Украденный сон - Александра Маринина

Сегодня, 31 декабря, накануне нового, 1994 года, Сергей Александровичвдруг осознал, что он опять пытается найти, кого еще можно убить, чтобы снова,избежать камеры. И выходило, что, кроме него самого, убивать больше некого.

Отрицательные качества Градова можно было бы перечислятьдолго, ибо был он человеком глубоко безнравственным. Но даже самые строгиенедоброжелатели вынуждены были бы признать, что среди этих качеств не былонерешительности.

Через два часа, сидя в кресле на своей уютной теплой даче,Сергей Александрович Градов, непосредственный убийца Виталия Лучникова иАркадия Никифорчука и организатор убийств Вики Ереминой и Валентина Косаря, впоследний раз посмотрел на дуло зажатого в руке пистолета и медленно закрылглаза. Двадцать три года он носил в себе это. Его не грызло раскаяние, немучила совесть, только иногда тревожили опасения, что когда-нибудь выплыветнаружу страшная тайна квартиры Тамары Ереминой. Половина этой тайны умерлавместе с Аркадием два года назад. Другая половина умрет сейчас.

Через несколько секунд он плавно нажал спусковой крючок.

К середине дня 31 декабря Настя с трудом держала себя вруках. Посредник больше ни разу не позвонил, от Гордеева не было никакихизвестий, и она чувствовала, что полностью утратила ориентацию в происходящем.

Она лежала на диване, отвернувшись лицом к стене, стараясьунять нервный озноб, и просчитывала варианты. Что могло произойти? Они узнали оДьякове? Тогда можно ожидать, что вот-вот раздастся звонок в дверь и в квартируворвется обезумевший Ларцев с пистолетом в руках. Что еще могло случиться?

Как назло, телефонные звонки шли не переставая: друзья изнакомые поздравляли ее с наступающим Новым годом. При каждом звонке онадергалась, как от электрического разряда, сердце начинало колотиться где-то вгорле, на ладонях выступала испарина. А они все не звонили…

Около восьми вечера наконец объявился Колобок. Голос у негобыл грустный.

– Как дела, Стасенька?

– Нормально, – как можно спокойнее ответила она. – А увас?

– А у нас плохо. Женя Морозов погиб. Стажер твой ОлегМещеринов – тоже. Володя Ларцев тяжело ранен, боюсь, не выживет.

– О Господи…

У Насти подогнулись ноги, ей пришлось опереться рукой ошкаф, чтобы не упасть.

– Какой ужас. Что произошло, Виктор Алексеевич?

– Долго рассказывать. Давай-ка, деточка, бери своегорыжего гения да приезжай к нам. Надежда Андреевна моя напекла и наварила нароту солдат, праздник все-таки.

– Виктор Алексеевич, я не могу, честное слово.

– Можешь, Стасенька. Никто тебя больше не стережет.

– Как… Что вы… – изумленно пробормотала она.

– Вот так. Фистин арестован, дочка Ларцева освобождена,а депутат Государственной Думы Сергей Александрович Градов решил свою судьбусамостоятельно, без нашей помощи.

– То есть?

– Застрелился.

– Так что же, все? Все кончилось?

– Кончилось. Совсем не так, как мы хотели, нокончилось. Ты чего умолкла?

– Я плачу, – выдавила Настя сквозь слезы.Нечеловеческое напряжение отпустило ее из своих цепких лап, и наступилареакция.

– Ладно, поплачь. А потом одевайтесь и приезжайте.Здесь все обсудим.

Встреча Нового года в доме полковника Гордеева получиласьгрустной.

Виктор Алексеевич с женой и Настя с Лешей выпили шампанскогои вяло поковырялись вилками в тарелках с вкусной едой. Никто и не пыталсяделать вид, что все в порядке. Надежда Андреевна, имеющая тридцатилетний стажжены сыщика, все понимала без слов и при первом же удобном случае подняласьиз-за стола.

– Вы уж отведите душу, поговорите, а мы с Алексеемпойдем фильм посмотрим. Мне сегодня принесли кассеты с какими-то Оскаровскимилауреатами.

Настя подняла голову и встретилась глазами с Лешей. Лицо унего было напряженное.

– Пусть Лешка останется, – попросила она Гордеева. – Онимеет право знать.

Начинать разговор никто не решался. И Насте, и ВикторуАлексеевичу было одинаково тяжело и муторно.

– Дьяков и Фистин дали показания, – наконец произнесГордеев. – Дьяков – пацан, всего-то и есть, что мускулатура. По эпизоду вквартире художника держится прежней версии: мол, ключи дал ему какой-то мужик иобещал заплатить, если он принесет из квартиры Карташова записку. Дальше все посхеме: не знаю, не помню, не видел. При таком раскладе ему и вменить-то нечего,если бы он хоть говорил то же самое, что и Карташову, мол, воровать пришел,можно было бы обвинить его в покушении на кражу с проникновением в жилище. Апроникновение в жилище с целью поиска записки, не имеющей материальнойценности, – что с этим делать? Вячеслав Кузин, на квартире у которогообнаружили Надю, оказался владельцем машины, покрашенной точно в такие жецвета, как и автомобиль, сбивший Косаря, так что можно попробовать плясать отэтой печки, чтобы раскрутить остальных. Фистин – тот покруче. Началторговаться, обещал сдать нам какого-то всемогущего Арсена, которыйорганизовывал все убийства и похищение девочки. Это он пока своего другаГрадова выгораживает. Вот сообщу ему, что Сергей Александрович покончил ссобой, поглядим, чего он запоет. Никакого Арсена мы, конечно, не нашли.

– Но ведь он есть, – полувопросительно сказала Настя.

– Есть, конечно, – вздохнул Гордеев, – но ищи егосвищи.

Растаял, как призрак на рассвете. И телефона, по которомуФистин с ним связывался, не существует. Одна надежда на Ларцева. Если онвыживет, то, может, что-нибудь расскажет. Например, зачем он пошел домой кстажеру? И почему они стреляли друг в друга?

– Стажер был человеком Арсена, – твердо сказала Настя. –Теперь я уверена. Это он снял слепок с моих ключей, когда я вернулась из Италиии впервые заговорила о Бризаке. И он был у вдовы Косаря, забрал у нее записнуюкнижку, а мне не отдал, потому что в ней были телефоны Бондаренко. Соврал, чтопотерял.

– Ну и что? Чего Ларцев с ним не поделил?

– Может быть, Ларцев узнал, что Олег – человек этогонеуловимого Арсена, и думал, что он причастен к похищению Нади? – предположилаона.

– Может, и думал, – согласился Гордеев. – Но тогдапочему не поговорил с ним, не попытался узнать, где девочка, а с ходу принялсястрелять?

Мать Олега говорит, что они не обменялись ни словом. Естьеще вариант:

Ларцев мог узнать, что именно Олег убил Морозова, поэтомупришел расправиться с ним как с предателем. Тут разговоры не нужны. И ведь чтообидно: ребята наши всего на полминуты не успели, они уже с лестницы выстрелыслышали.

– Не верю, – покачала головой Настя. – Прийти, чтобыубить на глазах у матери? Кто угодно, только не Володька.