Четыре после полуночи - Стивен Кинг

– Уверен, ты прекрасно справилась, – мягко произнес Морт.

Эми, задыхаясь, продолжала, будто не слыша его, пропуская слова, как телеграфист, принимающий ужасные новости, одновременно проговаривает их вслух.

– Я даже не знала, как сказать, что мы в разводе… они, разумеется, не знали… Потом Тед им все-таки сказал… Морт… Библия моей матери… в спальне, на тумбочке… в ней были мои семейные фотографии… у меня… у меня от мамы… больше ничего не осталось… – В трубке послышались горестные рыдания.

– Я приеду утром, – пообещал Морт. – Если выеду в семь, буду к полдесятому, даже к девяти, сейчас уже нет летнего трафика. Где ты будешь ночевать? У Теда?

– Да. – Она шмыгнула носом. – Я знаю, тебе он не нравится, Морт, но я не представляю, что бы сегодня без него делала… как бы я справилась… ну ты понимаешь… со всеми теми вопросами…

– Тогда я рад, что он у тебя есть, – решительно сказал Морт. Спокойствие и цивилизованность, звучавшие в голосе, поразили его самого. – Будь осторожна. Таблетки у тебя есть? – По рекомендации врача последние шесть лет брака Эми принимала транквилизаторы, но с собой их брала только в самолет… и, вспомнил Морт, когда ему пришлось выполнять какие-то общественные функции, потребовавшие присутствия Означенной Супруги.

– Они были в аптечке, – отрешенно произнесла Эми, – но это не важно. Стресса у меня нет. Я просто подавлена.

Морт едва не сказал ей, что это одно и то же, но решил промолчать.

– Я скоро приеду, – пообещал он. – Если ты считаешь, что я чем-то сумею помочь, приехав сегодня…

– Нет, – сказала она. – А где мы встретимся? У Теда?

Морт вдруг бросил взгляд на свои пальцы, стиснувшие общий ключ для всех дверей – такими пользуются горничные в гостиницах. Увидел, как ключ поворачивается в дверном замке номера мотеля. Увидел, как распахивается дверь. Увидел удивленные лица над простыней: удивленное лицо Эми слева и Теда Милнера справа. Всегда аккуратно прилизанные волосы риелтора сбились – Морту он показался похожим на Альфальфу из старого короткометражного фильма «Шалопаи». С вихрами после сна Тед впервые стал для Морта реальным. Рейни видел их смятение и голые плечи. Неожиданно почти без всякой связи ему вспомнилось: Женщина, которая крадет у тебя любовь, хотя любовь – это все, что у тебя есть…

– Нет, – сказал он. – Не у Теда. Давай в кофейне на Уичем-стрит.

– Ты хочешь, чтобы я пришла одна? – Эми говорила без злости, но в ее голосе слышалась готовность разозлиться. «Как же хорошо я ее знаю, – подумал Морт. – Каждое движение, каждый подъем и понижение голоса, все обороты и фразы. И как же хорошо должна она знать меня…»

– Нет, – сказал он. – Приводи Теда, все нормально.

Не нормально, но он переживет.

– Тогда в полдесятого, – сказала Эми, и Морт почувствовал, что она уступает. – В «Марчмане».

– Это название?

– Да, ресторан «Марчман».

– Ладно, в полдесятого или чуть раньше. Если я доберусь первым, оставлю метку мелом на двери…

– …а если я приеду первой, то сотру твою метку, – договорила она старую шутку, и они оба коротко рассмеялись. Морт почувствовал, что даже смех причиняет ему боль. Что так, то так – они с Эми знают друг друга как облупленных. Разве не к этому приводят годы, прожитые в браке? И не поэтому ли так адски больно от сделанного открытия, что эти годы не только могут остаться позади, но что они уже остались в прошлом?

Он вдруг подумал о записке, подсунутой под откидную крышку мусорного ящика: «Помните, у вас три дня. Я не шучу». Морту захотелось сказать – у меня тут свои мелкие проблемы, Эми, но он сразу понял, что это не сделает ее горе более тяжелым. Его проблемы останутся ему.

– Случись это позже, ты по крайней мере успел бы спасти свои вещи, – говорила Эми. – Мне не хочется думать о рукописях, которые ты потерял, Морт. Если бы два года назад ты установил несгораемые ящики, как предлагал Герб, может…

– Все это не важно, – перебил ее Морт. – Рукопись нового романа у меня с собой, здесь. – Она действительно была при нем – все четырнадцать дрянных, деревянных страниц. – А остальное пусть катится к черту. До завтра, Эми. Я…

(тебя люблю)

Он сомкнул губы, так и не произнеся этих слов. Они с Эми в разводе. Разве он может по-прежнему любить ее? Это казалось почти извращением. Даже если да, разве у него есть право говорить об этом?

– Я ужасно сожалею о том, что случилось, – сказал он вместо этого.

– Я тоже, Морт. Мне очень жаль. – Эми снова начала плакать. В трубке Морт услышал другой женский голос – видимо, Изабелл Фортин вмешалась с утешениями.

– Тебе надо поспать.

– Ты тоже ложись.

Он повесил трубку. Дом сразу показался гораздо тише, чем в другие вечера, когда он был здесь один. Морт слышал лишь ночной ветер, шептавший что-то в кровле, и – очень далеко – гагару, кричавшую над озером. Он достал из кармана записку, разгладил и перечитал. Такие улики сохраняют для полиции. Более того, их нельзя даже трогать, пока полицейские не получат возможность сфотографировать и поколдовать над ними. Это была – барабанная дробь и победный рев труб, пожалуйста! – УЛИКА.

Ну и пошло все к такой-то матери, подумал Морт, снова комкая записку. Без полиции обойдемся. Дейв Ньюсам, местный констебль, небось к обеду не может вспомнить, что ел на завтрак, а обращаться к шерифу округа или в полицию штата Морт не видел смысла. В конце концов, на его жизнь не покушались; кота убили, но ведь кот не человек. После сокрушительной новости из Дерри Джон Шутер попросту перестал казаться важным. Он из Племени Ненормальных, явно с тараканами в голове, не исключено, что опасный… но Морт все больше склонялся к тому, чтобы справиться самостоятельно, даже если Шутер действительно опасен. Особенно если он опасен.

Дом в Дерри вышел на первый план, потеснив Джона Шутера с его безумными претензиями и даже отодвинув вопрос, кто это совершил – Шутер или другой недовольный сумасшедший. Дом – и, как считал Морт, Эми. Бедняжка совсем расклеилась, не повредит выказать ей максимальное сочувствие. Может, она даже…

Но Морт тут же оборвал мысль, не допустив размышлений на тему, как Эми может поступить. Тут его не ожидало ничего, кроме боли. Лучше считать, что эта дорога закрыта не напрасно.

Он пошел в спальню, разделся и лег, заложив руки за голову. Снова прокричала гагара, отчаянная и далекая. Ему опять пришло в голову, что Шутер где-то рядом, может, он крадется в темноте, а его лицо мутно белеет под странной черной шляпой. Шутер был чокнутым, и хотя с Бампом он расправился руками и отверткой, не стоило исключать возможность, что у него с собой есть пистолет.

Но в глубине души Морту не верилось, что Шутер где-то рядом, с пистолетом или без.

Позвонить, подумал он. По дороге в Дерри надо сделать минимум два звонка – Грегу Карстерсу и Гербу Крикмору. Звонить отсюда слишком рано, я ведь выеду в семь, но на пункте дорожной оплаты возле Огасты есть таксофоны…