Крик - Антонов Виктор Акимович

а вот вы скажите мне, – говорит, слегка захмелев, Федоровна. – А ведь веселей жили. Веселее и спокойнее. Людьми себя чувствовали.

– Ну, мы-то детьми были, не вполне это ощущали.

– Зарплата, или как сейчас говорят доход, у меня был меньше. Тут я не спорю, но спокойнее жили. Садовое товарищество, участок, домик, купили с мужем «копейку». Мы ее сразу купили. Дети ходят в ясли, затем садик, потом в школу, а потом в институт. Не шикуем, конечно, но все есть. Ну не ездили в Египет, в Турцию и прочее, но я и сейчас туда не стремлюсь. Дети, правда, ездят, потому что наши курорты стали дороже заграничных. Мы чувствовали себя равными среди равных. А теперь кругом олигархи, бизнес-ворье. Разная там партийная шпана – ворюги. Да еще норовят и страной порулить, денег им мало.

– Ты что, уже решила увольняться? – смеемся мы.

– Ничуть. Куда они без меня денутся?

– Так ведь слушают наверняка нас: наша служба безопасности, ихняя служба безопасности.

– Сейчас слушает не наша служба. А я свою точку зрения высказывала еще несколько лет назад нашему хозяину. Он мне не поверил.

Мы с Алькой удивлено переглянулись.

– Что, не верите? Сейчас объясню. Видите ли, в НК работает много очень даже неглупых людей. И одна из них Полина Ивановна Чайка. Она еще успела поработать в старые времена. И вот мы с ней как-то разболтались, и она высказала свои опасения, что нас в одно прекрасное время могут взять за одно место. Я говорит этому мудаку от юриспруденции Твердолобову, ну знаете, начальник нашего юридического управления, уже не раз твержу, что надо изменить структуру НК, или мы попадем в нехорошую историю. Он мне в ответ: «Мы действуем в рамках нашего законодательства, нам нечего бояться». Я ему говорю: «Какого законодательства?» А он мне – гражданского и налогового. Я ему, что кроме этих разделов, есть еще уголовное законодательство. Он мне отвечает, что это законодательство не имеет к нашей структуре никакого отношения. К нашей деятельности, как субъекта гражданско-правовых отношений. Грамотно говорит, сволочь, но тупой. Мы, говорит, налоги исправно платим. К нам нет никаких претензий у налоговой инспекции. И, заметь, говорит, что у нас налоговые по нашим фирмам в разных городах, и ни в одном городе нет претензий. Но ведь мы воруем у государства, говорю я ему. Причем я не возражаю против этого, но надо не доводить наше родное государство до белого каления своей алчностью. Он отвечает: «Да, обираем, но в соответствии с нормами закона. У налоговой к нам нет никаких претензий». Ну я с Чайкой всегда находила общий язык, и она мне как-то говорит: пойдем к хозяину, ты как представитель старой гвардии, работающая бухгалтером всю жизнь, может ему что-нибудь втолкуешь. Он ведь умный парень. Ну и пошли.

Она замолчала и с интересом и улыбкой смотрит на нас.

– Ты что замолчала? Или прослушки испугалась.

– А что мне прослушка, они и без меня все знают. У них есть очень даже неплохие специалисты. Это я просто передохнуть. В общем, ладно, продолжаю. Договорилась она с хозяином, и как-то заходим к нему. Он встретил нас нормально. Смотрит с любопытством, приветливо. Он же умный человек. Спрашивает:

– Елена Федоровна, я о вас много наслышан. Так какое ваше мнение по тем опасениям, о которых мне доложила Полина Ивановна? Скажу вам сразу – это правильно, что вы беспокоитесь, я это приветствую. И за эту инициативу премия за мной. Эта действительно наша безопасность.

