Неизвестный М.Е. Салтыков (Н. Щедрин). Воспоминания, письма, стихи - Евгения Нахимовна Строганова

переезжает в Италию, где начинается его карьера как художника комиксов. К этому времени относится и оставшееся на всю жизнь увлечение эзотерикой. Во время Второй мировой войны он служил в военно-морском флоте[694]. В 1943 г., видимо, после капитуляции Италии, демобилизовался и продолжил свою деятельность как художник комиксов, с 1946 г. начал подписывать свои работы аббревиатурой DaP (подписывался также именем Endré)[695]. В конце 1940-х гг. имел собственный издательский дом DaP в Милане. Но в Италии работал еще один художник комиксов по фамилии да Пассано – Гвидо, поэтому вплоть до наших дней исследователи искали доказательств, кому же из них принадлежит подпись DaP, и окончательно это вопрос был решен только в 2016 г.[696]

В 1950–1960-х гг. да Пассано жил и работал в Мексике. Сведения, сообщенные им в письме 1956 г., можно дополнить информацией о том, что он работал графическим дизайнером в компаниях «Форд», «Шевроле», «Дженерал Моторс», «Палмолив», «Пепси Кола» и др. В 1961–1966 гг. преподавал культурологию в университете Гвадалахары, и поэтому письмо Макашина, адресованное в Мехико, не нашло его.

В 1968 г. да Пассано переезжает в США, где главным его занятием становится эзотерика. В предисловии к книге да Пассано «Внутренняя тишина» с его слов рассказано, что уже в детском возрасте он ощущал присутствие каких-то необъяснимых сил: «Ночью он часто испытывал яснослышание: прекрасная музыка, которая начиналась в одно и то же время каждую ночь и длилась час». Он был слаб здоровьем, но впоследствии «развил свое физическое тело с помощью плавания, борьбы и бокса». Причем «у него всегда было чувство, что его направляет и сопровождает сознание европейских воинов, которых он, наконец, идентифицировал как часть прошлого своей семьи»[697]. В Лос-Анджелесе да Пассано основал Храм эзотерической науки (1977), в котором проводил встречи со своими последователями, в 1970-х – начале 1980-х гг. в качестве эксперта по эзотерическим темам участвовал в телешоу Тома Снайдера[698].

В 1987 г. вышла книга да Пассано «Внутренняя тишина: руководство от шума повседневной жизни», переведенная в 1992 г. на немецкий язык под названием «Дар тишины»[699]. В предисловии говорится: «Из восточных философий, особенно тибетского буддизма и даосизма, Андрей предлагает методы, которые до недавнего времени передавались только по тайной устной традиции. Это эклектичная система, как эзотерическая, так и очень практичная, и это объясняет название его школы в Лос-Анджелесе: Храм эзотерической науки… секретные традиции, которые сочетаются с новейшими знаниями для создания нового видения»[700]. Через Интернет и в наши дни можно приобрести записанный им диск «Остановить старение» – курс тибетских упражнений, позволяющих сохранить молодость.

Сохранилась аудиозапись одного из занятий в Храме эзотерической науки, сделанная 6 августа 1984 г. и расшифрованная лишь 19 ноября 1993 г. В 1993 г. да Пассано умер, но точная дата смерти неизвестна. Публикация этой аудиозаписи дает основание предполагать, что он скончался осенью, возможно, в ноябре[701].

История жизни Андрея Евгеньевича да Пассано позволяет говорить о том, что в его судьбе соединились две генетические линии. Одна – от бабки Елизаветы Аполлоновны, вернее, от ее отца Аполлона Петровича Болтина, одного «из ревностных деятелей шестидесятых годов по части спиритизма»[702]. Занятие это было семейным: спиритизмом увлекалась и сестра Елизаветы Аполлоновны Салтыковой – Анна, которая уже в зрелом возрасте вышла замуж за французского спирита Валентина де Турнье. В семье существовала легенда о том, что на одном из сеансов А. Болтиной явился «дух» Турнье, – и это предшествовало их непосредственному знакомству[703].

Юмористический же талант достался художнику от его знаменитого деда. Но Адреа да Пассано работал в сфере развлекательной, что было абсолютно чуждо Салтыкову, для которого были неприемлемы также и спиритические увлечения его свойственников. Однако, как видим, внук пошел другим путем.

Андрей Евгеньевич был четыре раза женат и от последнего брака[704] имел дочь и внука. Таким образом, есть все основания предполагать, что в США живут прямые потомки М. Е. Салтыкова.

Потомкам же писателя, жившим в СССР, пришлось подтверждать свое родство с ним, о чем свидетельствуют приведенные ниже документы: справка, написанная Н. В. Яковлевым, и обращение Е. А. Гладыревской к Макашину.

Все документы публикуются в соответствии с современными правилами орфографии и пунктуации.

1

Последние Салтыковы[705]

Э. Гард

5

Дочь Лиза была любимицей отца.

Эта красивая светская девушка мелькнула перед нами некоторой романтической загадкой. По общим отзывам она была умна, образованна, талантлива. Она боготворила отца, особенно – за его «любовь к России».

И вот в 1917 году она навсегда покидает свою родину, с тем чтобы умереть на чужбине.

Елизавета Михайловна была замужем за бароном Н. А Дистерло, генералом. Во время гражданской войны Дистерло был инспектором красной кавалерии Западного фронта[706].

Но еще задолго до революции Елизавета Михайловна порвала с мужем, прожив с ним 8 лет. Однажды под новый год она закутала свою крошечную дочь и уехала с нею на вокзал. Здесь ждал ее маркиз да Пассано, итальянец.

С ним и с девочкой она уехала от мужа навсегда. Жили они на юге Франции и в Париже. А через год Е. М. вернулась в Петербург маркизой.

Евгений Адольфович да Пассано, маркиз и представитель для России автомобильной фирмы «Фиат» и американской «Электрик Боат Компани» – фирмы, поставляющей подводные лодки, – живет широко и пышно[707].

У них сын – Андрей, маркиз Ри-ри.

Семья да Пассано занимает огромную квартиру на Миллионной (ныне улица Халтурина). У них штат прислуги, два авто.

В 1917 году за месяц до ‹впис.: октябрьской› революции да Пассано ликвидирует свои дела в Петербурге и уезжает в Америку. Евгений Адольфович, Елизавета Михайловна и маленький маркиз Ри-ри.

В Петербурге на Миллионной улице остается богатая квартира маркизов. И в ней, среди стильной дорогой мебели, ковров и картин, свято сохраняются старенькие, но любимые вещи – вещи писателя М. Е. Щедрина: письменный стол, кресло, шкаф, письменный прибор, перо, которым написаны «Губернские очерки», халат и туфли его последних дней. И – плед, тот знаменитый, всем теперь знакомый плед, который фигурирует на распространенных последних портретах Салтыкова-Щедрина.

Остались на Миллионной улице еще – рукописи сатирика, которые не могли быть опубликованы при царской цензуре и терпеливо 28 лет ожидали ее падения. А в шкафу стояли щедринские книги – большинство с автографами – Некрасова, Тургенева, Гаршина.

На квартире оставался лакей маркиза, Федор Модин, и его жена Ольга.

В 18-м году они, бросив квартиру и вещи, уехали в деревню в Нижегородскую губ.

У кого сейчас письменный