Свои камни - Вадим Олегович Калашник

– Спасибо, Машенька, – сказал Иван, беря книги. – Куда уж я теперь без тебя? У меня теперь вроде как тоже преображение.

Иван простился с отцом Ионой и пошел туда, где его ждала машина. Он шел легко, так легко как много лет назад он шел с дедом вдоль неправильной речки Вытегры.

– А почему Бог не может остановить землю? – вдруг спросил пятилетний Мишка с заднего сидения, когда они уже ехали домой.

– Потому что мы тогда все упадем, – ответил Иван, а он этого не хочет. Любит нас сильно и не хочет.

Послесловие (от себя)

Все герои и места, описанные в этом тексте вымышленные. Я даже попытался выдумать места (кроме города Праги). И отчасти преуспел, потому как деревень Кутевра и Гальпериха в атласе нет. Но вот с названием реки вышло иначе. Оказывается, река Вытегра есть на самом деле и протекает в вологодской области. Течет она правда, как и положено на север. А это значит, что и все написанное могло где-то произойти в реальности. Надо только верить, уповать и просить.

Аглая

Время самый искусный из всех мастеров, оставляющих свой след на этой Земле. Это смелый резчик с твердой и уверенной рукой. Борозды от резца этого мастера, подолгу остаются в нашей памяти. И этой же легкой рукой время часто срезает с мира то, что мы, может и хотели бы сохранить. И, о чудо, мир никогда от этого не страдает. По истине, прекрасный материал.

Место, где мы купили участок было на самой границе Подмосковья и Смоленщины. Пригорки, по которым скользят тени облаков, грибные перелески с серебристыми зеркалами озер в низинах.

Деревенька стояла в стороне от большой трассы и долгое время обходилась извилистой, но вполне ухоженной грунтовкой. Позже ее сменила асфальтная дорога, и подмосковный дачник активно потянулся в эти заповедные места.

Сама деревенька интересовала дачников мало, но позади нее на выгарках, ещё с восьмидесятых голов стал оживать дачный поселок. Туда и стремились сначала пролетарские «москвичи», а позже и более статные выходцы из зарубежного автомира.

Мы взяли участок непосредственно в деревне. Там и участки больше и место обжитое. Хотя наш участок пустовал уже не один десяток лет, дом был еще крепким. Кроме него был сарай, баня и заросший сад.

Начать пришлось с того, что сделать въезд. Несколько лет назад в деревне отремонтировали центральную улицу и оказалось, что наш участок стоит, так сказать «к лесу передом». Старая хозяйка ходила через калитку возле дома и выбиралась на улицу по узкой дорожке. Ворота ей были без надобности. А вот нам без ворот было никак.

Скажу прямо обживали мы наше поместье долго. Не один год прошел, прежде чем дошли руки до стройки нового дома. По первости ночевали в КУНГе, который достали в соседней войсковой части. Пристроили к нему веранду, соорудили летнюю кухню. Она и сейчас там стоит, практичная вещь получилась. По началу нас вообще интересовал именно дачный отдых. Обычно мы приезжали на выходные и тратить время на что-то большое было прост жалко.

Хотелось тишины, грибов, купания в озере, утренней рыбалки и. вечернего чая на открытой веранде. А, что еще нужно человеку для отдыха? Да и вообще для жизни на Земле?

Потому эта история очень долго не начиналась. В старый дом мы почти не заходили, так, отвели его под склад вывозимых из города вещей. Баню после недолгого осмотра решили пустит на слом. Хозяином дома числился сельсовет, а потому, когда мы его купили, местная администрация, мне показалось, выдохнула с облегчением. Мертвый груз, ветхий фонд на балансе организации, сами понимаете. А прежние хозяева? Бог весть.

– Вот, прямо так все и было, – отец Илларион погладил младшую дочку по голове, поправил одеяло у старшей, положил книгу на полку и вышел.

В кухне уже парил самовар. Матушка, Мария Семеновна ставила на скатерть оставшуюся с обеда четверть яблочного пирога и сахарницу из редкого тонкого китайского фарфора.

Отец Илларион покосился на сахарницу, потом поднял глаза на фотографию на стене, довольно погладил бороду.

– А я ведь от Владимира Константиновича письмо получил, – улыбнулся матушке, отец Иларион. – Машенька, ты помнишь Владимира Константиновича? Он тебе велел кланяться.

– Конечно помню, – ответила Мария Семеновна и перекрестилась – Как не помнить, когда я вас обоих в лазарете два месяца выхаживала? Сейчас он, наверное, уже полковник. А ведь только милостью Божьей вы и живы то остались. Аника ты воин.

Отец Иларион усадил жену рядом и обнял за плечи.

– А все-таки мы тогда, на сопках-то удержались, не посрамили Отечества, – сказал священник и снова покосился на фотографию, вздохнул и продолжил. – Так вот он пишет, что, не ровен час, опять враг на наше Отечество собирается.

– Спаси. Господи, – перепугалась Мария Семеновна. – Что им всем по домам не сидится?

– На все, Машенька, Божья воля, – сказал отец Иларион, наливая жене чай. – А нам ничего не должно боятся. Меня-то уж в действующую армию владыка не отпустит.

– И слава Богу. Хватит с тебя самурайских пуль и маньчжурских сопок. У нас вон и Глаша подросла, и Лена учиться собралась.

– А вот про Елену-то Владимир Константинович тоже не забыл. Говорит, что в Москве у него старый друг в университете преподает. Хорошо бы ей туда. И не далеко.

– Не спокойно мне её отпускать, – посетовала Мария Семеновна.

– А что же беспокоится? Москва рядом, – успокоил жену Отец Иларион. – И на каникулы к нам приезжать станет. А я отцу Луке напишу, они с матушкой приглядят за крестницей. Их то богатыри разлетелись, Антон-то аж «кругом света» пошел. А с нами и Аглая останется. Веселая она у нас. Добрая.

– А мы-то как же?

– А мы тут, – утвердил отец Иларион. – С Богом.

По началу, когда мы только обживались, до сада у нас руки не доходили. Конечно, мы выкосили весь бурьян. Проредили разросшуюся и одичавшую вишню. И только потом, когда дело дошло до устройства въезда, решили разобраться с деревьями. И в этот момент-то и осознали какое тут все громадное.

Липа перед домом в два обхвата. С такой густой кроной, что в ее тени даже холодно. А яблони за годы разрослись так, что намертво сплелись узловатыми ветвями. Но самым необычным деревом, была совершенно не характерная для этого места высоченная туя. Она свечей пробивала яблоневые заросли и, казалось, презрительно смотрит на устроенный вокруг нее беспорядок.

Сегодня эти забавные вечнозеленые свечки многие сажают на дачах, но эта судя по размеру была посажена