Гобелен - Кайли Фицпатрик

Она повернулась и, не оборачиваясь, пошла прочь. Мадлен знала, что Питер стоит у двери и смотрит, как она, рыдая, торопливо уходит по ухоженной лужайке. Она могла представить себе выражение его лица — недоверие, возможно, тревогу. Он подумает, что Мадлен одолело горе, что все это не имеет к нему никакого отношения. Ей было все равно.

Она успела успокоиться, когда подошла к кафе Евы. На тротуаре стоял Тинтин и курил. Он даже не взглянул в ее сторону.

Внутри было тепло и пахло свежей выпечкой, Ева стояла за кофейным автоматом, над которым поднимался пар. Три или четыре столика были заняты, и Ева в зеленом тюрбане и блестящих розовых тенях выглядела особенно свирепой.

Мадлен немного постояла возле стойки, дожидаясь, когда на нее обратят внимание, а потом решила сесть за столик — пусть Ева подойдет, чтобы ее обслужить. Она видела, как зеленый тюрбан дважды исчезал за пластиковой занавеской, а потом появлялся вновь. Мадлен постаралась взять себя в руки и думать о чем угодно, кроме смерти и несчастной любви. Она пыталась вспомнить, кто она такая, не чувствуя обжигающей боли в сердце.

Наконец, когда посетители, сидевшие за одним из столиков, удалились, а двое других получили заказанный кофе, Ева подошла к Мадлен.

— Предлагаю гуляш, — сказала она.

Мадлен кивнула.

— У тебя тушь размазалась, — сказала Ева, показывая морщинистым пальцем на место у себя под глазом.

Она вытащила салфетку из подставки, протянула ее Мадлен, повернулась и ушла.

Только после того, как освободился еще один стол, Ева подошла к Мадлен с огромной миской густой овощной похлебки с помидорами и ломтем свежего хлеба.

— Здесь много специй, — сказала Ева. — Как раз то, что тебе нужно.

Затем она стремительно вышла на улицу через входную дверь.

Мадлен ела гуляш и смотрела, как Тинтин, опустив голову, слушает упреки Евы. Но как только она повернулась к нему спиной, чтобы вернуться в кафе, он закурил новую сигарету и занял прежнее место, откуда продолжал смотреть в дальний конец улицы.

Закончив есть, Мадлен вытащила из сумки листок с рунами и подошла к стойке. Ева вытирала чашки и ставила их на кофейный автомат, свирепо поглядывая через окно на Тинтина.

— Хочешь кофе? — спросила она, не отводя глаз от лентяя Тинтина.

— Да. Спасибо. Я уже была здесь раньше…

— Я помню. Ты преподаешь историю.

Мадлен кивнула.

— Я хочу кое-что вам показать и кое о чем спросить…

— Хмм, — пробормотала Ева, все еще глядя на свою жертву.

Мадлен положила листок на стойку, а Ева наконец отвела глаза от Тинтина и посмотрела на руны. Выражение ее лица не изменилось, но она перестала вытирать чашки и отложила полотенце в сторону.

— Ты меня проверяешь? — через некоторое время спросила Ева. Казалось, ситуация ее забавляет.

— Ни в коем случае. Я надеялась, что вы поможете мне это перевести.

Ева рассмеялась, продолжая смотреть на листок.

— Руны венедов, — сказала она. — Довольно просто, но только тогда, если знаешь. Похоже на жизнь. Нужно знать.

Мадлен не совсем поняла, что Ева имеет в виду, но не стала спрашивать, поскольку руки Евы с сильно проступающими венами и фальшивыми розовыми ногтями принялись за работу, переписывая руны в другом порядке.

— Все просто, — сказала Ева. — Чтобы помешать чужакам понять их письмо, венеды записывали руны в обратном порядке, вот и все!

Она положила карандаш и подтолкнула листок к Мадлен. При этом она так близко наклонилась к ней, что Мадлен увидела следы розовых теней на веках.

— Три богини, надзирающие за рунами, не позволяют путешествовать по своей паутине всем подряд. Когда твои намерения чисты, они открывают перед тобой все двери. Они пропускают посланцев и детей. Есть три парки — прошлое, настоящее и будущее. Все они единое целое. Это просто, когда знаешь.

Ева подмигнула Мадлен.

— Двойной эспрессо?

Когда Мадлен поздно вечером вернулась домой, у нее было всего одно желание, на сей раз не связанное с дневником. Она вытащила из сумки блокнот, куда был скопирован рунический алфавит из одного из учебников Николаса, и направилась в кабинет.

Она устроилась за письменным столом с алфавитом и страницей, которую показала Еве, надеясь, что руны переписаны в правильном порядке. Заметив, что так и не сняла пальто и кожаные перчатки, она быстро разделась.

Теперь перевод давался ей быстрее — руны перестали быть незнакомыми символами. У нее ушло меньше часа на то, чтобы расшифровать переписанные карандашом руны венедов. Это слово было ей смутно знакомо. Вероятно, она читала в одной из книг Николаса о такой форме криптографии; Мадлен вспомнила, что записи сознательно искажались, чтобы помешать другим понять их смысл. В данном случае их просто написали в обратном порядке. Ева права — все очень просто.

Переведенный отрывок оказался стихотворением, как и предполагал Николас:

Здесь

Посланец нового королевства,

Который пришел, когда эта земля была нечестивой,

И построил империю Бога

В камне и в поклонении людей.

Пусть все, кто прикасается к этому ковчегу, говорят правду.

Мадлен перечитала стихотворение. Она постаралась вспомнить, о чем говорил Филипп: королева Эмма, которой подарил ковчег ее датский консорт — король Кнуд, сделала на шкатулке надпись, когда в нее положили мощи святого Августина. Похоже на то, что в стихотворении идет речь о содержимом ковчега.

Посланец нового королевства и империя Бога — эти слова подразумевали святого Августина, который принес христианство в Англию. Значит, Иоганнес Корбет унес из собора в Кентербери ковчег с мощами святого Августина! Мадлен выдохнула, сообразив, что сидит, затаив дыхание. По всей видимости, в ковчеге до сих пор находятся кости мелкого животного — ведь служанка во дворце Вильгельма случайно выбросила останки Августина в окно.

Мадлен включила компьютер, нашла в блокноте электронный адрес Николаса и начала быстро печатать — письмо отразило ее возбужденное состояние:

Привет!

Похоже, мне удалось кое-что обнаружить. Я показала переписанные мной руны одному человеку — не важно кому. Мне интересно ваше мнение. Не кажется ли вам, что это связано со святым Августином?!

Коллега из университета рассказал мне, что существует легенда об исчезновении ковчега.

Мадлен скопировала переведенное ею стихотворение в письмо и отправила его Николасу.

Затем вошла на сайт университета, вспомнив, что не проверяла свою электронную почту с самой Пасхи.

Большую часть писем составляли скучные циркуляры от администрации университета. Кроме того, она нашла пять посланий от Розы — все они были отправлены несколько дней назад. В них содержались угрозы отлучения от церкви, если Мадлен ей не позвонит или не ответит в самое ближайшее время.