Игра Первых - Юлия Качалова

Синголь поднялась с бревна, на которое присела передохнуть, и вдруг увидела птицу с ярко-синими крыльями. Птица сидела на ветви сосны и поворачивала изящную головку то вправо, то влево, словно с любопытством рассматривала девушку. Затем призывно крикнула и перепорхнула на соседнюю ель. Синголь сделала шаг по направлению к ней. Вновь прозвучал слегка тревожный крик. «Она явно пытается что-то сказать, – подумала симхаэтка. – Будь со мной талисман, я бы поняла! Может, она хочет указать мне путь? Но до чего хороша!»

Птица её очаровала, и Синголь последовала за синекрылой красавицей. Дивная птица терпеливо дожидалась, пока девушка перелезет через очередное препятствие или проползёт под ним, затем перелетала на следующее дерево. Шум потока доносился всё слабее, постепенно сделался неотличимым от шелеста ветвей, постанывания сухих стволов, а увлечённая Синголь всё пробиралась по лесу, задрав голову кверху.

Вдруг птица резко вскрикнула, взмахнула крыльями и скрылась из виду. Только тогда Синголь поняла, что потеряла направление. Вдобавок ко всему стало смеркаться. Пробираясь по лесу, девушка на чём свет стоит кляла свою глупость. Когда на небе появились первые звёзды, лес наконец смилостивился и вытолкнул её на обширную поляну.

Посреди поляны высился громадный, в пять человеческих обхватов, дуб, и Синголь поспешила к нему. На высоте своего роста симхаэтка заметила дупло, достаточно большое, чтобы в него пролезть. Ночевать, конечно, безопаснее в дупле, чем на открытой поляне. Девушка бросилась к лесу и довольно быстро отыскала толстый сук, подтащила его к дубу, поставила под углом и, цепляясь за кору, залезла в дупло. Убежище оказалось трухлявым, сухим и пустым – ни насекомых, ни змей, ни птиц, ни зверей. Странно, что такое замечательное дупло пустовало, особенно если учесть его вместительность. Внутри вполне комфортно могли разместиться они вместе с Алзиком.

Синголь представляла, как из-за её отсутствия переживает друг, и её сердце заходилось тревогой: «Разве ты его не знаешь?! Едва стемнеет, он отправится за тобой!» – «Ночью Алзик хорошо видит, и у него оберег», – успокаивала себя девушка. Чтобы не воображать опасности, подстерегающие охоя в Большом мире, симхаэтка сосредоточилась на мыслях об Апанхуре. Сомнений в том, что безумцу требуется талисман, не было, однако Синголь не могла понять настойчивости его преследований. Подумать только, даже полез за ней в пропасть! Интересно, откуда Апанхуру стало известно о том, что талисман обладает чудодейственной силой? Как вообще охотник мог заранее знать, что она получит талисман в подарок?

Вдруг Синголь бросило в жар! Она отчётливо вспомнила, почему поднялась в святилище: отшельник просил её принести талисман в дар богу, чьё имя начиналось на «А»! Ашмару или Алллару! Апанхур же служит чёрному богу, следовательно талисманом жаждет завладеть… Хунгар! Эта догадка объясняла и упорство охотника, и его осведомлённость. А также все счастливые «случайности», сопутствующие её бегству от Апанхура. Воле Хунгара противостояла воля Аллара! Боги!

Внезапно жар сменился ознобом – талисман у Алзика! Охой не чтит богов симхаэтов, Аллар не будет ему покровительствовать! Апанхур же своих преследований не оставит! Готовая мчаться на выручку другу неизвестно куда, Синголь выглянула из дупла и затряслась: дерево плотным кольцом окружали волки!

Один из зверей поднял голову. Немигающие глаза уставились на девушку, потом превратились в две жёлтые луны, лýны слились, раскатились светящейся дорожкой по водной глади, и Синголь увидела бегущих. Человек мчался наперегонки с волками, раскинув в стороны руки. Звери подскакивали, пытаясь лизнуть его ладони, кувыркались в лунном свете, бесшумно опускались на мягкие подушечки лап, снова нагоняли хохочущего человека… Плавными скачками они пронеслись сквозь зачарованную Синголь. Видение исчезло. Луны снова превратились в волчьи глаза и подмигнули: «Спи! Мы подарим тебе песню!»

Из облака выплыла луна, и волк задрал морду… Вой, доносившийся порой из лесной чащи, всегда заставлял Синголь содрогаться. Сейчас же песня волков, напротив, растворила все её страхи. Осталось лишь чистое благоговение перед ночным светилом, и Синголь молила луну позаботиться о щуплом, лишённом волос пареньке.

– Проснись! Ну, проснись же! – теребила Алзика подруга.

– Ага… Уже проснулся… Что ты хочешь?

Синголь сняла талисман, протянула ему и положила его ладонь поверх кристалла:

– Я хочу, чтобы оберег был у тебя.

У Алзика вдруг закружилась голова, он сглотнул, но головокружение и тошнота быстро прошли.

– Поднеси к глазу кристалл и посмотри на меня.

– Зачем? – не понял Алзик.

– Делай, что я говорю!

Алзик не стал спорить и взглянул на девушку через кристалл. «Я хочу, чтобы ты кое-что узнал», – почудился ему голос Синголь, а вслед за тем её воспоминания стали открываться юноше так явственно, словно являлись частью его собственной памяти. Алзик ощутил метания симхаэтки в поиске того, чем защитить от солнца его глаза. Её радость при виде куропатки, из которой можно приготовить ему настоящий ужин. Ощутил, как Синголь подсовывает ему под щёку свою ладонь, чтобы в его кожу не впивались острые камушки. Ощутил её страх, что испытания Большого мира окажутся ему не по силам…

Когда Алзик отнял от глаза кристалл, то был настолько ошеломлён и переполнен чувствами, что не мог вымолвить ни слова. Синголь быстро сообщила, что собирается засветло разведать путь, но он ещё не опомнился от потрясения. А, когда сообразил, что она ушла без талисмана, девушки уже и след простыл.

Близились сумерки, а Синголь всё не возвращалась. Алзик метался по пещере, не находя себе места. «Она совсем одна и беззащитна! – в отчаянии кусал губы охой. – Как я мог позволить ей отправиться на разведку без оберега?» Усилием воли юноша попытался взять себя в руки. Скоро достаточно стемнеет, и он сможет броситься на поиски подруги.

Явился Пышка, покормившийся рыбой и ягодами. Через некоторое время медведь также начал проявлять беспокойство, с каждой минутой всё более сильное. Алзик направил кристалл на «братика»:

– В чём дело, Пышка?

– Сюда идёт безволосый! Не такой, как ты, не такой, как друг-мама. Страшный и большой, как тот медведь, который ударил тебя лапой.

Алзик мгновенно догадался, что к ним идёт безумный охотник, которого Синголь называла Апанхуром.

– Пышка, я передам тебе одну важную вещь. Ты должен её доставить другу-маме, а я задержу того, кто идёт сюда.

– Ты пытался задержать страшного большого медведя в прошлый раз, и у тебя не получилось. Садись на меня, убегать – так вместе.

– Я присоединюсь к тебе, как только управлюсь…

Повозившись, Алзик застегнул на Пышкиной шее цепочку кулона и обнял медведя:

– Пока, Пышка!

Выбравшись из пещеры следом за зверем, юноша присел на корточки и стал ждать.

* * *