«Господь дарует нам победу». Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война - Михаил Витальевич Шкаровский

Господи, спаси и сохрани Россию!» В воззвании полностью отсутствовали фразы о непризнании избрания Московского Патриарха и даже употреблялся термин «Первосвятитель» Русской Церкви, что по сути как раз означало его открытое признание[597].

Уже 5 апреля 1944 г. Розенфельдер сообщил в телеграмме Трампедаху, что у Главного управления имперской безопасности существуют предложения по исправлению резолюции конференции (с которыми он согласен), и высказывал предположение что они могут натолкнуться на трудности у Экзарха. 7 апреля 1944 г. Нейгауз писал командующим полицией безопасности и СД в Минске и Кракове в связи с планируемыми новыми архиерейскими конференциями в этих регионах о «слишком длинной части воззвания, посвященной в первую очередь внутренним вопросам Остланда». Штурмбаннфюрер СС рекомендовал не повторить главный недостаток рижского обращения: «…в воззваниях местных архиереев должна быть выражена ясная позиция против Патриарха Сергия в Москве, без личных оскорблений»[598].

Так как в рижском воззвании имелись антикоммунистические высказывания, немцы все же использовали его в пропагандистских целях, но это казалось им явно недостаточно. Из Берлина в Ригу 11 апреля 1944 г. поступили еще две телеграммы с упреками и директивой: добиться от Экзарха дополнительного заявления о том, что он не признает избрание Патриарха и считает Патриарший престол вакантным. Однако, несмотря на сильнейшее давление, митрополит Сергий сделать заявление отказался[599].

28 апреля 1944 г. Экзарх, его спутники и шофер, ехавшие по пустынной дороге из Вильнюса в Каунас, были убиты выстрелами из обогнавшей их машины. Нападавшие были в немецкой форме, но оккупационные власти заявили, что это сделали советские партизаны. До сих пор до конца не ясно, кто организовал убийство. В советской послевоенной литературе в нем обвинялись нацисты[600].

Об этом же свидетельствует и подавляющее большинство известных источников. Согласно сообщению И.Л. Глазенапа, убийство совершил ложный партизанский отряд из русских агентов СД под командованием майора В.В. Позднякова. Впрочем, к этому свидетельству надо подходить осторожно, так как оно было опубликовано в советской тенденциозной газете «Голос Родины»[601].

В Бахметьевском русском эмигрантском архиве (Нью-Йорк) хранится письмо журналиста из Латвии М. Бачманова. В нем говорится о том, что спаслась из машины одна гимназистка, которая спряталась во рву. Она свидетельствовала, что это были немецкие СД, опознала одного из них по шраму на лице и запомнила номер машины, принадлежавшей каунасскому СД[602]. Начальник полиции «Остланда» обергруппенфюрер СС Ф. Еккельн после ареста, на допросе 31 декабря 1945 г. показал: «Митрополит Сергий находился давно под наблюдением СД и гестапо… Фукс дал мне прочитать приказ о ликвидации митрополита Сергия за подписью Кальтенбруннера, из которого следовало, что Сергий должен быть убит таким способом, чтобы путем провокации его убийство можно было свалить на советских партизан. Так и было сделано фактически»[603]. Переводчик при допросе П.Я. Крупников, ныне живущий в Латвии, недавно сообщил, что на Еккельна в этом случае не оказывалось никакого давления, его допрашивали на другую тему, и обергруппенфюрер СС вдруг сам по своей инициативе рассказал об убийстве владыки Сергия.

Упоминавшийся Е. Тройлиб писал, что офицер «соседней службы», который негативно относился к связи Экзарха с Московской Патриархией, «с удовлетворением» сообщил через несколько часов после убийства о случившемся. Тройлиб считал наиболее вероятным, что митрополита убили люди ненемецкой национальности на службе СД: «Как позже стало известно, незадолго до или после убийства на расположенном вблизи места покушения заправочном пункте вермахта заправлялся немецкий служебный автомобиль. Сидевшие в нем три человека в германской униформе показали действительный пропуск, говорили на ломаном немецком и демонстрировали вызывающе уверенное поведение»[604].

Интересные показания дал на допросе 11 сентября 1944 г. начальник Псковской миссии протопресвитер Кирилл Зайц: «Мне известен случай, когда в Риге лютеране-латыши по поводу занятия немецкими войсками Риги потребовали открыть кафедральный собор и совершить благодарственный молебен. Митрополит Сергий Воскресенский на это разрешения не дал, и молебен не был отслужен. Из этого я могу судить, что митрополит Сергий к немцам имел отношение отрицательное… Митрополит Сергий Воскресенский был убит, как прошел среди населения слух, немцами, такого же мнения был я и мои коллеги… Я полагаю, что причиной убийства послужило то, что немцы перестали доверять митрополиту Сергию. Правда, хотя у меня веских доказательств нет, но должен сказать, что СД, начиная с конца 1943 г., перестало давать пропуск на проезд митрополиту Сергию на территорию РСФСР, оккупированную немцами. С другой же стороны, убийство митрополита Сергия было совершено с целью создания среди населения отрицательного отношения к советской власти и большевикам. Кроме того, митрополит предвидел неизбежную свою смерть от немцев»[605].

На то, что злодеяние на дороге было совершено нацистами, указал в своем заявлении в Чрезвычайную комиссию по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков от 8 августа 1944 г. архимандрит Филипп (Морозов). Виновниками убийства Экзарха он прямо называл немцев и просил советское правительство предоставить ему возможность сделать об этом доклад в Московской Патриархии[606].

Записка архимандрита Филиппа легла в основу официального заключения 2-го управления НКГБ СССР о результатах проверки материалов по делу об убийстве Экзарха Литвы, Латвии и Эстонии митрополита Литовского и Виленского Сергия (Воскресенского), составленного 10 августа 1944 г. в Вильнюсе. В заключении говорится, что, по свидетельству протоиерея Александра Недвецкого, митрополит Сергий дал распоряжение поминать всех православных Патриархов, независимо от запрещения немцев поминать Патриарха Сергия. Экзарх указал поминать власть по следующей формуле: «О еже даровати победы освободителям нашим и вождю их, сокрушити власть супостат безбожных и помиловати страждущие люди своя». Когда же отец А. Недвецкий спросил митрополита, как это понимать, – Экзарх ответил: «Понимайте так, как подсказывает вам совесть». «Мы, – говорил сотрудникам НКГБ отец Александр, – всегда считали своими освободителями только русских, поэтому указанная формулировка успокаивала совесть верующих».

В целом в документе проводилась мысль о том, что хотя митрополит Сергий и сделал ряд антисоветских выступлений, но, все же, не встал полностью на сторону немцев, так как отказывался порвать связь с Московской Патриархией. Сотрудники НКГБ упоминали священника Михаила Кузменко – инспектора Виленской духовной семинарии, прощаясь с которым перед своим отъездом, митрополит сказал ему: «Да хранит Вас Господь, может быть, и не увидимся больше, если придется погибнуть от немецкой пули». Вывод авторов заключения категоричен: «1. Митрополит Сергий… был убит немцами, которые подозревали в нем предателя и агента Москвы. Убийством преследовались две цели: с одной стороны, освободиться от митрополита Сергия как не внушающего доверия, а с другой – использовать факт убийства для очередной провокации и клеветы на Советскую власть… 2. В числе организаторов убийства были сотрудники Виленского гестапо…. 3. Активное содействие в убийстве митрополита Сергия оказывал