Труба Иерихона - Юрий Никитин

Он умолк на миг, американка смотрит потрясённо, усмехнулся.Она широко распахнула прекрасные глаза:

Но это... это немыслимо!

Да?

Нелепо! Так не может быть! Вы придумываете такое... такое,что я даже не знаю!

Иван покачал головой:

Практически каждый золотоискатель... я говорю о русскихзолотоискателях, вот так входил в город. За пару недель спускал миллионы, затемснова возвращался в тайгу гнить заживо, в надежде найти снова золотую жилу.Иногда находил и во второй раз, и в третий, и даже в десятый. Но всякий раззаканчивалось одинаково. Не знаю, что уж в нашем характере?

Арабы переглядывались, посмеивались. Но в смехе, сдержанныхулыбках, одобрительных взглядах Дмитрий видел странное понимание. Эти люди,ушедшие из благополучного города в эту продуваемую горячими ветрами пустыню,где днём камни лопаются от зноя, а ночью вода замерзает в ямках на песке, этилюди его понимают.

Чуть подбодренный, он возразил:

Да что там времена дореволюционные! Мой отец работалгеологом в Уссурийской тайге. Платили тогда бешеные деньги... ну, помиможалованья получали ещё всяческие надбавки за таёжные и прочие неустрои. Аденьги выдавали только после выхода из тайги, сразу за восемь месяцев. Ивсякий, получая деньги, клялся, что вот на этот раз не пропьёт, не прогудит, асразу бегом же в сберкассу, положит на счёт, будет снимать только на полезное инужное... Куда там! У конторы уже вьются разнаряженные девчонки, доступные итакие сладкие, мягкие, тёплые, податливые, на всё согласные... И вот мой батя,как и все, говорит себе, что вот только с этой разок, а потом сразу на почту...Через пару недель очнётся от загула, весь пуст, как в голове, так и там,ниже... И снова в тайгу!

Иван сказал со смехом:

А я жил во Владике...

Где-где?

Владивостоке, дурень. Там у нас всякий знает, что такоевозвращение китобойной флотилии, кальмароловной или любой сейнерской...Несколько месяцев в море, шутка ли!.. Я сам застал это время, мальчишкойприбегал на причал. Мой отец на сейнере рыбу ловил... На причале оркестр,родня, а также все шлюхи не только с Владивостока, но из других городков в этовремя стягиваются на причал. Даже на конкурсах красоты не увидишь разом столькомолодых и красивых женщин! Все одна к одной красотки, весёлые, улыбающиеся,готовые скрасить тебе жизнь, готовые, как ты говоришь, выполнить все твоижелания, даже самые-самые... Милиция тоже не дремлет: за несколько минут дотого, как корабли причалят, она делает массовую облаву, всех эти красотокхватает и рассовывает по «чёрным воронам», везёт на выяснение. Понятно, чтопредъявить ничего не могут, да и не предъявляют, тут важно дать моряку сразу натрапе не попасть в их загребущие лапы. Дать ему шанс...

Ну и как? спросил Ас-Зайдин жадно. Срабатывает?

Видно было, что он очень переживает за русских моряков. Хотябы один поступил по-американски!

Иван осмотрел его с головы до ног, с превосходствомбессмертного бога над Ванькой-придурком, обронил с брезгливым удивлением:

Как могло сработать? Это значило бы сменить натуру. Свинья,дружок, грязь найдёт! Не этих шлюх, так других найдут. Пусть власти, жалеяморяков, ближние к порту кабаки закрыли на санитарный день, так всё равно нашиорлы пройдут мимо сбербанка, найдут способ прогудеть до последней копейки, апотом будут бичевать в порту до следующего рейса!

Дмитрий проговорил тоскливо:

Что такое в нашем характере? Воровать так миллион, а иметьтак королеву? Понятно, что только мы могли взяться строить коммунизм. Светлоебудущее всего человечества!.. Другие пили и жрали в свое удовольствие, а мы длявсего мира горбатились, пупки надрывали, для всех же строили!.. Хотя бы однатварь помогла.

А если бы все же построили, добавил Иван со смехом, то онипервые вломились бы в это здание! Нас бы, обессиленных, оттёрли. А когда мыпопытались бы войти следом, нам бы сказали, что мест, значится, уже нет...

Снова у костра было молчание. Но не тягостное, аторжественное, словно минутой молчания почтили доблестных предков, что ехали затуманом, строили пирамиды и коммунизм, несли ислам через Пиренеи, зачем-топоднимались на самые высокие горы, пешком добирались до Северного полюса, чтобытам погибнуть...

Дмитрий поднялся, в груди нарастала щемящая боль. Виолеттавскинула на него прекрасные глаза, доверчиво улыбнулась. Он протянул руку:

Встаём.

Она легко подхватилась на ноги, едва коснувшись его руки,словно получила заряд силы. Юный Ас-Зайдин взглянул на неё, щёки мгновеннозалило краской, он с такой поспешностью опустил голову, что лязгнули зубы. Наэтот раз Виолетта пренебрегла трусиками, Ас-Зайдин успел увидеть тончайшиезолотые волосы вокруг интимного места, даже не волосы, а детский пушок, хотявсё остальное было потёрто и набухло кровью.

Она прощебетала:

Как скажешь, мой загадочный принц!

Ого, сказал Дмитрий. Ты знаешь такие слова...

Ещё бы, ответила она лихо. Перед поездкой нам прочли краткуюлекцию о нравах и обычаях этой страны.

Он уже уводил её от костра, чувствовал, как разговорыумолкли. Спиной, затылком, всеми чувствами ощущал, что все смотрят им вслед. Внеподвижном воздухе остался мощный зов молодой и созревшей самки. Сильный ивластный зов. Край микроюбочки едва прикрывает её ягодицы до половины, всевидят, как красиво и ритмично двигаются обнажённые полушария юной американки,словно мерно пережёвывают жвачку.

Ему даже почудился мощный вздох, что вырвался разом из всехбоевиков, когда он сворачивал за каменную стену.

Зачем? спросил он.

Что «зачем»? переспросила она.

Зачем, говорю, вам знать нравы и обычаи чужих стран? РазвеСША в чужие монастыри не заходят со своим уставом?

Она поняла, просияла, ответила с гордостью:

Конечно, со своим! Надо же просвещать эти дикие народы. Нашустав самый лучший и правильный! Но мы не жадные, несём по всему миру исовершенно бесплатно даём его всем. Учим, как жить.

Он пробормотал:

Ну, не совсем и бесплатно...

Она удивилась:

Ты о чём?

Говорю, что иногда этот устав приходится подкреплять ударомкрылатых ракет...

Она просияла ещё сильнее, кивнула:

Да-да, ты прав! Моей стране приходится идти на большиерасходы. Каждая крылатая ракета стоит недёшево...

Стена снизилась, ушла в землю, только кое-где осталисьноздреватые камни. Если на родном севере глядя отсюда, Украина тоже север! всевалуны обязательно гладкие, как бараньи лбы, как огромные окаменевшие яйцадоисторических зверей, здесь же словно окаменевший сыр с его крупныминеопрятными порами...