Книги онлайн и без регистрации » Домашняя » Время колоть лёд - Катерина Гордеева

Время колоть лёд - Катерина Гордеева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 88 89 90 91 92 93 94 95 96 ... 128
Перейти на страницу:

И вот приближается встреча. Посреди большой комнаты – стол, на нем расставлены таблички с именами: в центре, понятно, Медведев, справа от него табличка “Соучредитель фонда «Подари жизнь» Чулпан Хаматова”. Я бросаю там сумку и иду общаться с людьми. Сейчас, думаю, познакомимся и быстро придумаем общую стратегию. Тут в комнату входят актрисы Анастасия Мельникова и Лиза Боярская, и я слышу, как женщина-организатор говорит Насте Мельниковой: “Если вдруг, Настя, ты почувствуешь, что разговор не клеится, пожалуйста, расскажи Дмитрию Анатольевичу какой-нибудь смешной случай. Ну, например, про детский дом, куда ты приезжала выступать”. Спрашиваю тихо: “Насть, а ты какой фонд представляешь?” Она: “Никакой я фонд не представляю. Мою миссию тебе сейчас озвучили”. Спрашиваю Лизу Боярскую, та отвечает, что будет говорить о том, как в одной петербургской больнице протекла крыша. Опрашиваю еще каких-то людей. Всё, что они говорят, производит удручающее впечатление: я понимаю, что меня развели.

ГОРДЕЕВА: И ты уходишь?

ХАМАТОВА: Нет. Я уже не могу уйти.

ГОРДЕЕВА: Почему?

ХАМАТОВА: Потому что это был бы детский сад! Нет уж, раз приехала, надо как-то выпутываться. И вот мы все сидим, ждем Медведева. Ждем, думаю я, теряем кучу времени – ради чего? И, дойдя до точки кипения в своем внутреннем диалоге, со свойственной мне неспособностью к дипломатии всё это, накипевшее, высказываю устроителям: “Это очередная профанация, это «потемкинские деревни»! Вместо того, чтобы вести конструктивный разговор, мы сейчас будем что делать? Обсуждать, как в какой-то больнице протекли трубы?” Тут кричат: “Едут, едут!” И, прервав разговор на середине, я гордо возвращаюсь к своей сумке. А сумки-то нет!

ГОРДЕЕВА: Коллеги украли?

ХАМАТОВА: Нет. Моя сумка “сама собою” переместилась в самый-самый дальний угол, на самый конец этого большого и торжественного стола. А на табличке по правую руку от Медведева уже какая-то совсем другая фамилия. Мой табель успеваемости в глазах устроителей молниеносно поменялся, и за плохое поведение меня, как в школе, отсадили в угол.

ГОРДЕЕВА: И ты села?

ХАМАТОВА: Села. И уже с места спросила о порядке выступлений. Оказалось, что первой выступает Лиза Боярская как представитель интеллигенции Санкт-Петербурга, говорит о протекающей крыше, потом Лев Сергеевич Амбиндер – о благотворительности в целом, потом Владимир Владимирович Вавилов дарит картину с бабочкой. “А остальные?” – не унималась я. На что услышала ответ: “Ну, вам-то чего боятся? Вы актриса, у вас голос громкий”. Тут вошел Медведев, и всё действительно пошло по плану. Но после вручения нарисованной детьми бабочки, когда я попыталась что-то вякнуть, вдруг встала женщина из какого-то, без сомнения, прекрасного города и начала подробно рассказывать всем нам и в первую очередь, конечно, президенту, как они в своем городе организовали кружок плетения бисером и что плетение бисером диаметра такого-то в форме круглой, Дмитрий Анатольевич, отличается от плетения бисером диаметра другого-то в форме квадратной, и это очень влияет на детскую реабилитационную программу.

ГОРДЕЕВА: А Медведев ее слушает?

ХАМАТОВА: Еще как слушает! Не перебивает. Всё очень интеллигентно. Я беру себя в руки, думаю: ну, сейчас она расскажет про все варианты реабилитационного плетения бисером, и мы перейдем к сути вопроса, ведь не может же быть так, чтобы она проделала весь этот путь только для того, чтобы рассказать президенту о разных техниках плетения! Наверняка есть проблема: может быть, бисер в стране закончился. Но нет. После бисероплетения началось следующее выступление: другая женщина стала говорить о том, что у них в центре помощи детям с ДЦП живут три хомяка: два белых, а один – рыжеватый.