Тут я ему высказываю свои соображения. Мол, структура НК, которую вы создали, она очень рациональна, действительно при ней доход наиболее высок, все фирмы НК, у вас под контролем. Это в первую очередь за счет единого ЦБК, Казначейства, других управлений, нашего банка. Рубль не уйдет незамеченным. Но при этом видно, что НК единый организм. И вся структура дает возможность эффективно уходить от налогов. И скажем прямо – воровать у государства, у акционеров. Ведь НК – это открытое акционерное общество. А он мне отвечает:

– Я ценю ваш трезвый взгляд. Но во всем мире предприниматель старается что-то урвать у государства и у ближнего, я имею виду акционеров. Таковы законы бизнеса.

– Вот тут вы неправы. Закон подразумевает справедливость, чтобы и государство было довольно и бизнес. Но я не про это. Мы на вас работаем, и мы вас поддерживаем. Но вдруг государство обидится, и начнутся разборки.

– Елена Федоровна, но мы ежегодно приглашаем аудиторские фирмы международного уровня, они дают заключения о том, что у нас все в порядке, работа с документами и бумагами проводится по международным стандартам. Эти заключения мы представляем и в налоговые и другие заинтересованные организации. Если в каких-то случаях требует правительство, мы предоставляем и туда. У нас нет оснований для беспокойства, у нас серьезная защита. Это же международный аудит.

Я ему говорю:

– Ну да, может сейчас все по-другому. У нас ведь раньше, что было: придет опер и эксперты из ОБХСС в костюмах от «Большевички» и сандалиях на босу ногу. Они почему-то летом в сандалиях любили ходить.

Все расхохотались, и Чайка говорит:

– Точно, точно в костюме от «Большевички» и сандалиях на босу ногу.

– Интересно, интересно, – смеется хозяин. – Пришли, ну а дальше?

– А дальше: документы – на стол. Посидят день, другой, кормятся бутербродами. А к вечеру третьего дня они вызывают тебя: объясните то, объясните это. Ну как я вам сейчас объясняла. И никакие аудиты, никакие международные организации не были для них авторитетом. И что им ответить? На аудит сослаться? У них свой аудит. И результат: «Хенде хох». И передачки в Бутырку или Матросскую Тишину.

Тут уж и мы как принялись хохотать. Алька заливается и бросилась обнимать Федоровну.

– Федоровна, да ты чудо. Ты же просто чудо…

Обхохотались и спрашиваем, что дальше.

– Они тоже посмеялись и хозяин говорит: «Это же давно было и уже никогда не будет. Спасибо вам. Очень и очень вы меня взбодрили». С тем и откланялись. А я его вот эти слова вспомнила, когда к Чайке, пришли эти ребята из генеральной прокуратуры. Пригласила она меня и других бухгалтеров для подкрепления. Пришли аудиторы международные, все в золотых цепях, на руке «Ролексы». Костюмы по две тысячи долларов. А со стороны следствия пришли Бажов, ну вы его знаете, пришел этот мальчик Новиков, а с ними эксперт, его Федя зовут, в затертых джинсах, он оказывается кандидат экономических наук, мне говорят, он на допросах присутствует, ну вы его тоже видели. И эти международные – в золотых цепях, «Ролексах» и костюмах от кутюрье плюхнули на стол несколько томов своего заключения и целый том отзывов на них. О том, какие они грамотные, ценные, высокого класса, так и было указано в заключениях, с мировым именем. Бажов спрашивает Федю: «Вы ознакомились с их заключением?» – тот ответил утвердительно. «У вас готово заключение по этому заключению, извините за тавтологию?» Тот говорит, что готово. Мы вас с ним уже знакомили. Ознакомьте, говорит, господ из аудиторской компании. Федя раздает им заключение на трех листиках. Они так недоуменно повертели листики. Ну как бы говоря: «И это все?» Чайка прочитала и сидит молча, будто она тут уже и не хозяйка. Эти аудиторы, которые в цепях, и долларовых костюмах, прочитали и переглядываются. Бажов говорит: «У вас есть вопросы к нашему эксперту господа?» Господа молчат. А Федя очень мне вдруг стал напоминать чем-то того опера из ОБХСС в костюме от «Большевички» и сандалиях