Двойной захват - Олег Владимирович Кондратьев

бред? Ничего хорошего в таком раскладе Сергей для них не находил. Значит, надо предусмотреть и такой вариант. Этот момент – не самый сложный. Отныне все видеокамеры в «их» отсеках прикрываем! Пусть заранее привыкают ни черта не видеть. Не цирк! А по надобности Корчинский так же громко и уверенно будет переводить для них то, что ему вполголоса станет вещать Сердюк или Корсунов. Нет, лучше пусть Немо: Лехин бас, даже вполголоса, через микрофон ни с чем не спутаешь. Так и порешим.

А вот задуманная встреча Сергея с капитаном должна обязательно быть личной. Значит, надо спускаться к Эдуарду за таблеточно-микстурным допингом или к кому еще за шильным антидотом. Вот это будет в самый раз!

Подняв голову, Сергей увидел, что в подводную лодку перебрались уже две трети людей. Неутомимый Сердюк продолжал мощной рукой помогать спасаемым преодолевать первые, самые трудные ступеньки трапа, или просто за шиворот чуть не на метр вытаскивал их из воды, давая возможность крепко и надежно утвердиться на них и дальше самостоятельно, по-пластунски, добираться до люка. Наиболее обессиленных, раненых обвязывали приготовленными концами и с помощью вездесущего Воронцова просто затаскивали на борт, минуя трап. Это была адова работа! Как Леха еще выдерживал такое колоссальное напряжение, трудно было представить.

Вот осталось уже меньше десятка человек, причем самых сильных. Ну что, Серега, пора тебе снова вступать в игру. Решай последнюю проблему!

Редин, стоя в луче прожектора, громко свистнул, чтобы его услышали на мостике. Когда до ушей долетел ответный специфичный свист, Сергей изобразил руками, как это принято у стропальщиков, окончание работ, и то, что он спускается в люк последним, задраивая его за собой. Потом не спеша развернулся, тяжело прошагал несколько метров в корму. У открытого люка, прямо на палубе, сидел Леха.

– О, божественный Геракл, чем могу я отплатить тебе за службу?

– Ты, папа Зевс, оформи там в анналах все это, как тринадцатый и последующие мои подвиги. Можешь соответствующее представление куда следует отправить. Ну, орденок там, медальку, звание или переводик… Да, нимфу златокудрую, что я выудил минут десять назад, тоже мне презентуй.

– А что, и на это требуется мое высочайшее соизволение?

– Ну, вообще-то мы уже столковались в процессе, так сказать, перетаскивания. Я был нежен до бесконечности, а она отзывчива и благодарна до чрезвычайности…

– Все твое, Герой! Ты и так здесь Родиной поставленный начальник. С очень чрезвычайными полномочиями в военное время. А ведь мы на войне, Леха! И, черт возьми, пока удачно! Вот, по моему разумению, настало время последних переговоров. Хотя нет. Не переговоров. Я сказал уже, что это будет только диктат с нашей стороны. Но дипломатия все равно понадобится.

Мы с Эдиком пойдем на личную беседу с капитаном. Спокойно, Леша! Что возможно, я предусмотрел. Ну, а не выйдет, Геракл знает, что делать. Корчинского я тебе сохраню любыми средствами: нет у нас другого доктора. Впрочем, не думаю, что с их стороны будут категорические возражения; так, детали мелкие обговорим быстренько. Сломали мы их уже, чувствуешь? По мелочи поупираются, мы великодушно уступим. Есть у меня один вариантик, при котором даже лицо не потеряют, как говорят наши друзья японцы. Куда им, на фиг, деваться-то?! – Ох, как не был уверен сам Сергей в том, что говорил сейчас другу!

– Это уж точно! После твоих игрищ со старпомом и ножичком…

– И ты, Брут?!

– Знаешь, на наших подводных лодках ведь простые видеокамеры установлены для наблюдения, в основном, за показаниями приборов. А у них, я слышал, видеозапись идет постоянно. Ну, как звуковая в самолетах или у нас на центральном посту во время ракетной атаки. Вот такую бы записюшку нашим правозащитникам… или ихним. Сахаров уж точно из гроба встал бы!

– Я предпочитаю, чтобы лучше из гроба встал один средневековый испанский разорившийся дворянчик с почти русским именем Игнатий.

– Лойолла, что ли? Который «…цель оправдывает средства!», да?

– Ну, Леха, мозги, значит, еще не совсем в трубочку свернулись! А то я уж испугался, что и юмор стал каким-то тупым и плоским.

– С устатку это, батенька-с. Да и последствия трезвого образа жизни сказываются, тупеем-с. Надо будет с доктором проконсультироваться. Не может ли такое принудительно воздержание привести к необратимым изменениям в ослабленном организме. Ведь вымрем тогда, Серега! Это ж тебе ни полечиться, ни стресс снять, ни радиацию вывести, да элементарного контакта между… людьми попробуй, добейся, а дальше?

Сергей потыкал пальцем в живот Сердюка:

– Не похоже на глубоко ослабленный организм.

– Не туда тычешь! Это не организм, а чрево. Организм ниже сантиметров на двадцать, но тыкать не надо!

– Какими семимильными шагами движется вперед наука анатомия! Просто не успеваешь следить за кардинальными теоретическими изменениями в анатомическом строении человеческого тела. Так, проснешься когда-нибудь утром, а окажется, что теперь мозг расположен прямо напротив организма, и рядышком… Леха, что нам организм, пальцы на руках есть, и язык не откушен!

– Я, конечно, переживаю, но не до такой же степени!

– Ладно, я вообще-то к тому все говорить начал, что сейчас, как никогда, для нас всех цель оправдывает абсолютно любые средства. Надо будет – зубами глотку капитану перерву! Главное, что они это, наконец, поняли. А то за последние годы мы, я имею в виду русских вообще и военных в частности, в их представлении стали какими-то слабенькими, добренькими, нищими. Можно уже открыто не считаться с нашим мнением, щелкать по носу, когда заблагорассудится, этого когда-то грозного русского медведя, словно изъеденного молью плюшевого мишку с оторванными лапами. На уровне государственной власти они ведь так и поступают, причем весьма успешно: учат нас жить, ставят в угол, могут даже выпороть перед всем миром. А мы, на нашем уровне, их раком поставили и трахаем, как нам заблагорассудится! Весь их прославленный атомный подводный флот! И спецназ еще краем отдрючили! «Котики морские», мать их…

Я не пушистый и нежный! Вот понадобилось ножичком кому-то горло пощекотать – пожалуйста, получите! Надо вас всех отправить на дно крабов кормить – сейчас организуем! Мы вернем наших людей домой живыми, чего бы это ни стоило…

– Стоп-стоп-стоп, Серега! Я под каждым твоим словом подписываюсь, не заводись. Это у тебя от перегрузки. Сбавь обороты.

Я сейчас организую размещение людей, помощь, хоть минимальную. Пересчитаться надо, выяснить максимально о каждом по горячим следам. Еще лучше, все это записать… Ладно, потом организуем.

Теперь мы еще плотнее за яйца их возьмем: я у каждого механизма и клапана человечка поставлю. Возможным будет только ручное управление всем в корме. А ручки эти –