Книги онлайн и без регистрации » Военные » Под чужим знаменем - Игорь Болгарин

Под чужим знаменем - Игорь Болгарин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 ... 125
Перейти на страницу:

– Только машиниста, Кособродова Митрий Митрича… – добросовестно признался Сидорин.

– А остальные как выглядели? – не отступал от своего полковник.

– Обыкновенно, ваше высокоблагородие. Молодой парень и человек такой… постарше… неловкий… – опять перешел на обстоятельную речь Сидорин, почувствовав заинтересованность Щукина.

– Неловкий? Почему? – невольно вскинулся полковник.

Сторож потер переносицу пальцами, переступил с ноги на ногу и с готовностью ответил:

– Да он когда на паровоз садился, то с подскоком. И чуть сундучок не выронил.

– Вспомните, как он выглядел, – попросил Щукин, теперь уже не без любопытства изучая этого цепкого на зрение человека – Лицо, фигура?.. Самое приметное вспомните…

Сторож старательно насупил брови, наморщил лоб, всем своим видом показывая, что изо всех сил старается думать.

– Ничего больше не запомнил, – наконец вздохнул он. – Да и темновато было, ваше высокоблагородие.

– Ладно. И на том спасибо. Понадобитесь – вызовем. О нашем разговоре – никому! – сухо сказал Щукин.

– Уж не сумлевайтесь, ваше высокоблагородие, я – ни-ни-кому! Я – за порядок! Должен же он когда-нибудь установиться твердо!

Сторож пошел, старчески шаркая ногами.

У дверей остановился, поклонился.

Щукин несколько мгновений сидел молча, что-то прикидывая, потом нажал кнопку звонка. И тут же незамедлительно на пороге появился молоденький поручик.

– Прикажите начальнику железнодорожной охраны доставить паровозную бригаду сто пятого-бис…

…Машиниста сто пятого-бис Дмитрия Дмитриевича Кособродова втолкнули в узкую темную комнату с облезлыми и исчерканными стенами. Здесь стоял хромой дощатый стол и две табуретки, а в потолок была ввинчена зарешеченная электрическая лампочка.

Заложив руки за спину, по комнате с неторопливой выжидательностью ходил ротмистр Волин.

– Дмитрий Дмитриевич, – участливо сказал он, – кто должен был вести в тот вечер паровоз?

– Я уже объяснял там, в депо, бригада Колпакова, – недоуменно пожимая плечами, пробубнил машинист. – А только загуляли они. У кочегара ихнего дочка замуж выходила. Ну и попросили меня. Чтоб я, значит, съездил…

– А может, наоборот: вы попросили его остаться дома? – прицелился взглядом в машиниста Волин, уже заметно выходя из себя.

– Ну зачем это мне?.. – невозмутимо спросил Кособродов, невинно сложив руки на коленях.

– Рассказывайте, что было дальше! – все больше раздражаясь, наседал Волин.

– Дальше? – Кособродов помедлил, опять пожал недоуменно плечами и продолжил: – А что было дальше… сели да поехали…

– Втроем?

– Это я тоже уже говорил! – Кособродов поднял на Волина лукаво-невинные глаза. – Без помощника мы поехали. Заболел помощник.

– И паровоз вы, значит, вели вдвоем? – загадочно спросил ротмистр, радуясь заранее расставленной ловушке.

– Вдвоем, – как ни в чем не бывало повторил Кособродов.

– Не путаете?

В комнату стремительно вошел Щукин. Сел на край стола, бросил вопросительный взгляд на Волина.

– Вдвоем, говорят, были, Николай Григорьевич.

– Вдвоем? – Щукин достал портсигар, закурил, затем резко обернулся к Кособродову и быстро спросил: – А третий кто был на паровозе? Пассажир?

– Никого больше не было. Я уже сказал! – твердо ответил Кособродов.

Щукин неприязненно оглядел арестованного и подал Волину какой-то знак глазами.

Волин открыл дверь, крикнул:

– Давайте!

В комнату втолкнули паренька – кочегара сто пятого-бис.

– Как зовут? – спросил Щукин.

– Меня-то? – переступая на месте ногами, часто заморгал глазами паренек. – Колей… Николаем.

– Так вот, Коля, скажи нам, сколько вас было на паровозе сто пятого-бис? – со слащавой вкрадчивостью продолжал расспрашивать полковник.

– Я да Митрий Митрич… – Коля подумал, добавил: – Митрий Митрич вел паровоз. Помощник заболел. А я и за кочегара и за помощника… Да мне это не впервой…

– А был еще третий… Третьим кто был на паровозе? – с хорошо разыгранным удивлением спросил Щукин.

– Третий?.. Третий?.. Ах, вот вы о чем! Напросился один железнодорожник. Подвезите, говорит, до следующей станции. Ну, мы его и взяли. Очень уж просился человек. Жена, говорит, больная, возьмите… говорит… Христа ради…

Коля бросил мимолетный взгляд на Кособродова. Хотя тот молчал, по его гневному, укоризненному взгляду Коля понял, что говорит не то. И осекся. Глотнул воздуху, собираясь с мыслями. И вдруг рассмеялся. Давясь смехом, заговорил:

– И что это я вам тут намолол?! Это же все во вторник было… Ну да! Во вторник мы пассажира везли. А вчера ж среда была?.. – Коля посмотрел на Щукина невинно-обалделыми глазами и снова спросил: – Вчера среда была, госп…

Волин коротко взмахнул кулаком – Николай отлетел к стене и, схватившись руками за живот, медленно сполз на пол. Глаза ему застлало слепотой, а в горле забился, так и не сумев вырваться наружу, крик.

Щукин брезгливо поморщился и, повернувшись к Кособродову, уперся в него тяжелым взглядом.

– Семья большая? – спросил он загадочно, и злорадная усмешка косо перечеркнула его губы.

– Чего?

– Семья большая, спрашиваю? – продолжал странно усмехаться полковник Щукин.

Машинист молча и угрюмо смотрел на Щукина, и подбородок у него чуть-чуть подергивался то ли от обиды, то ли от недоумения.

– При чем тут семья? – хрипло произнес допрашиваемый.

– Она вас может больше не увидеть! – Щукин порывисто встал, подошел поближе и, в упор уставясь в машиниста, доверительно произнес: – Кособродов! Как только мы начнем вас допрашивать по-настоящему, вы скажете все, слышите? Но отсюда уже никогда не выйдете. Мы не освобождаем калек… Подумайте об этом. – И, словно потеряв к машинисту и его помощнику всякий интерес, Щукин подошел к двери и властно позвал: – Надзиратель!

– Здесь, ваше высокоблагородие! – Мгновенно появился на пороге надзиратель и, еще не успев прогнать с лица равнодушной заспанности, встал навытяжку.

– В тюрьму их! – громко скомандовал Щукин, показывая на арестованных.

…Домой полковник Щукин пришел поздно ночью. Был он усталый и хмурый, как бы вобрав в себя всю тяжесть дня. Он чувствовал, что и в разговоре с Кольцовым и при допросе машиниста Кособродова он потерпел поражение. Но больше всего его удручали дурные предчувствия, что это только начало, что теперь он стал утрачивать власть над волей и судьбами людей. Теперь ли?.. И от этого Щукин почувствовал себя одиноким и беспомощным.

Он взглянул на дверь, ведущую в Танину комнату. Под дверью лежала желтая и тонкая, как соломинка, полоска света. Щукин в раздумье остановился, откашлялся и постучал.

1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 ... 125
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?