Звезды – холодные игрушки - Сергей Лукьяненко

Я тихо засмеялся. Жаль, что никому из художников той эпохине пришло в голову дорисовать к этим романтическим чертежам голого человека,прячущегося за сугробами. Человека, бежавшего из концлагеря.

Ладно, хватит испытывать силы куалькуа. Вперед. На штурмместных нефтяных приисков. Даже в этих прозрачных куполах можно надежноспрятаться, согреться и перекусить. А уж если в здание проникну…

Пользуясь последними минутами предрассветного сумрака, япобежал вперед. Рубашка была серой, но сейчас она вся заледенела и покрытаснегом. На волосах тоже лежал снег. Если у них нет внешней сигнализации, то дляслучайного взгляда из окон я почти невидим. А если есть… это можно проверитьтолько одним способом…

По пути к башне я пересек несколько накатанных дорожек.Лыжные трассы? Следы от колесного транспорта? Место прогулок Гибких Друзей?

…Вот что Геометры и впрямь умели делать – так это неоставлять мусора. Стоит себе здание посреди тундры, и никаких следов, откудаоно возникло, и никаких признаков, что обитаемо. Никому и в голову не приходитвыбросить из окна огрызок или забыть при строительстве пару бетонных чушек.Аккуратисты. Как ни смешно, но если Геометры подчинят себе Землю, то их порядкибольше всего не понравятся в России. Несмотря на традицию утопических мечтаний…

Легкой трусцой я обежал вокруг здания. Обнаружил три двери,но ни одна на мое прикосновение не отреагировала. Плохо. Остаются еще купола имелкие сооружения в сторонке. Вначале я побежал к куполам – уж очень заманчивозеленели деревья, надежно прикрытые от мороза. Уже вблизи купола обернулся,кинул еще раз беглый взгляд на башню.

Дьявол!

От природы я такой умный или от переохлаждения?

Лазутчик! Агент Земли! Всесторонне развитый представительчеловечества!

Цепочка моих следов была видна абсолютно отчетливо. Тянуласьиз-за сугробов, огибала башню, вела к куполу. Стоит взойти солнцу, и моепоявление перестанет быть тайной. Трудно не заинтересоваться – кто же бегалночью босиком по снегу. А если еще сообщат о побеге пациента близлежащегосанатория…

Я тихонько взвыл, соображая, что же натворил.

Ну хоть бы вокруг башни не бегал! Словно издевался над ееобитателями, словно напрашивался на облаву!

Теперь уже глупо было рвать волосы и каяться. Я подставилладонь, ловя слабый снежок. Может быть, следы присыплет? Слабая надежда, нонадо же хоть как-то себя утешить…

В первую очередь я обследовал участок купола, прилегавший ктуннелю, идущему в башню. Земная логика подсказывала поместить на этом стыкедверь.

Нет, все-таки я не дома.

Диаметр купола был с полкилометра. Я побежал вдольстеклянной стены, невольно заглядываясь на темные силуэты деревьев. Тепло там,тепло. И можно ощутить себя человеком, а не манекеном, обтянутым резиной…Деревья, холмики, кустарник. Очень уютный лесок прячется под стеклом. И небезжизненный – вон пробивается сквозь заросли синеватый свет… Неужели здесьтоже нет входа? Полностью изолированный от внешнего мира поселок? Может быть,башня построена над нефтяной скважиной или шахтой и обитателям нет нуждывыходить наружу?

Теперь я старался оставлять меньше следов и бежал вдольсамой кромки купола. Здесь, на стыке нанесенных ветром сугробов и снежнойцелины, отпечатки моих ног должны быть не так заметны.

А вокруг все светлело и светлело. Туч на небе почти неосталось, скоро выглянет Матушка… надо же, как прилепилось словечко Геометров…Пора уходить. Ловить в море рыбу, насыщая куалькуа, идти или плыть вдольберега.

Я перешел на шаг. Нет, никаких дверей на куполе не было.Зато в десятке метров от него снежную равнину нарушал неожиданный сугробправильной кубической формы. Ветер такого не натворит.

Счищать снег пришлось долго. Но я не удивился, обнаружив подналедью гладкий пластик. Какая-то будочка в половину человеческого роставысотой. Неужели прилежные строители все-таки допустили брак в работе?

Я водил ладонью по пластику, пытаясь нащупать и активироватьзамок. Ну же! Давай!

Скоба дверной ручки явилась полной неожиданностью. Я попал внее негнущимися пальцами и невольно ощутил, как пластиковая стенка дрогнула.Ага! С нахлынувшей энергией я начал разгребать снег, и вскоре обнажиласьмаленькая дверца. Открылась она легко, после пары рывков. Снег не смогприморозить петли – из будки шло влажное тепло. Я протянул руку – точно. Поланет. Где-то внизу шумит вода.

При всей любви Геометров к интеллектуальным замкам ставитьих над каждым канализационным люком они не стали.

Теперь я обладал тремя вариантами дальнейших действий. Чтотам дед говорил о тройке? Наиболее удобное для человеческого сознания число?Итак, можно продолжить поиски нормального входа. Можно уйти. А можно очертяголову броситься в текущую воду.

Два первых варианта казались более разумными, но успелинадоесть.

Я спустил в пустоту ноги. Закрыл за собой дверцу, балансируяна крошечном бортике. До воды недалеко, плеск совсем рядом.

Я прыгнул, очень отчетливо представив свое тело наколотым наострый штырь, торчащий из бурного потока…

Вода только казалась теплой. Обычная морская вода. Соленая.Привычная уже. Меня подхватило течением и понесло по узкой темной трубе.Пространство над водой – совсем узенькое, едва-едва голову можно высунуть.

Водовод, тянущийся от моря!

Отплевываясь, выныривая и погружаясь, я жадно глотал воздух.Меня тащило куда-то под купол. Вот теперь вариантов было неисчислимоемножество. Решетки, лопасти, системы охлаждения реакторов, замкнутыерезервуары.

Нет! Не может этого быть. Геометры очень бережно относятся кжизни. Если дверца не заблокирована, нет никаких предостерегающих надписей изащитных решеток – значит ничего страшного с упавшим в туннель человеком непроизойдет!

Конечно, это были очень вольные допущения. Но они помоглимне продержаться ту минуту, пока меня волокло по водоводу. Потом впередизамерцал слабый свет, течение ослабло, и я начал задевать ногами дно. Меняпоследний раз крутануло в трубе и выбросило на мелкую металлическую решетку,заменяющую пол. С потолка светили неяркие лампы. Я поднялся, запоздало ощущаястрах.

Небольшой круглый зал. Пол продырявлен, как сито, кое-где нарешетке валялись веточки водорослей и комья грязи. Несущаяся через трубу водабурлила, растекаясь и падая вниз.

Ай да молодцы Геометры. Я на каком-то этапе ихфильтрационной станции. Отсеян вместе с прочим мусором.

На пошатывающихся ногах я прошел к единственной двери,ведущей из зала. Если она не откроется – то я редкостный болван. Если откроется– то болван удачливый.