Ювенилия Дюбуа - Николай Александрович Гиливеря

— Может, тогда поделитесь, и я удовлетворю вас ответом?

— Хм. — Срокин улыбнулся одними уголками рта. — Скажу честно, когда вы сидели на диване у кабинета Альберта Вавилоновича, я увидел, как вы серьёзно изучаете новый выпуск журнала С.О.В.О.К.

— Коротал время. — Коротко и безэмоционально ответил Лёня.

— Так вот, я к чему это всё… Там мой рассказ опубликован, а вы для меня человек авторитетный. Хотелось просто узнать, прочли вы его или пролистали? И если да, то что вы думаете о нём? — Миша покраснел, сам того не желая.

— Слушайте, я вообще взял этот «глянец» от скуки. Скажу честно, хотел было что-то из него прочитать, но все эти PushкиныВэ3, где им вся коллегия нализывает жопу, а потом большие рецензии на их сухие работы… короче говоря, я не стал вникать. И скажу вам больше, я даже не видел там вас. Ваш рассказ затерялся среди этой скуки. — Горячо закончил поэт, затем добавив, — да и вообще, зачем вам знать мнение человека, которого даже в этом журнале ни разу не напечатали и не напечатают? Радуйтесь уже тому, что у вас есть потерянный рассказ на прогнивших страницах, вам есть чему хвастаться.

— Вы совершенно правы. — Задумчиво отозвался Михаил. На его лице остался отпечаток «пощёчины».

— Надеюсь, я вас не обидел?

— Что вы, просто при одном напоминании об этих с… об этих клонах… меня начинает колотить от бешенства. Не культура у нас, а консервная банка!

— Соглашусь, но вам всё-таки как-то удалось просочиться… если вы, разумеется, не пишете в такой же манере.

— Что вы, унизить самого себя? Я люблю поиграть, кто не без греха, но не настолько во мне мазохизма. Да и уважение к себе ещё имею!

— Вы меня заинтриговали.

— Правда?

— Несомненно. Если найду копию журнала и не забуду, то обязательно прочту ваш рассказ. — Лёня сделал финальный затяг у самого края фильтра, выбросив бычок в урну. А это значит, что сейчас он направится к себе домой.

— Вы можете сделать мне маленькое одолжение?

— Хм… зависит от того, что вы хотите.

— Подождите здесь меня одну минуту.

— Это можно.

Михаил ринулся к двери, открыв чуханочку ключом (интересно, откуда он у него?) Мужчины не было ровно минуту, а после дверь снова распахнулась. На Скерова бежал всё тот же Миша, только весь в поту и красный, словно маленький пацан на продлёнке.

В руках он держал тот самый С.О.В.О.К., только скрученный в трубочку.

— В…вот, прошу. — Всё пытался отдышаться Михаил.

— Благодарю, но право, не стоило так спешить, я бы подождал и дольше.

— Да ничего, знаете, полезно, кардионагрузка… Так вы прочтёте?

— Д-да, прочту.

Михаил самовольно взял руку Лёни в попытке как-то её потрясти. «Спасибо» — повторял он тихо с отдышкой. А после с улыбкой побрёл назад в издательство.

— Обещайте, что если вам понравится рассказ, то вы позвоните мне и тогда вместе отобедаем? Я угощаю! Но если нет, и я вам стану мерзок как творец, то просто сожгите эту макулатуру, словно мусор в знак своего очищения. Обещайте мне! — С улыбкой кричал он, всё отдаляясь от Лёни.

— Обещаю! — Только и нашелся поэт. Внутри него что-то радостно улыбалось, но на вид он был всё также серьёзен и печален.

Как только Срокин скрылся за дверью, Леонид, с журналом в руке, побрёл к себе домой. Но перед этим забежал в магазин за сигаретами и двумя бутылками дешевого портвейна. Он серьёзно настроился на исполнение данного им слова.

АВТОР: СРОКИН МИХАИЛ В.

«ТРЕЗУБЕЦ И СЕТЬ»

В Греции, на полуострове Пелопоннес, в долине Эврот, расположилось государство Спарта. Оно славится своими бравыми войнами, безукоризненной дисциплиной и самыми красивыми женщинами.

В этой долине нет места трусам, ворам и прочим маргинальным прослойкам общества. Уже как с полвека всех негодяев предали земле, сбросив с горы Тайгет. Если бы нашелся смельчак, который смог спуститься вниз, то его взору предстали бы целые горы скелетов разных размеров. Как можно догадаться, эти останки принадлежали некогда людям, которые не имели нравственного стержня.

Неподалёку от берегов Гиреона расположилось питейное заведение. Основной фауной здесь являются рыбаки, которых приписывали к гипомейонам, либо периэкам, что было вполне справедливо. Да никто и не жаловался.

Название бар носит соответствующее: «Рыба&Кость». Его двери круглосуточно находятся в движении. Отважная сотня рыбаков ловит рыбу и днём, и ночью, не давая лодкам просохнуть, и не давая скуке сломить свой дух раньше времени. Постоянный конвейер тел заполняет единственное питейное пристанище, тем самым не давая ему времени на сон и отдых.

Здесь, в этих прокуренных стенах, два хозяина. Оба седовласые гордые мужчины, которые делят одну спальню на втором этаже, отдыхая по очереди. Агис — тот, что пониже, работает за барной стойкой днём, а его чуть более высокий бизнес-партнёр Агесилай бодрствует ночью.

В такие окраины граждане Спарты заходят редко. Только раз в месяц два спартанца спускаются на корки владений своего царя, чтобы собрать подать с хозяев за право наполнять кружки крафтом.

У рыбаков же имелся свой атаман, который скупал всю пойманную рыбу, а затем, со своими подельниками, отвозил товар на воскресную ярмарку в город, где и продавал всё в два раза дороже.

Сам атаман являлся полукровкой. Поговаривают, его отец был спартанцем, который по пьяни обрюхатил немощную женщину в кустах. Гражданства атаман не получил (да и не смог бы, таких сбрасывали обычно с вышеупомянутой скалы), но зато он обзавёлся связями благодаря глупости своего папаши, за счёт чего и мог беспрепятственно проворачивать свои воскресные торги.

Жизнь на окраине шла своим чередом, никто здесь не чувствует себя ущемлённым или обиженным. Каждый находит себе занятие по душе.

Чуть севернее живёт семья потомственных рыбаков. Мать осталась с двумя сыновьями, так как муж её скончался в прошлом году. Ему стукнул сорок седьмой год, когда непонятная хворь сломила сначала его дух, а потом и его тело. Местные ведуньи говорят, что это был затяжной триппер, но их (сумасшедших) никто не слушает. В таких убогих — даже не плюют.

Отец покинул мирские земли, но оставил после себя двух чудесных сыновей: Аристида и Йоргоса. Аристид старше брата всего на год, через месяц ему должно стукнуть восемнадцать лет. Йоргос же, хоть и младше брата, но ростом вышел куда слаженней. Оба абсолютно не похожи друг на друга. Создаётся впечатление, будто мать их понесла от разных мужчин.

До того, как умереть, отец успел обучить сыновей своему ремеслу. Он успел рассказать секреты и