ГОРДЕЕВА: Послушай, а что тебя так рассердило? Ты что, не знала, что в благотворительности участвует все-таки определенная категория людей? Это не срез общества и не вполне обычная выборка. Нормальные люди всю свою жизнь благотворительности не отдают.

ХАМАТОВА: Я это понимаю. Но мы собрались поговорить о проблемах и прийти к каким-то поворотным решениям, что-то изменить, чтобы двигаться дальше. А мы сидим и слушаем, что рыжеватого хомяка зовут Петя, а еще есть хомяк, у которого двойной нос, можете себе представить, Дмитрий Анатольевич? А он – не удивляется и не хохочет. Он внимательно и спокойно их слушает…

ГОРДЕЕВА: И, видимо, приходит к выводу, что они все, вернее вы все – чокнутые.

ХАМАТОВА: Не знаю, к каким выводам он приходит. Ради чего затевалась эта встреча, насколько она была важна, это всё тайна, которая уже никогда не откроется. Женщина не унимается: “И когда, Дмитрий Анатольевич, этот хомяк Вася встает в аквариуме, вы знаете, у него такие лапки смешные, вот так смотришь на свет, такие прожилки…” – говорит она, имея в виду, видимо, ценность реабилитационной программы с хомяками для детей с ДЦП. И я опять пытаюсь вникнуть в суть: может быть, хомяков кормить нечем, плодиться перестали? Какая связь между хомяками или бисером – и президентом страны? Так и не уловив смысл, опять пытаюсь встать и якобы громким поставленным голосом что-то сказать.

ГОРДЕЕВА: А вы там должны вставать?

ХАМАТОВА: Я вынуждена вставать, потому что меня иначе не видно. Все остальные могут говорить сидя. Я наказана, я сижу “на Камчатке”, сбоку. Я могу либо лечь грудью на стол и высунуться, либо встать. Я пытаюсь встать, но тут снова вступает женщина из провинции, и я снова стушевываюсь: ну не стану же я, как какая-то там звезда, расталкивать людей плечами и давить своим громким голосом. Сажусь и слушаю. Женщина представляет фонд пострадавших в ДТП. Она начинает плакать сразу. Она вообще не может сказать ни слова. Все терпеливо ждут, когда она справится со своими эмоциями и объяснит причину этих слез. Причиной слез оказывается… радость от того, что напротив нее сидит президент нашей страны Дмитрий Анатольевич! Она лепечет: “Сейчас-сейчас я успокоюсь. Просто такое бывает раз в жизни”, – и продолжает плакать. Все дипломатично молчат. Ждут. То и дело прерываясь на слезы, женщина эта начинает рассказ о том, что у них в доме живет тетя Сима, “вы знаете, мы ведь ходили к ней еще школьниками, она всегда готовила борщ. Вернее, даже не она готовила борщ, а борщ готовил ее муж дядя Вася. И этот борщ был такой вкусноты, потому что он добавлял туда…” Дальше она перечисляет все ингредиенты борща и переходит к тому, как дядя Вася вместе с еще одним соседом дядей Петей красили палисадник, около которого они ходили. Останавливается, опять плачет, продолжает… В конце концов уже и Медведев не выдерживает и, как будто очнувшись, произносит: “Давайте ближе к делу, пожалуйста, по благотворительности”. Она: “Конечно-конечно. Но вы поймите, это такое счастье сидеть рядом с вами”, – опять плачет и опять долго рассказывает о своем пионерском прошлом, о герани, которую растила тетя Клава, о трогательнейших своих соседях. Медведев, уже немного нервно: “Ну давайте всё-таки перейдем к сути вопроса”. Суть вопроса оказалась такова: муж и жена из этого города попали в аварию и “…представляете, Дмитрий Анатольевич, сейчас лежат в одной палате!” На что Дмитрий Анатольевич в изумлении: “И что?” А она: “Как же что, Дмитрий Анатольевич!” И опять заплакала, но, наверное, не просто от радости момента, но и от несправедливости. “Женщина и мужчина, даже если они муж и жена, не должны лежать в одной палате в больнице!” Это был итог речи.

1 ... 88 89 90 91 92 93 94 95 96 ... 128
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?