавитной культуры и господство изображения. Эта идея получила широкое распространение в донельзя упрощенной формулировке: «все перестанут читать и будут смотреть телевизор (или на вспышки стробоскопа на дискотеке)».

В 1980 году, когда умер Маклюэн, персональные компьютеры как раз входили в повседневную жизнь (экспериментальные модели появились уже в конце семидесятых, но широкое распространение ЭВМ получили в 1981 году, когда в продажу поступили IBM PC). Проживи он чуть дольше, то пришел бы к выводу, что, хотя в мире и господствует изображение, для успешного пользования компьютером все равно необходимо уметь читать и писать. Хотя современные дети осваивают айпад еще до поступления в первый класс, вся информация, получаемая нами через интернет, электронную почту и текстовые сообщения, подразумевает знакомство с алфавитом. Компьютер явился продолжением тенденции, обозначенной еще архидьяконом Фролло из «Собора Парижской Богоматери», когда он сперва указал на книгу, затем на украшенный бесчисленными скульптурными изображениями собор за окном и сказал: «Вот это убьет то». Компьютер с его мультимедийными ссылками, безусловно, стал орудием «глобальной деревни», он способен воскресить даже готическое «то», но основной принцип его работы заложил еще Гутенберг.

Итак, алфавит вернулся в обиход, а изобретение электронных книг позволило читать печатные тексты на экране вместо бумаги, что породило пророчества о гибели книг и газет (на них отчасти повлияли и падения продаж). Поэтому уже много лет все обделенные фантазией журналисты в разговоре с каждым мало-мальски пишущим человеком не обходятся без вопроса, что тот думает о гибели бумажных носителей. Им мало того, что книга до сих пор остается главным средством для переноса и хранения информации и что некоторые напечатанные пять веков назад фолианты прекрасно сохранились, тогда как нет никаких научных доказательств, что современные цифровые носители данных протянут дольше десяти лет (проверить мы не можем, поскольку нынешние компьютеры уже не читают выпущенные в восьмидесятые годы дискеты).

А теперь расскажу о нескольких вызывающих недоумение событиях, которые освещали в прессе, но мы пока не можем осознать их истинное значение и возможные последствия. В августе глава Amazon Джефф Безос купил Washington Post, и, пока все продолжали оплакивать гибель печатных периодических изданий, Уоррен Баффет приобрел коллекцию аж из шестидесяти трех местных изданий. Как недавно написал в La Repubblica Федерико Рампини, Баффет – мастодонт традиционной old economy, а не революционер, однако у него потрясающий нюх на возможности для инвестиций. Похоже, что и другие акулы Силиконовой долины двинулись в направлении периодических изданий.