Время колоть лёд - Катерина Гордеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тогда приносят скромный пюпитр. Закрепляют микрофон и под страхом смертной казни запрещают кому-либо к нему приближаться. Мы соглашаемся и продолжаем репетировать. Но тут являются протокольная служба и ФСО. Они приказывают: “Всем разойтись на обеденный перерыв – мы будем осматривать зал”. И репетиция прерывается на час. Тут я тебя теряю.
ГОРДЕЕВА: Мы с режиссером видеороликов пошли в “Бродячую собаку”. В самом начале прогона стало ясно, что видео не подходит под декорацию и, значит, его никто не увидит. Поправить это было невозможно. Мы отдали ролики техникам Первого канала и пошли пить водку и звонить Галечке Чаликовой, которая тогда лечилась в Америке. Мы звонили ей по видеосвязи. И она видела нарядный театр, шарики и даже приезд Путина, который вышел из машины и действительно с Грефом и детьми рисовал что-то мелом на асфальте. Потом все исчезли в недрах театра. А потом в новостях стали рассказывать какие-то дикие истории про встречу Путина с интеллигенцией.
ХАМАТОВА: Нас собрали в комнате, где Путин должен с нами, то есть с интеллигенцией, встречаться. Мы сидим и ждем, ждем, ждем. А фэсэошники, которые у Путина всегда поразительно красивы, молоды и интеллигентны, если можно так выразиться, не могут ответить ни на один вопрос: когда будет Путин? Насколько он опаздывает? Во сколько начнется встреча и, значит, на сколько задержится концерт? Путин опоздал на час с небольшим. Мамы с больными детьми уже в театре, а встреча наша еще не началась. И тогда Катя Шергова отважно идет разговаривать с фэсэошниками, просит поторопить шефа, потому что, если кто забыл, это благотворительный концерт, в зале много всё еще болеющих детей, они могут и не выдержать. Пока всё это тянется, я про себя зубрю любимый вопрос про вторичное налогообложение, фонду надо решить его любой ценой. Встреча с Медведевым мне в этом смысле не сильно помогла.
Я повторяю слова, стараясь сформулировать вопрос так, чтобы получалось покороче и как-то внятно. Тут входит Путин. Все рассаживаются. Марина Мстиславовна, у которой нет вопросов, по одну сторону, Алиса Бруновна – по другую, следом Лёня Ярмольник, у которого тоже нет вопросов. За ним – Юра Шевчук. Напротив меня сидит Ахеджакова. Она нервничает и переговаривается с Басилашвили. Разговор начинает Кехман, постоянно намекая всем присутствующим, что без него никаких концертов и встреч не было бы. Я рассказываю про вторичное налогообложение, то и дело натыкаясь взглядом на Лию. Я вижу, каких мучительных усилий ей стоит молчать, она практически скотчем себе рот заклеивает! Но Лиечка понимает, что сейчас будет благотворительный концерт, сейчас не до политики, и молчит, чтобы не помешать делу. Я говорю, говорю и чувствую, что у меня под платьем течет молоко. То есть я прямо ощущаю, как сквозь мое голубое концертное платье вдруг начинают проступать мокрые круги. Слово как раз берет Диана Арбенина, рассказывает, как в аэропорту заставляют выливать сцеженное молоко, и это ущемление прав детей. Мое молоко начинает прибывать с утроенной скоростью.
И тут встает Юра.
“Ю.Ю. ШЕВЧУК: Владимир Владимирович, можно, да?
В.В. ПУТИН: Да.
Ю.Ю. ШЕВЧУК: Просто мне был позавчера звонок, и меня ваш помощник, наверное, какой-то (я не помню его имени) попросил не задавать вам острых вопросов – политических и так далее…
В.В. ПУТИН: А как вас зовут, извините?
Ю.Ю. ШЕВЧУК: Юра Шевчук, музыкант.
В.В. ПУТИН: Юра, это провокация.
