Ювенилия Дюбуа - Николай Александрович Гиливеря

— Ты сам говорил, что тот же Лорка предпочёл бы умереть, чем продавать свою жопу непонятно кому! Скажешь, что такого разговора не было?

— Был, был! Я не отрицаю, но это ведь…

— Pidorov надо валить, Лёнь… Ты со мной?

— Да что ты несешь, Миша? Ну как мы можем скатиться от мучеников к преступникам?

— Убийство зла — это грех, который выбирает мученик! Да, я буду гореть в аду, но это святой путь настоящего. Истинный путь человека, которому не плевать на будущее потомков!

Михаил резко вскочил на ноги, схватил крепко Лёню за руку, сильно так сжав. Глаза его источали безумие. Тут точно дело было не в [ЦЕНЗУРА], но в нутре, где поселилась эта преступная мысль. Причём зародилась она достаточно давно. Просто теперь, казалось, на границе реальности и скорого затмения, эта мысль озарилась в лучах праведного света. Мужчина смотрел на своего друга. Очень долго так смотрел в его испуганные глаза, затем задав единственно волнующий вопрос:

— Ты со мной или нет? Только не уклоняйся. Да или нет?

Взгляд Леонида был схож со взглядом кролика на удава, но неожиданно он вдруг преобразился. Можно сказать, словно здоровая клетка, он вобрал в себя вирус, став ему идентичным.

— Признаюсь, я сам мечтал об этом. Тысячу раз представлял как…

— Это да?

— … эти головы размазываются, а внутри одна вода, одна вода, как и всё то, что пишут продавшиеся клоны.

— Твой ответ ДА?!

— Да…

План оказался предельно простым. Миша собирался под выдуманным предлогом выманить трёх клонов из золотых клеток, зачитать им приговор, а после, лишить их жизни особо зверским путём. Далее планировалось оставить послание, что это только начало (чисто припугнуть), что так будет с каждым, кто решит дурачить собственный народ дешевой юшкой, а самим свалить за границу, получив пристанище, как политические беженцы. Мерзкий, погрязший в преступлениях запад очень сильно обрадуется таким вот «героям».

Последняя часть Леонида особенно не устраивала. Он так сильно любил свой родной язык, что мысль расстаться с ним была невыносимой, но после долгих уговоров, всё же согласился. Терять ему особо нечего, а избавить людей от безвкусицы — дело нужное.

Первым делом друзья распродали почти всё своё имущество. Через третьи руки они смогли снять самую дешевую квартиру в «пяти квадратах». У Миши имелись криминальные около-друзья, через которых он давно доставал себе запрещёнку. Один из таких знакомых как раз проживал в указанном бомжатнике. Имени парня никто не знал (кроме правоохранительных органов), но в узких кругах он был известен под кличкой Сутулый. Сам Сутулый мало походил на человека. Именно он обещал снять хату, чтобы мужчины остались инкогнито, но Сутулый и сам был не дурак, поэтому запряг своего знакомого лоха Гришу, чтобы тот снял лачугу на своё имя, взамен пообещав львиную долю от сделки. Писатели, конечно же, этого не знали, да и не узнают.

Когда территориальный вопрос преступления был решен, Срокин смог по издательским каналам заказать себе и Лёне (как помощнику) два билета в Японию, откуда планировалось попасть в штаты. Такой крюк делался не зря, ведь главная уловка заключалась в том, что Миша выбрал очень опасный путь для выманивания трёх значимых литературных мошенников, а поймать он их решил на высокомерии и слепой жажде. Проще выражаясь: на их ЧСВ.

Каждая шлюха мечтает иногда заниматься сексом по любви. Так и три выбранных клона были просто в восторге, когда каждому из них позвонил Миша, предложив поучаствовать в секретном проекте Мирового масштаба.

Каждый клон услышал от Срокина о своей чрезмерной уникальности, что именно он достоин стать звездой за рубежом. Мужчина попросил пока молчать о предложении, назначив место в самом неприметном районе, объяснив всё той же секретностью и пообещав, что все риски окупятся. Мировой талант достигается тернистым путём, не так ли?

Были выбраны следующие титаны деградированного слова: PushкинV.3, ТолсtoyRED8 и HarmС. Один поэт, второй романист, а третий мастер коротких рассказов. Три всадника апокалипсиса умов современности. Главные верхушки, предавшие свои оригиналы в угоду обновлённой славе и деньгам.

Когда-то, в своё время, оригиналы этих блядей были действительно гениальными людьми, которые заслужили райской вечности, но примитивная толпа предала их насилию. И вот теперь, сделав фреш из ДНК и корыстных установок, получились эти падлы, заслужившие самую жестокую кару. Причём они даже не знают, что являются всего лишь имитацией, только лёгкий укол совести иногда вспыхивает на их щеках с экрана, напоминая о высшей душе прошлых владельцев.

День встречи был назначен на двенадцатое июля — великий местный праздник, на который лучше было всем прийти, а то мало ли что могли сделать с такими вольнодумцами. С одной стороны рискованно, а с другой — идеальный шанс остаться незамеченными.

Писатели сначала возмущались. Ведь как так, им ещё и выступать на этом празднике. Огромные деньги, да и сам зам Вождя уже проплатил, но Михаил уверил предателей, что встреча много времени не займёт.

Каждый обвиняемый получил адрес и должен был прийти в назначенный день в точно назначенное время. Мужчины так рассчитали, чтобы преступники не пересеклись, не увидели друг друга раньше срока. И соответственно, чтобы Леонид и Миша успевали связывать гостей, что, собственно, и случилось.

Днём, двенадцатого июля, каждый из приговорённых добровольно, с разницей в пятнадцать минут, тайно пришел в район «пяти квадратов» с целью получить литературное бессмертие. Они и сами толком не знали, что именно предложит Михаил. Вот тут сразу и видно истинное лицо. Ни один из этих подпевал не обременил свой искусственный мозг вопросом, не пожелав увидеть очевидной абсурдности. Так, уже к десяти часам утра и трём минутам на циферблате, PushкинV.3, ТолсtoyRED8 и HarmС были крепко связаны, удобно так разместившись каждый на своём стуле.

Ещё никто не успел прийти в себя. Леонид и Миша, находясь под адреналином, смешанным с [ЦЕНЗУРА], стояли напротив приговорённых, переводя дух. Уже очень скоро должна была начаться самая сложная часть церемонии.

Первым застонал PushкинV.3. Его голова начала неуклюже трястись, губы пытались неразборчиво бубнить. Вспотевшие кудряшки очень смешно поддавались общей динамике движения, разбрызгивая маленькие капли пота.

— Ага, Александр Сергеевич! Я же тебе говорил, Лёнь, что он очухается первым. Везде первый! Не правда ли? Дорогой вы наш слиток золота. — Миша сидел напротив за принесённым столом с инструментами и прочим мусором, отхлёбывая из красивой чашечки чай.

— Господи, как болит голова… Милейший, что стряслось?

— Скажем так, вы отключились. А если быть точнее, то