Четыре после полуночи - Стивен Кинг

– Он хочет доказательств, – сказал Морт. – Придется достать ему доказательства.

– Ты же сказал, у тебя есть доказательства?

– Да, но на слово он мне не поверил. Придется ткнуть рассказ ему в физиономию, чтобы он от меня отвязался.

– О… – Грег обдумывал его слова. – Этот человек на самом деле сумасшедший?

– Да.

– Ну что ж, посмотрим, смогу ли я его отыскать. Позвони вечером.

– Обязательно. Спасибо, Грег.

– Не за что. Лучший отдых – смена деятельности.

– Народная мудрость.

Попрощавшись с Грегом, Морт посмотрел на часы. Было почти полвосьмого, все еще слишком рано, чтобы звонить Гербу Крикмору, разве что вытащить его из постели, но дело не настолько срочное. Можно прекрасно подождать до пункта дорожной оплаты в Огасте. Убрав в карман записную книжку, Морт пошел к «бьюику», на ходу доставая бумажник, и спросил заправщика, сколько он ему должен.

– Двадцать два пятьдесят со скидкой за наличные, – сказал паренек и робко взглянул на Морта: – Мистер Рейни, можно автограф? У меня есть все ваши книги.

Морт снова вспомнил об Эми – вот уж кто ненавидел охотников за автографами. Морт и сам таких людей не понимал, но вреда в них не видел. Для Эми они олицетворяли самую ненавистную сторону их жизни. Ближе к разводу он сдерживал раздражение всякий раз, когда кто-то просил у него автограф в присутствии жены. Иногда он так и слышал ее мысли: Если ты меня любишь, почему не ОСТАНОВИШЬ их? Можно подумать, это в его силах, думал Морт. Его работа – писать книги, которые станут читать люди вроде этого парня… так он себе представлял. Когда ему это удавалось, у него просили автограф.

Морт нацарапал свое имя на обороте квитанции об оплате (в конце концов, парень буквально вылизал лобовое стекло), думая, винила ли его Эми, когда он шел на поводу у поклонников. Ему казалось, винила – бессознательно, не отдавая себе отчета. Наверное, он действительно виноват. Но иначе Морт не мог, так уж он был устроен.

В конце концов что правильно, то правильно, как сказал Шутер. И что справедливо, то справедливо.

Морт сел в «бьюик» и поехал в Дерри.

На пункте дорожной оплаты в Огасте он заплатил семьдесят пять центов и въехал на парковку с дальнего края, где имелись таксофоны. День был ясный, холодный и ветреный – дувший с юго-запада, со стороны Личфилда, ветер проносился, ничем не сдерживаемый, через открытое поле, где расположился придорожный сервисный комплекс, и был так силен, что у Морта заслезились глаза. И все же он с наслаждением подставлял лицо резкому ветру, чувствуя, как уносится пыль из комнат его головы, которые слишком долго оставались закрытыми и зашторенными.

Он воспользовался кредиткой, чтобы позвонить в Нью-Йорк Гербу Крикмору – домой, не в офис. В литературном агентстве «Джеймс и Крикмор» Герб не появится еще час или два, но Морт знал его достаточно давно, чтобы предположить, что он уже принял душ и сидит сейчас с чашкой кофе, ожидая, пока запотевшее зеркало в ванной высохнет и он сможет побриться.

Морту снова повезло. Герб сразу ответил, и в его голосе почти не чувствовалось сна. В ударе я сегодня, что ли? – подумал Морт, ухмыльнувшись прямо в оскал пронизывающего октябрьского ветра. По другую сторону четырехполосного шоссе рабочие натягивали веревки, готовя барьер для снега в преддверии зимы, уже ожидавшей за календарным горизонтом.

– Герб, привет, – сказал Морт. – Я звоню с таксофона у сервиса в Огасте. Мой развод официально признан, мой дом в Дерри ночью сгорел до основания, кто-то убил моего кота, на улице холодно, воздух холоднее, чем пряжка ремня у копателя колодцев, – ну как, тебе уже весело?

Он не понимал, насколько абсурдно звучит список его несчастий, пока не услышал, как сам перечисляет их вслух, и почти рассмеялся. Господи, какой холод, но ведь он бодрит! Разве на таком холоде не чувствуешь себя чистым?

– Морт? – осторожно произнес Герб, видимо, заподозрив розыгрыш.

– К твоим услугам.

– Что, повтори еще раз, случилось с вашим домом?

– Я тебе расскажу, но только один раз. Записывай, если нужно, потому что я намерен вернуться в машину, пока не примерз к таксофону. – Он начал с Джона Шутера и его обвинений и закончил ночным разговором с Эми.

Герб, который часто гостил у Морта с Эми (его крайне огорчил их разрыв, как предполагал Морт), выразил удивление и сожаление по поводу случившегося в Дерри и спросил, есть ли у Морта соображения, кто мог это сделать. Морт сказал, что нет.

– А этого Шутера вы не подозреваете? – поинтересовался Герб. – Я понимаю важность убийства кота, совершенного незадолго до того, как ты проснулся, но…

– В принципе возможно, и я не исключаю этого полностью, – сказал Морт, – но сомневаюсь самым сильным образом. Я положительно отказываюсь понимать, как человек мог сжечь дом с двадцатью четырьмя комнатами, чтобы уничтожить журнал. Я встречался с этим Шутером, Герб, он искренне считает, что я украл его рассказ. Переубедить его невозможно. Когда я сказал, что могу представить доказательство, его реакцией было: «Валяй, повесели меня, засранец».

– Но… вы же позвонили в полицию?

– Да, звонил сегодня утром, – сказал Морт, и хотя это было не совсем правдой, ложью тоже не было. Он действительно звонил сегодня утром – Грегу Карстерсу, но скажи он Гербу Крикмору – Морт представлял, как тот сидит в своей нью-йоркской гостиной в элегантных твидовых брюках и полосатой футболке, – что собирается разобраться с Шутером самостоятельно, призвав на помощь только Грега, Герб бы его не понял. Герб Крикмор был хорошим другом и живым воплощением стереотипа. Человек Цивилизованный модели конца двадцатого века, культурный горожанин, он был из тех людей, которые верят в консультации, медитации и медиации[20], в диалог, если присутствует здравый смысл, и в немедленную передачу проблемы властям, когда его нет. Концепция, что иногда мужчинам надо разбираться по-мужски, для Герба тоже имела право на существование… но только в фильмах с Сильвестром Сталлоне.

– Вот и правильно, – с облегчением сказал Герб. – Вам и без этого психа из Миссисипи есть о чем волноваться. Если его найдут, что вы сделаете? Обвините его в преследовании?

– Скорее постараюсь убедить его отказаться от безумной мысли преследовать меня, – отозвался Морт. Ощущение ничем не оправданного, бьющего через край оптимизма не проходило. Морт понимал, что совсем скоро ему будет не до смеха, но не мог согнать с лица улыбку – вытер мокрый нос обшлагом куртки и улыбался дальше. Он забыл, как хорошо жить с широкой улыбкой, растянувшей варежку до ушей…

– И как вы это сделаете?

– С твоей помощью, надеюсь. У тебя же есть файлы с моей писаниной?

– Да, но…