Кузнец душ - Рин Чупеко

Он вновь покачал головой – на этот раз с необычным нежеланием.

– Шаоюнь, – теперь заговорил Шифан. Он имел власть над своими подданными даже после их смерти. Признав императора, молодой человек замер и почти инстинктивно начал опускаться на поскрипывающие колени. – В этом нет необходимости, – прервал его император. – Эта женщина говорит правду. Если тебе небезразлична принцесса Яншео, скажи нам, где кулон?

Губы Шаоюня дрогнули:

– Я выхватил его у него из рук, прежде чем он призвал бы еще больше мерзкой магии. Я побежал, за мной погнались. А после… кулон заполнил меня.

– Что это значит? – спросила я у Шади, решив, что при переводе мог исказиться смысл.

Но аша была озадачена не меньше меня.

– Я сама не понимаю.

– Кулон заполнил меня, – повторил Шаоюнь, – и слуга пришел в ярость. Он… захватил власть над моими мыслями, но я, как бы ни пытался, не мог сказать ему, что с ним сделал. Это последнее, что я помню перед тем, как меня накрыла боль. А потом – пустота.

– Все равно это бессмыслица какая-то, – пробормотала Зоя. – Куда делось стеклянное сердце?

Вперед вышел бледный Халад.

– Я Кузнец душ, – представился он мертвому юноше. – Не знаю, значит ли что-то для тебя мой титул, но я могу исцелить принцессу. Ты ведь любил ее, да?

Мертвец закрыл глаза и с горечью вздохнул.

– Ты защитил ее от того, кто желал ей зла. Теперь он мертв, а она в безопасности, но у тебя находится то, что может вернуть ее к жизни. Ты поможешь мне?

Ответом ему был легкий кивок головы. Халад протянул руку и погрузил ее в грудь Шаоюня. Осторожно вытащил – в его ладони мерцала сфера, излучающая ярко-красное сияние.

– Спасибо, Шаоюнь, – грустно сказал он. – Покойся с миром, зная, что принцесса в безопасности.

На даанорийских губах юноши мелькнула чуть заметная улыбка. Я расплела заклинание, и мертвец снова обратился в не что иное, как кости и прах.

– Откуда ты узнал? – спросил Кален у своего кузена.

– Я и не знал. Просто некоторые помнят, что мы используем стеклянные футляры именно для этой цели – хранить свои сердца в определенном месте. Когда ты любишь кого-то, то инстинктивно держишь стеклянное сердце своего возлюбленного как можно ближе к своему. – Он посмотрел на останки и вздохнул. – Я в этом деле еще недолго, но уже начинаю понимать: в сердечных делах практически нет ничего невозможного.

***

По обе стороны постели спящей принцессы стояли Халад и старый Кузнец душ, который держал в руках пузырек с тонкой нитью внутри его. Последние несколько недель сильно сказались на старике, силы покинули его стеклянное сердце. Когда мы вернулись, он больше не мог выполнять свои обязанности и, судя по лицу Халада, знал об этом.

– На его изготовление у нас должно было уйти три дня, – проговорил старый кузнец. – Но Халад нашел способ сократить процесс до шести часов. Никогда бы до такого не додумался. Если бы ты не доводил себя до полуобморочного состояния, растрачивая свои собственные воспоминания на стеклянные сердца для каждого бедняги, то столько всего, только представь, мог бы сотворить сейчас.

Его слова нисколько не походили на комплимент, но Халад просиял, будто это он и был.

– Я рад, что вы одобрили, учитель.

Мужчина положил руку на плечо молодого человека.

– Твой отец – никчемный человек, глупец, отрекшийся от тебя из-за каких-то предубеждений, которые никак от тебя не зависят, – резко обронил он. – Ты почти мне как сын, пусть порой я был груб с тобой. И будь у меня собственный ребенок, я не мог бы гордиться им больше.

Халад проглотил застрявший в горле ком.

– Для меня это много значит, – произнес он дрожащим от волнения голосом.

Старик похлопал его по спине.

– Давай приступать. Бедная девочка слишком долго спит. – Он поднял флакон. – Мы никогда не забываем сердец, которых коснулись, – сказал он. – Сейчас я могу воссоздать урван каждого уснувшего представителя знати и для верности все их покажу Халаду.

– Но это снова делает вас мишенью, – встревоженно заметила принцесса Инесса. – Безликим больше не нужны их сердца. Чтобы воспроизвести сердце сумрака, им будет достаточен один из вас или вы оба.

Старый кузнец улыбнулся.

– Об этом мы подумаем в следующий раз. Халад?

Юноша с почтением поместил мерцающий стеклянный кулон на грудь спящей девушки, тот вспыхнул красными и розовыми красками.

Кузнец душ осторожно откупорил флакон, и комнату озарило яркое сияние – ты словно глядел на солнце. Я прикрыла ладонью глаза от слепящего света, подглядывая сквозь пальцы. Оба кузнеца стояли как ни в чем не бывало. Халад извлек из сосуда нить, похожую на пряжу, и протянул ее к спящей принцессе.

Нить, словно живая, медленно поплыла к девушке, приблизилась к ее сердцу и просочилась сквозь стекло, будто нырнула в воду. Поверхность кулона покрылась рябью.

Принцесса Яншео распахнула глаза и полной грудью шумно втянула воздух. Все получилось.

Когда я вошел в зал, тело уже завернули в тяжелую черную ткань, а кровь убрали. Мне хватило ума не задавать вопросов. Со мной вернулась дрожащая, белая как полотно принцесса Яншео. Я рассказал ей все, что помнил, однако она восприняла случившееся лучше меня.

– Шифан всегда был надменным и эгоистичным, – сказала она, – но никогда – злым. Твоя история объясняет его поведение последние несколько месяцев. Мне еще посчастливилось, что я не пострадала, остальным не так повезло.

Мне недоставало мужества назвать ей истинную причину, почему Усиж не тронул ее: он намеревался еще раз заполучить ее урван, если кузнец не сможет ему помочь. Было бы жестоко говорить ей об этом, решил я.

Костяная ведьма ни разу не взглянула на труп, она по-прежнему смотрела в окно.

– Велите солдатам отворить ворота, – тихо сказала она. Аша все еще держала в руке стеклянное сердце Безликого; несмотря на смерть Усижа, его сердце продолжало жить. Оно больше не было чернильно-черным, как раньше, и теперь сверкало серебром.

– Какая ирония, – с улыбкой произнесла Костяная ведьма, – нам придется воссоздавать сердце света Парящего Клинка из сердца самого омерзительного человека, какого мне было несчастье повстречать. – Потом она посмотрела на свой стеклянный кулон и вздохнула. – А сердце Изогнутого Ножа – из моего. Откройте ворота.

– Что ты делаешь? – спросил я.

– Мы уходим из Даанориса. Мы получили то, за чем пришли. – Она повернулась к принцессе Яншео. – Что бы ваш народ ни думал обо мне в дальнейшем, – обратилась она к ней, – знайте: я покидаю ваше королевство, избавив этот престол от безумца.