Первая формула - Р. Р. Вирди

class="p1">Тем временем мы добрались до второго этажа и бок о бок пошли по узкому коридору, едва не касаясь красных, как внизу, стен плечами.

Здесь было множество дверей – я насчитал почти пару десятков с одной стороны и с другой еще столько же. Видимо, Митху почувствовал мой невысказанный вопрос и на ходу постучал в одну из комнат. Не останавливаясь, прошел дальше, барабаня костяшками пальцев в некоторые двери – словно совершал ежедневный ритуал. Завершив обход, он, не глядя на меня, застыл в начале прохода.

Через несколько секунд защелкали внутренние запоры. Комнаты открылись одновременно, и из каждой в коридор вышло по ребенку. Некоторые еще потирали кулачками заспанные глаза. На первый взгляд дети, все как один, напоминали Джагги – будто каждого из них специально подстригли и одели под копирку. Разве что лица немного отличались: разные носы, уши и, конечно, глаза. Только на такие подробности люди обращают внимание в последнюю очередь.

Дети – самые незаметные существа в мире, которых часто не видят и не слышат.

– Малыши приступят к работе после полудня, так что мы разбудили их чуть раньше, чем они привыкли, мой новый воробушек.

Хм… Я-то точно никого не будил. Кстати, почему он уже считает меня одной из своих маленьких птичек?

– В чем заключается работа, Митху… сам?

После недолгих раздумий я таки добавил к имени знак почтительного обращения. Вроде бы Митху ни на чем таком не настаивал, однако уважительную форму, скорее всего, оценит.

Если он и обратил внимание на мое секундное колебание, то ничем этого не показал.

– В каждом гнезде свои секреты, малыш. Если хочешь узнать наши, нужно немного подождать – и тебе все станет ясно.

Похоже, дети окончательно проснулись и теперь незаметно меня рассматривали, хотя ни одного прямого взгляда я не уловил.

Подобное умение приходит с практикой. Я, например, научился шпионить, подсматривая за работой Халима с труппой лицедеев. Не верится, что каждый из пары десятков детей освоил навыки незаметного наблюдения самостоятельно.

Значит, Митху обучал их азам сценического искусства? Но зачем?

Я физически ощущал скрестившиеся на мне взгляды и постарался вести себя как можно более непринужденно. Та еще задачка, учитывая, что я был новеньким, стоящим рядом с единственным взрослым человеком в доме. И человек этот явно управлял жизнями детей.

Митху присвистнул и махнул рукой в сторону лестницы в конце коридора.

– Чик-чирик, мои птички! Снимаемся с насестов и перелетаем под навес. Пора поприветствовать нового воробушка, а заодно и выяснить, хочет ли он остаться с нами.

Возражений он явно не ждал и, развернувшись, пошел первым, за ним гуськом потянулись остальные.

Я пристроился в конец маленькой колонны. Хотя точно ли сзади никого не было? У меня закололо в затылке, как обычно бывает, когда за тобой следят. Оборачиваться я не стал – лишь слегка повернул голову, поставив ногу на первую ступеньку. Ага, за спиной крадется тот самый мальчишка с первого этажа…

Шел он неслышно, стараясь попадать в мой шаг.

То ли у него это получалось случайно – но в случайности я последнее время верить перестал, – то ли мальчик и вправду маскировался. Я решил, что верно последнее, и сделал в уме заметку: у маленьких птичек Митху были свои секреты и неплохая подготовка.

Не променял ли я шило на мыло? Может, сбежать, пока не поздно? Вряд ли пара мальчишек с первого этажа сумела бы мне помешать, каким бы трюкам ни обучил их Митху. Другое дело, что таких ребят здесь было несколько десятков и вели они себя словно куклы, которых дергают за ниточки.

Улиц Кешума я не знал совсем, и скрыться будет сложновато, а уж найти безопасное место, где можно отсидеться после побега, – нечего и мечтать.

На самом деле я нуждался в Митху. У ребенка без гроша в кармане, да еще самой низшей касты, шансов на выживание в Империи Мутри немного. А те, что есть, долго протянуть не позволят.

Я бросил еще один незаметный взгляд на маленького шпиона и побежал за ушедшей вперед колонной.

Лестница вывела меня в короткий коридор с тремя узкими арками в стенах. Дальнейший путь преграждала покрытая патиной медная дверь. Каждый раз, когда вижу море, вспоминаю ту патину – зеленоватую, с голубыми и коричневыми крапинками.

Никого из ребят видно не было, Митху тоже куда-то пропал.

Я подошел к двери и ударил в нее кулаком, надеясь, что поступаю правильно.

Засов открыли, и в коридор выскочила пара мальчишек. Встав по обе стороны от меня, они обменялись взглядами.

Стены комнаты за дверью были выкрашены в темно-коричневый цвет, перемежающийся светлыми искорками – они словно двигались за моим взглядом. В разных концах помещения мерцали зажженные свечи; арки вдоль стены, в которые могло бы заглянуть солнце, хозяева завесили плотными коврами. Дети неподвижно сидели каждый у своей свечи и, в отличие от пляшущих огоньков, казались вырезанными из камня изваяниями. Митху восседал у дальней стены, облокотившись на пухлые, богато расшитые подушки, совсем не такие, как на первом этаже.

По обе стороны от него стояли взрослые мужчины, разительно отличающиеся от остальных жильцов дома. Если дети были совершенно одинаковы, то эта парочка в общий образ не вписывалась никак.

– Это Аскар и Билу. Не бойся, маленький воробушек, заходи. – Митху поманил меня к себе.

Аскар и Билу походили на голодного уличного кота и перекормленного хряка, обучившегося ходить на задних лапах.

Первый из них обладал острым, поистине кошачьим взглядом карих с золотой искрой глаз. По его лицу, обнажая крепкие зубы, бродила самодовольная улыбка. На нем была расстегнутая короткая жилетка, под ней виднелся впалый живот. Штаны, похоже, держались на бедрах лишь за счет туго затянутой бечевки. Волосы короткие и кудрявые, щеки чисто выбриты. Аскар был здорово похож на скелет, на черепе которого уселся пушистый зверек.

Билу был в два – нет, в три! – раза больше своего товарища. Рубахи он не носил; его широкую грудь покрывали зеленые и красновато-коричневые узоры. Калри – обычная краска для кожи. Делают ее из стеблей и засушенных корней растений. Каждый вдох словно давался ему с большим трудом – настолько шумно втягивал он воздух. Смазанные маслом прямые черные волосы падали ниже плеч. Глазки маленькие, как у свиньи, и совершенно равнодушные.

Я разглядывал странную парочку, не слишком доверяя словам Митху. Как их не бояться? Эти двое словно созданы для того, чтобы внушать страх. Либо отваживают людей от своего хозяина, либо запугивают, чтобы с ними было легче иметь дело.

Стало быть, опасен и