Врачи двора его Императорского величества, или Как лечили царскую семью - Игорь Зимин

Профессор ВМА Сергей Петрович Федоров

В ноябре 1904 г. наследнику вновь понадобилась медицинская помощь. Лекарский помощник Поляков сообщал, что хирург С. П. Федоров нанес «еще два визита» в Александровский дворец. В конце ноября 1904 г. личный секретарь императрицы Александры Федоровны граф Я. Ростовцев направил письмо с грифом «конфиденциально» инспектору Придворной медицинской части проф. Н. А. Вельяминову. В нем он сообщал, что «профессор Военно-медицинской академии С. П. Федоров был приглашен для пользования Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича и оставался во дворце двое с половиною суток безвыездно».[797]

Из переписки, носящий финансовый характер, можно точно установить, как часто наследнику требовалась помощь хирурга Федорова. В течение зимнего сезона 1908–1909 гг. Федоров приглашался к наследнику 4 раза: «В декабре (на Рождество) 1908 г. он однажды был экстренно вызван из Москвы», следовательно, этот визит ему оплатили как четырехдневный.[798] Всего врачу заплатили 350 руб. В августе 1909 г. он посетил наследника еще 4 раза (200 руб.).[799] В конце концов медицинские услуги Федорова были оценены не только в материальной форме: в 1909 г. он удостоился звания почетного лейб-хирурга.

С. П. Федоров в свите императора. Галиция. 1915 г.

Со временем С. П. Федоров стал «своим» врачом в царской семье. Поэтому в январе 1915 г., после того как во время железнодорожной катастрофы едва не погибла А. Вырубова, для ее лечения также пригласили С. П. Федорова. Вместе с тем конкуренция среди медиков за близость к императорской семье оставалась очень жесткой. Как пишет А. Вырубова, лечившая ее княжна Гедройц «не допускала профессора Федорова меня лечить, сделав сцену Государыне». Только по настоянию проф. Гагенторна[800] Федоров был все же приглашен. При этом он проявлял себя, как опытный царедворец. По словам А. Вырубовой, он, «чтобы быть приятным г-же Гедройц и косвенно Государыне, которая верила ей, не желал вмешиваться в неправильное лечение. Гагенторн не побоялся высказать свое мнение и очень упрекал Федорова. Оба профессора, в присутствии Ея Величества, в моей маленькой столовой на столе положили мне гипсовую повязку… Государыня была обижена за Гедройц и первое время сердилась».[801]

С сентября 1914 г. проф. Федоров начинает сопровождать царя в поездках по фронтам. А после того как Николай II летом 1915 г. принял на себя обязанности Верховного главнокомандующего, Федоров уже неотлучно находился вместе с ним при Ставке в Могилеве. Впервые Николай II упоминает С. П. Федорова в дневнике военного времени 18 ноября 1914 г., перечисляя тех, кто сопровождал его в поездке на фронт: «Со мною едут: Бенкендорф, Нилов, Воейков, Орлов, Дрентельн, Дм. Шереметьев, Саблин и Федоров».[802] По свидетельству дочери Е. С. Боткина, «отец только два раза ездил с Его Величеством в Ставку, т. к. Государь брал с собой лейб-хирурга профессора Федорова, сказав моему отцу, что он его желает видеть при Ее Величестве и детях».[803] После того как в Ставку прибывает наследник, на Федорова ложится ответственность за состояние и его здоровья. Так, в письме цесаревича к матери от 4 ноября 1916 г. упоминается, что «побаливает мышца на ноге. С. П. (Федоров. – И. З.) не позволяет ходить».[804] За время пребывания в Ставке С. П. Федоров входит в ближний круг людей, окружавших Николая II. Он постоянно сопровождал его и в поездках, и на прогулках, присутствовал на обедах. Великий князь Гавриил Константинович вспоминал, как осенью 1914 г. «за обедом Николай Николаевич (великий князь, Верховный главнокомандующий в 1914–1915 гг. – И. З.) сидел справа от Государя, я напротив них, рядом с состоявшим при Государе профессоре Федоровым, известным петербургским хирургом».[805]

Отношение к С. П. Федорову в Ставке было различным. Те, кто сталкивался с ним каждый день и близко его знал, относились к нему спокойно. Они единодушно оценивали С. П. Федорова как «очень умного человека», который стоит так же близко к царской семье, как и Е. С. Боткин. Начальник Канцелярии министра Императорского двора генерал А. А. Мосолов писал: «Федоров очень умный человек, был взят ко двору, главным образом ради здоровья цесаревича. Он последовал за государем в ставку и пользовался в глазах Его Величества безусловным весом. На основании его диагноза император, вначале отрекшийся в пользу сына, переменил свое решение в пользу брата Михаила Александровича: Федоров уверил государя, что Алексей Николаевич останется инвалидом на всю жизнь».[806] Протопресвитер о. Георгий Шавельский называл его «самым умным и образованным»[807] среди окружения императора, но добавлял, что, к сожалению, его позиция по отношению к событиям, происходившим в стране и в Ставке, определялась девизом «Моя хата с краю». К разговору об окружении императора он возвращался несколько раз, подчеркивая, что «если исключить профессора Федорова», то «не блистало оно ни талантами, ни дарованиями, ни даже сколько-нибудь выдающимися людьми».[808]