Ю.Ю. ШЕВЧУК: Провокация, ну и ладно.
В.В. ПУТИН: Мой помощник не мог вам позвонить по этому поводу.
В.В. ПУТИН: Ну не ваш помощник, какой-то чудак, да.
Чья-то реплика: Уже не скучно!
Ю.Ю. ШЕВЧУК: У меня есть вопросы. Давно накопились и, пользуясь случаем, хочу сказать большое спасибо всем, кто здесь собрался, потому что вы видите перед собой, может быть, зачатки настоящего гражданского общества, о котором и вы говорите, и нам оно снится. Первое – свобода. Слово такое. Потому что то, что сейчас творится в стране, – это сословная страна, тысячелетняя. Есть князья и бояре с мигалками, есть тягловый народ. Пропасть огромная. Вы всё это знаете.
С другой стороны, единственный выход – чтобы все были равны перед законом: и бояре, и тягловый народ. Чтобы шахтеры не шли в забой, как штрафные батальоны. Чтобы это было всё по-человечески, чтобы личность в стране была свободная, уважающая себя. И тогда поднимем патриотизм. Потому что патриотизм плакатом не создашь, а у нас очень много я вижу, и я не один – интеллигенция, очкарики, скажем так, – мы видим очень многое.
На самом деле протестный электорат в стране растет, вы это тоже знаете. Как вы думаете, произойдет ли, есть ли у вас в планах действительно серьезная, искренняя, честная либерализация, демократизация настоящей страны? Чтобы мы перестали бояться милиционера на улице. Потому что милиционер служит сейчас начальству и своему карману, а не народу . Я искренне задаю этот вопрос. И завершаю таким вопросом: 31 мая будет Марш несогласных в Питере. Он будет разгоняться? Всё.
В.В. ПУТИН: Всё?
Ю.Ю. ШЕВЧУК: Пока да.
В.В. ПУТИН: Хорошо. Спасибо. Прежде всего хочу сказать, что без нормального демократического развития будущего у страны не будет . Это очевидный факт. Потому что только в свободном обществе человек может реализоваться. А реализуя себя, и страну развивает, и науку развивает, и производство развивает – по самому высокому стандарту. Если этого нет, то наступают последствия – стагнация. Это очевидный факт и всеми понимается. Значит, это первый тезис.
Второй. Все должны действовать в рамках закона, вы абсолютно правы. С этого момента наступают вещи, которые требуют профессионального подхода. Вы упомянули про шахтеров. Но профессиональный подход требует взвешенного анализа и правовой, экономической ситуации. Но, Юра, хочу вам сказать Если вы выступаете за рыночное хозяйство, то в условиях рыночной экономики они (шахты) просто закроются. А я так понимаю, что вы сторонник рыночной экономики, а не директивной!? Они закроются. Это только одна составляющая.
Теперь вы говорите, что милиция служит только начальникам. В милиции всяких людей хватает. Там срез нашего общества вообще. Да, это часть страны, и там не с Марса люди приехали, да. Там есть люди, которые верой и правдой служат своему народу. И не жалеют не только здоровья. И жизни своей не жалеют, и под пули идут. Те же самые гаишники, которые «мзду снимают» и «бабки стригут» на дороге, есть такие, – но есть и такие, которые детей своим телом закрывают, машины подставляют и погибают. Есть и такие. Поэтому мазать всех одним черным дегтем считаю несправедливым.
Ю.Ю. ШЕВЧУК: Я не мажу!
В.В. ПУТИН: Вы не мажете, но вы сказали, менты служат начальству, а не народу.
Ю.Ю. ШЕВЧУК: В основном да. Я иду на “Марш несогласных”. Нас 500 человек и 2,5 тысячи омоновцев. Мы кого-то убили или зарезали?
В.В. ПУТИН: Я вас внимательно слушал и не перебивал. А то у нас дискуссии не получится, а получится базар!