ЛОРИНГ - Макс Ридли Кроу

Повозка была из благородного дерева, покрытого несколькими слоями черного лака, с золотыми вензелями на дверцах и резными набалдашниками на спицах. Внутри она была обита дорогим бархатом и атласом с узорами в виде геральдической лилии, с густой бахромой на подушках. Справа от сидения, где расположился Энтони, находился деревянный подлокотник. Похоже, что крышка у него открывалась. Наверняка там хранятся сигары, чистые платки или фляга с бренди. Не карета, а имперский будуар.

— Я вам бесконечно признателен.

У меня не было ни малейшей идеи о том, как теперь выкрутиться. Если он привезет меня к Вилсону, то побег окажется лишен смысла.

— Признательность — это чудесно, — желчно заметил он, поджав губы. Энтони достал монокль и вставил в глазницу, — но я хочу услышать правду. Что вы делали в темнице?

— Это запутанная история…

— Не нужно сомневаться в моих умственных способностях, сквайр Лоринг. В любом случае, возможно только два объяснения. Либо вы действительно тот, кем вас считают, и значит, Вилсон привел ко мне в дом вора, назвав его своим другом. Либо врут документы в темнице, а меня, как одного из учредителей, этот вопрос весьма беспокоит.

— Не волнуйтесь, у меня нет никаких претензий.

— Но у меня есть. И я жду объяснений!

Мы были еще слишком близко к темнице, и спорить сейчас опасно. Вот довезет меня хотя бы до Склепов, ближе к Старухе, и поминай как звали.

— Вы же помните, в чем заключается моя специализация. Картины, предметы роскоши и искусства. Конкуренция жесткая. Платят не слишком щедро, но именно от моего слова зависит, как дорого клиент сможет продать или купить какую-то вещь. Одному из них не понравился мой вердикт. Он обвинил меня в воровстве и сдал патрульным.

— Вот как? — удивился Энтони. — И что же Вилсон? Не вступился за вас?

— Инспектор занят другим, — осторожно заметил я. — К тому же, если по каждому воришке начнут беспокоить Двор Венаторов, им некогда будет заниматься серьезными делами.

— И какое же дело более серьезно, чем поимка мошенника, который вас оболгал? — нахмурился Энтони. — Чем занимается Вилсон?

— Не могу знать.

За окном мелькали голые поля. Небо потемнело перед бурей, скоро выпадет снег. Мельницы медленно вращали тяжелые лопасти.

— Знаете, сквайр Лоринг, у меня другое мнение о случившемся, — он достал платок из кармана, тщательно вытер руки. Снова запахло духами. — Вы с Вилсоном работаете вместе. Видимо, вы консультируете его по каким-то вопросам. И оказались в темнице тоже по его указке.

Я молчал. Мне нравилось, в каком направлении размышляет Энтони: из его слов вырисовывалась вполне убедительная картина, как законопослушный гражданин мог угодить за решетку. Всяко лучше, чем моя фантазия о клевете.

— И что вы там искали, сквайр Лоринг? — спросил он и оперся на подлокотник.

— Не могу вам раскрыть тайну следствия, при всем уважении.

Мимо проплывали очертания города. Дым из каминных труб поднимался в небо, вливался в сизые тучи. Еще немного, и можно попрощаться с политиканом, что так удачно освободил меня. И с Асилумом, от которого последнее время не дождаться заботы. И с Патрией Магнум, отплатившей мне за службу виселицей.

— Вам все же придется поговорить со мной.

Послышался звук, от которого по спине пробежал холодок. Отвернувшись от окна, я увидел револьвер, нацеленный мне в грудь. В подлокотнике прятались вовсе не сигары.

— Сквайр Энтони, вы неверно меня поняли…

— Довольно этих витиеватых объяснений! — прорычал он. — Вы немедленно расскажете, что Вилсон вынюхивал в темнице, иначе, клянусь, я спущу курок.

— Вам придется это сделать, господин, поскольку мне неизвестен ответ.

— Говори! — приказал он и сверкнул глазами. — Я не позволю шнырять по моей темнице, подглядывать, подслушивать. А что ты делал в моем доме? Что ты там выискивал?!

Карета подпрыгнула на кочке, толкнув Энтони вперед. Револьвер оказался на расстоянии вытянутой руки от меня, и я ударил по стволу, отбивая его в сторону. Грохнул выстрел, пуля пробила отверстие в прекрасном атласе спинки сидения за мной.

— Успокойтесь! — крикнул я, впившись ему в руку и мешая снова прицелиться. — Мне нет до вас никакого дела!

— Я не позволю тебе все испортить! Ни тебе, ни этой ищейке Вилсону!

Энтони был крупным и сильным человеком, совладать с ним было не так просто. Он снова выстрелил, и на этот раз пуля пробила потолок. Возница стал замедлять лошадей, а значит, сейчас у Энтони появится помощник. Он боролся как зверь, и в какой-то момент с такой силой дернул револьвер, что разбил себе скулу. Ствол оказался у него над головой. Раздался выстрел, но ни один из нас не пострадал, только новая дыра появилась в стене. Карета снова подскочила на кочке, на этот раз отбросив нас обоих на мое сиденье. Энтони привалил меня сверху, изо всех сил давя на револьвер. Похоже, что пуля задела кучера: повозка неслась по дороге и набирала скорость. Ткнув локтем в лицо богача, я вырвал у него из рук оружие и, перевернув револьвер, приложил противника по голове рукояткой.

Энтони упал на пол, схватившись за затылок. Ударом ноги я распахнул дверь и выскочил, как только на обочине показалась голая земля. Лишившиеся управления лошади понесли карету дальше, а я приземлился на бок и перевернулся несколько раз, пока не остановился. Какое-то время еще были слышны цокот копыт и стук колес, но вскоре все затихло. Я лежал в замерзшей грязи, сжимал в руках револьвер и спрашивал себя, не сон ли это. Свобода.

Если Энтони выживет, а я не сомневаюсь, что ему это удастся, Вилсона ждут большие неприятности. Но мне это уже неважно.

* * *

Асилум дал мне всё, что я мог взять, даже больше. Сыт по горло его гостеприимством. Нужно срочно покинуть печальную, как забытая всеми старуха, Патрию Магнум. От ее особняков веет нафталином. Нужно было всё обдумать трезво и без спешки, а для этого мне необходимо надежное убежище. Во всем городе было только одно такое. Мне пришлось оставить его много месяцев назад. Возможно, кто-то уже поселился в моем доме, обрадовавшись, что жилец вовремя исчез, но я знал парочку способов, как избавиться от незваных гостей. Например, револьвер, доставшийся от Энтони.

Отстойник никогда не был спокойным местом, но прежде было достаточно, чтобы меня узнали, и неприятности прятались обратно по серым теням, по углам и канавам. У меня особая репутация. И дело не в кулаках, связях или деньгах. Я свой, местный, это как пропуск, который нельзя потерять. Но не сейчас. Теперь я прислужник ищеек, и даже последний попрошайка будет считать своим долгом перерезать мне горло.

Я шел к своему дому, выбирая обходные пути, чтобы заранее рассмотреть все окна. Было темно. Либо никто не воспользовался пустующим кровом, либо надежно завесил все щели в ставнях, как это делал я сам. Револьвер был наготове. Поднимаясь по лестнице, я прислушивался. Посторонний шум выдал бы жильца. Но пока только ветер свистел через прорехи в стенах. Я обошел все скрипучие ступеньки и, крадучись, приблизился к двери. Замочной скважины тут не было, я сам залепил ее смолой. Оставалось рискнуть и войти.