Память душ - Дженн Лайонс

– Ты сам это сказал, Вар.

Реваррик хихикнул:

– Ладно, нет. Итак, вопрос… вопрос заключается в том, стал ли мой запас тенье полон после того, как я поглотил твой?

– Конечно нет, – сказал Гризт. – Ты сделал бутылку вдвое больше. И она полна лишь наполовину.

– Правильно. Так что я могу решить, что я «голоден», и попытаться решить эту проблему, поглотив души третьего человека. Я думаю, что решаю проблему, но на самом деле я делаю только хуже. Каждый поглощенный человек увеличивает мою способность, одновременно уменьшая мое тенье в процентах от этой общей суммы. Я становлюсь голоднее. И это нарастает.

– Похоже на Вол-Карота, – сказал Гризст, перестав смеяться.

– Ага. – Реваррик тоже перестал смеяться. – Именно. Как ты и сказал, демоны испортили ритуал. – Он залпом выпил огромную бутылку и вернул ее.

Гризт закатил глаза, глядя на почти пустую бутылку. Допил остатки, отставил в сторону и откупорил еще одну.

– Да, как они посмели помешать тебе убить собственного брата и захватить весь мир? Негодяи.

Реваррик глубоко вздохнул и пропустил комментарий мимо ушей.

– А что ты собираешься делать с этим? – Реваррик указал на мерцающий охранный камень.

Гризт неопределенно ткнул в стену за своей спиной, на которой были начертаны символы.

– Это Ритуал Ночи. Именно так они зарядили восьмой охранный кристалл. Я переписал его с рабочей копии, созданной Ассамблеей после… – Он нахмурился. – После того, как все умерли. Хотел, чтобы это стало мемориалом.

Реваррик поднял обе брови.

– Это все объясняет. По крайней мере, его не выбросят вместе с мусором. Если ты когда-нибудь выбрасывал мусор.

Гризт не обратил на это никакого внимания:

– Решил, что сделаю несколько рубинов и отдам их другим расам. Кому-то придется стать следующим, если мы не сможем решить, что делать с Вол-Каротом до того, как отключится кристалл защиты.

Реваррик встал и подошел к стене.

– Полагаю, ты просто заменишь символы разных рас. – Реваррик провел пальцами по ключевым точкам. – Если они когда-нибудь понадобятся, это будет трагедией.

Гризт отсалютовал бутылкой вина.

– Эй, мы ведь можем обо всем договориться. Конечно, было бы проще, если б рядом были Восемь.

– Сомневаюсь, – сказал Реваррик. – Они были хорошими солдатами. Самыми лучшими, а это решение требует большего творческого подхода. – Он поджал губы. – И все же они помогут справиться с демонами. И богами-королями.

– Ты можешь их вернуть? – Гризт решил протрезветь.

– Не знаю, – признался Реваррик. – Это было основательное исследование. Ты был скрупулезен.

– Ты, должно быть, пьян. Очень скоро ты признаешь, что я не идиот.

– Давай не будем увлекаться, – вздохнул Реваррик. – Знаешь, очень жаль, что Валатея ушла. Может быть, мы и не были друзьями, но в биологической магии не было никого лучше. Возможно, Сулесс, но я предполагаю, что она вряд ли поможет.

Гризт замер на середине глотка.

– Что значит «жаль, что Валатея ушла»? Ты имеешь в виду королеву ванэ из Кирписа?

– Нет, я имею в виду… – Реваррик нахмурился. – Я думал, она умерла от старости!

Гризт покраснел:

– Нет. О чем ты говоришь? Она не собирается стареть. Сейчас они называются ванэ. Они бессмертны. Четыре бессмертные расы. Теперь три.

Реваррик уставился на него так, словно Гризт только что солгал.

– Нет, правда, – отрезал Гризт. – А почему бы ей до сих пор не быть живой? Последнее, что я о ней слышал, – это что она вышла замуж за короля ванэ из Кирписа.

Реваррик склонил голову набок.

– Короля ванэ из Кирписа? Звучит, как будто есть и другие.

– Потому что так и есть. Но я хочу сказать, что она все еще жива.

Реваррик потер висок.

– Ладно. Я тебе верю. Она жива. – Он расхохотался.

Гризт не понимал, что в этом смешного.

– Я заключу с тобой сделку, – наконец сказал Реваррик. – Заключу. С тобой. Сделку.

– Когда ты так говоришь, мне кажется, что я должен отказаться[168].

Реваррик рассмеялся.

– Я помогу тебе. Я пока не буду пытаться освободить Вол-Карота. – Он сел рядом с Гризтом. – Я буду хорошо себя вести. Если нам удастся воскресить Восьмерых, я буду держаться от них подальше. Я помогу тебе со всем, что тебе нужно. Нужно что-то исследовать? Я с тобой. Нужно приструнить драконов? Сделаем.

Гризт прищурился:

– В чем подвох?

– Есть ограничение по времени, – сказал Реваррик. Он указал на стену. – Это длится до тех пор, пока последняя раса не пройдет через Ритуал Ночи. После этого? Ты мне поможешь. Ты делаешь то, о чем я прошу. У тебя, Восьми и Валатеи есть время ровно до этого момента, чтобы решить эти две проблемы – Рану Найтраула и Вол-Карота. После этого я сам исправлю беспорядок, который устроили демоны[169].

Гризт откинулся назад.

– Поможешь мне со всем, что я захочу?

– Ванны я с тобой не принимаю. – Он махнул рукой в сторону комнаты. – И дом убирать не буду.

Гризт рассмеялся:

– Так помоги мне воскресить Восемь. Давай начнем с этого.

– Значит, мы договорились?

Гризт выдохнул. Пройдут столетия, прежде чем этот кристалл защиты выйдет из строя. После этого еще три расы смогут провести ритуал и перезапустить часы. Шесть, может быть, семь тысяч лет?[170]

Конечно, к тому времени они найдут решение.

– Договорились, – сказал Гризт.

Реваррик кивнул:

– Тогда тебе нужно поговорить с Валатеей. Я говорил о ее навыках вполне серьезно. Убеди ее помочь, и у нее почти наверняка будет полезный совет. Хотя я бы настоятельно рекомендовал тебе никогда не упоминать моего имени и не признаваться, что ты со мной встречался. Сказать, что она, по всей вероятности, тысячу раз сердита на меня, было бы преуменьшением.

– Мы договорились, что ты поможешь. Что ты будешь делать, когда я уйду?

– Для начала перечитай свои записи. А потом посмотрим, что можно сделать, чтобы исправить мир. – Он почтительно поклонился Гризту, широко разведя руками. – На этот раз с надлежащими протоколами безопасности.

49. Банкет мести

Кирин громко вздохнул.

– О, нам стоило знать об этом разговоре.

Турвишар раздраженно кивнул:

– В самом деле. До сих пор не могу поверить, что Гризт был настолько доверчив.

– Ну, мой брат – настоящий обаяшка!

(Рассказ Кирина)

– Вы хотите сказать, что даже не подумаете помочь? – Тераэт оперся руками на край стола и уставился на мою мать. – То, что делает ваш брат, может погубить всех нас.

Я вздохнул, взял пирожное и откинулся на спинку стула.

Хаэриэль и Терин достигли какого-то равновесия, но были далеки от счастливого воссоединения. Их взаимодействие друг с другом было хрупким, слабым исследованием тонкого, трескающегося льда. Но, по крайней мере, они