Аббатство Теней - Себастьян де Кастелл

Меня это полностью устраивало. Тем не менее я спросил:

— И ты рискнешь потерять всех до последнего своих магов в этой битве?

— Да. Я пошлю всех и каждого на смерть, если понадобится. Есть два типа лидеров, которых ищут люди, Келлен. Те, кто лучше всего правит во времена мира, и те, кто лучше всего правит на войне. Даже ты должен понимать, в какое время мы живем. Я потеряю многих — возможно, большинство — своих магов, но, если выживут хотя бы несколько из нас, мы доберемся до другой стороны моста и навсегда уничтожим Эбеновое аббатство. Наш народ будет оплакивать своих погибших, но с гордостью, в которой ему давно отказывали.

— А что насчет Шеллы? — спросил я. — Будешь ли ты так же спокоен, когда погибнет она?

— Твоей сестре запрещено принимать участие в бою. Она осталась в лагере, как я повелел.

Я оказал ему любезность, притворившись, будто такое возможно. Шелла была сторонницей соблюдения правил, кроме тех случаев, когда дело касалось защиты ее семьи. Она не больше позволит Ке-хеопсу попасть в смертельную ловушку без нее, чем позволит мне умереть здесь одному. Интересно, что она сделает в тот день, когда ей придется выбирать между нами.

— Возможно, есть другой способ, — сказал я.

Отец смотрел на меня с бесстрастным лицом. Без сомнения, он думал, что скрывает от меня свои истинные чувства. Но два года исследования Путей аргоси научили меня тому, что даже отсутствие эмоций может кое о чем говорить. В данном случае оно сказало мне: отец очень надеется, что у меня может найтись решение его проблем. Учитывая, как мало он в меня верил, это означало, что он в полном смысле слова в отчаянии.

— Я остановлю аббата, чтобы он не обручал с Тенью других твоих магов. Вы сможете переправить свои войска через мост.

— Как остановишь?

— Не твое дело.

Я не просто был агрессивным. Если бы отец знал, как я это сделаю, он нашел бы способ соблюсти свои интересы.

— Взамен ты позволишь здешним детям уйти.

— Детям? Ты имеешь в виду Черных Теней?

Я кивнул.

— И их семьям. Большинство этих людей просто пытаются жить в мире. У них нет магии джен-теп, они не имеют никаких способностей Черных Теней. Они просто страдают от проклятия, которое наш народ принес в мир. Если демонические силы когда-нибудь ими овладеют, кто-нибудь достаточно легко убьет их, прежде чем это превратится в проблему. Пусть они обретут мир на то время, которое им отпущено.

— Нет, — сказал отец. Слишком быстро, что означало: он думает об этом. — Позволить стольким свободно уйти? Это уменьшит мою победу.

— Вовсе не так сильно уменьшит, как если кучка сумасшедших монахов надерет вам задницы — а именно это произойдет, если вы не пойдете моим путем.

Он посмотрел на меня из рамки карты.

— Твоим путем. И каков твой путь, Келлен? Куда ведут эти жалкие акты вмешательства и неповиновения? Неужели аргоси настолько затуманила твой разум своей приграничной философией, что ты веришь, будто изгой — меткий маг может изменить естественный ход истории?

Конечно, я в такое не верил. Я сомневался, что аргоси со всеми их талантами смогут остановить грядущую войну на континенте. Но Фериус не без причины научила меня арта валар, прежде чем научить драться.

— А ты проверь, — сказал я.

Поверхность карты слегка заколебалась, когда отец фыркнул:

— Очень хорошо. Остановите зверства аббата, пока я не потерял других магов, и я дам вам час, чтобы вывести детей. Но как только разгорится битва, любой оставшийся умрет в огне и громе. Я не позволю, чтобы уцелели хоть какие-то следы Эбенового аббатства.

— Чувствую, это не будет проблемой.

— Тогда, похоже, мы заключили соглашение, и теперь каждого из нас зовет долг.

Я колебался, только теперь поняв, насколько похожи аббат и Ке-хеопс.

— Отец…

Я даже не знал, как задать вопрос, но все-таки выдавил слова:

— Ты когда-нибудь… Ты или моя мать когда-нибудь проводили ритуал отрицания на врагах нашего клана?

Он долго молчал, пристально глядя на меня. Я боялся, что уже знаю ответ, что он просто ожидает, когда я сам сделаю вывод.

— Нет, Келлен, я никогда бы не совершил такую мерзость даже с врагами. Было время, когда такое приходило мне в голову, но не так давно я совершил поступок почти столь же порочный, и память о нем преследует меня до сих пор.

— Какой? — спросил я. — Какое преступление может заставить могучего Ке-хеопса усомниться в своем долге?

Я увидел, как линии карты снова застыли, когда он закрыл заклинание, но не раньше, чем услышал слова отца:

— Я связал контрмагией собственного сына.

Нифения, Айшек, Рейчис и я бежали по одному лестничному пролету за другим, пока, наконец, не оказались в коридоре одного из самых больших зданий аббатства. Мы рванули на улицу, промчались через двор, мимо монахов, готовящихся к войне, невинных, готовящихся к худшему, и детей, играющих в простодушном неведении. К тому времени, как мы приблизились к воротам аббатства, я уже видел, как аббат повредил некогда сверкающий Мост Заклинаний. Яркие красочные татуировки джен-теп переплетались с колючими черными лозами, которые вертелись вокруг них, разрывая их. Искры красного и золотого, серебряного и синего, серого и желтого взрывались в ночном небе, когда их субстанция боролась с чернотой, просачивающейся внутрь. Аббат работал быстро.

— Пошли, — сказал я, направляясь к воротам.

Рейчис, сидя на спине Айшека, продолжал свистеть, как свистел все время с тех пор, как мы покинули подземелье. Периодически гиена переводила это Нифении, а та иногда начинала сообщать, что говорит Айшек.

— Он говорит…

— Я в точности знаю, что говорит Рейчис. Он говорит: этот план ужасен, из-за меня нас всех убьют, и вот что он получает за согласие стать деловым партнером слабовольного голокожего.

Нифения схватила меня за руку.

— Потрясающе! Я думала, ты больше не понимаешь его.

— Не понимаю. Маленький мерзавец просто предсказуем, вот и все.

Рейчис длинно зарычал.

Я наклонился к его морде.

— Нет, ты не съешь мои глаза. Знаешь, почему? Потому что, если я умру, ты останешься один, и никто не сможет организовать тебе ванну и сдобное печенье. Согласись, Рейчис: мы с тобой против всего мира, как и всегда.

Айшек громко залаял. Нифения молча кинула на меня сердитый взгляд. Это я тоже мог перевести без помощи магии.

— Я знаю, что и вы рискуете жизнью. Просто… Слушайте, можно повременить с ненавистью до тех пор, пока мы не остановим этих сумасшедших?

Ниф взглянула на гиену, а та повернула голову, чтобы посмотреть на Рейчиса. Наконец, Айшек коротко тявкнул.