Тайна сердца - Арина Теплова

и неприемлемо. Именно потому она смотрела на него испуганно, затравленно и даже с неким ужасом, явно считая чудовищем. Разумом Илья понимал, что должен оставить Дашу в покое. Но его сердце лишь при одной мысли о том, что теперь более никогда он не должен прикасаться к обожаемой девушке, начинало биться глухими болезненными ударами, травя его существо.

Весь день после ярмарки, едва отпустил девушку из кабинета, Илья мучительно искал выход из сложившейся ситуации и никак не мог найти. Отдалить ее от себя он не мог, но и продолжать свои страстные выпады в ее сторону тоже было невозможно. Теплов ощущал, что еще немного — и Даша заболеет от нервного потрясения или помешается. Ибо ее утренний напуганный, истерзанный и безумный взор словно говорил, не трогай меня, или я не переживу этого.

Завтра были ее именины, и Теплов, желая хоть как-то успокоить и умилостивить девушку, решил купить ей подарок. Именно поэтому уже под вечер он отправился в лавку к тому старику, который продал ему драгоценности в Рождество.

— В прошлый раз вы говорили, что у вас есть некое редкое украшение, — заметил Теплов.

— Для той девушки с синими глазами?

— Для нее, — кивнул Илья. — Мы немного повздорили, и я бы хотел примириться с нею.

— Чувствую, молодой человек, вы хотите чего-то большего, чем простое примирение, — произнес старик, внимательно глядя в аквамариновые печальные глаза молодого человека.

— Вы правы, — тихо вымолвил тот и проникновенно добавил: — Если бы вы подобрали мне такой подарок, чтобы она растрогалась и поняла, как сильно я люблю ее. Чтобы хоть немного смягчилась ко мне и поняла меня. А теперь она совсем не смотрит в мою сторону и гонит прочь.

— Да, я понимаю, — закивал Брозер и обратился к пареньку: — Никитка, останься в лавке и присмотри здесь. Пока никого не пускай. Пройдемте со мной, милостивый государь.

Молодой человек направился за стариком. Они прошли два больших помещения с полками и шкафами и оказались в маленькой комнатке, уставленной странными вещами и пыльными кувшинами и банками. Брозер умело взобрался на небольшую лесенку, что стояла сбоку одной из полок, и медленно и осторожно достал откуда-то небольшую черную коробку. Вновь подойдя к Теплову, старик поднял крышку, оббитую черным бархатом, и проскрежетал:

— Вот смотрите…

Внутри на белой материи Илья увидел драгоценный каплевидный кулон с большим синим камнем величиной с половину куриного яйца, ограненный старинным чеканным серебром и отделанный множеством мелких бриллиантов. Тут же лежали серьги того же цвета, выполненные в похожем стиле.

— Какое чудо! — поразился молодой человек, опешившим взором смотря на камень в кулоне. — Точь-в-точь как ее очи. Не только цвет, но и оттенок тот же, синий, лучистый и насыщенный.

— Правда? — удивленно спросил старик, и его взгляд как-то странно загорелся. — Этот цвет шпинели, камня, что в кулоне, невероятно редок. Такой насыщенный цвет синего бескрайнего океана теперь невозможно сыскать. А такого цвета глаза тоже нечасто увидишь.

— Я никогда не видел такого цвета глаз, как у нее, — вымолвил Илья.

— Наверняка девица рождена с таким цветом глаз неслучайно. Это не может быть совпадением, это некий знак.

— Знак?

— Да. Серьги были сделаны по моему заказу, в гамме этой каплевидной редкой шпинели. А этот камень у меня уже давно, но лишь сейчас именно вы заинтересовались им, и отчего-то именно такой же цвет имеют глаза вашей возлюбленной. Будьте любезны, опишите цвет волос вашей девушки.

— Светлые, пшеничного оттенка, словно отливают золотом, — произнес с любовью Илья.

— Золотые? Поразительно! — вскричал ювелир и прямо вперил свой взор в лицо молодого человека. — Скажите, когда она родилась?

— Завтра ее именины.

— Невероятно! — воскликнул старик. — А не восемнадцать ли ей исполняется?

— Восемнадцать, вы правы, — кивнул Теплов. — Но как вы догадались?

— Именно восемнадцать лет назад двадцатого января я приобрел сей камень у одного монаха-францисканца. И он поведал мне тогда, что этим камнем будет когда-нибудь владеть дева с золотыми волосами. Волосами такого же цвета, как и у другой девы, которая жила когда-то давно. Я ощущаю, что легенда начинает сбываться… — добавил таинственно старик, и его глаза неприятно засветились.

— Легенда? Не понимаю, — вымолвил Илья.

— Вам не следует знать всего, молодой человек, — прохрипел Брозер, прищурившись. — Скажу одно, что камень этот, шпинель, является сильным амулетом-оберегом, который когда-то давно прошел тайное освящение. Таких камней по миру немного. Я только знаю, что после этого освящения сии амулеты невольно притягивают к себе определенные события, людей и мысли. И всё начинает вертеться вокруг этих камней, создавая некие чудесные, непостижимые истории любви и страсти. Когда определенные люди соприкасаются с их силой, их жизнь меняется, и у них открываются некие способности, желания, мечты, которые раньше дремали в душе.

— Вы говорите, какими-то загадками.

— Я скажу проще. Как вы заметили, этот редкий камень просто чудесен. Это древний амулет имеет тайные свойства, о которых мало кто знает. Когда-то давно эта синяя шпинель пережила озарение священной любовью, и с тех пор камень несет в себе искры этой любви. Сморите, серьги символизируют два начала, мужчину и женщину, а кулон скрепляет их души и сердца любовью навечно. У этого кулона есть некая легенда. Если его подарить возлюбленной деве, она сможет полюбить вас.

— И она полюбит? — Илья удивленно вкинул брови, опешив от слов старика.

— Да, поскольку этот древний амулет источает невидимую страстную любовную силу, которая способна не только привлечь внимание девицы, но и навсегда запечатлеть образ мужчины в ее сердце.

— Вы колдун?

— Я? Да что вы! — рассмеялся старик, но тут же его взор стал серьезным, он внимательно посмотрел на молодого человека и тихо сказал: — Я просто очень много читаю и многое знаю о человеческих чувствах, желаниях и мыслях. А камни — моя слабость. Я, знаете ли, уже давно коллекционирую старинные драгоценности.

Теплов долго смотрел на старика пронзительным взглядом и спустя минуту хрипло произнес:

— Я куплю у вас этот кулон и серьги.

— Значит, вы не поверили, что я колдун? Это правильно, сударь, — заметил тихо и довольно старик. Так как прекрасно знал, что теперь в этой стране весьма опасно иметь такое прозвище, ибо церковь жестоко расправляется с людьми, на которых пало подозрение в