День другой – кошмар все тот же - Евгений Меньшенин

удалось отвлечь спятившего мужа и ударить его стулом по голове. Пока Федор был без сознания, Светлана забрала сына, и они сбежали. Полиция появилась, когда Федор собирался скрыться с места преступления. Во время задержания он полоснул по собственной шее кухонным ножом, задев артерию. Спасти его не удалось. Федор Н. умер от потери крови.

Игорь Портной

22.08.2019

***

Записка, найденная в кармане покойного Федора Н.

Я не могу больше терпеть то, что подбирается к моей голове внутри. Я не хочу, чтобы моя семья стала жертвой того ужаса, который сидит внутри меня. Не хочу, чтобы мы были частью ада. Я принял решение.

Не надо меня обвинять. Вы не видели того, что видел я. Вы не чувствуете то, что чувствую я. И лучше бы вам не испытывать этого никогда. Но если вы не последуете за мной, уверяю вас, вы последуете за этим отродьем, за темным богом. И мне ужасно жаль, если это с вами произойдет.

Но это обязательно произойдет.

Там, в недрах мира наизнанку, я видел такое…

Когда я поднял взор от края провала, еще до того, как одна из этих тварей напала на меня и навеки поселилась в моем сознании, разрушая его, подтачивая, оскверняя и принося страдания, которая говорит мне, что делать, которая шепчет мне ужасные слова, то я увидел, что своды и стены пещеры усеяны трещинами. Их пробили те самые составные щупальца, которые расползались мерзкими существами. И я уверен, что именно это щупальце скребло ночью дверь в моем сне, и я слышал этот звук только в сонном состоянии, но не наяву. Эти щупальца, они как хоботок муравьеда, ощупывали изнанку нашего мира, искали проходы, запускали языки, кормились. Они пробивали все новые и новые щели.

И знаете что?

Когда я обернулся, чтобы сбежать из этого места, и когда включилось мое обычное зрение, я заметил: дверь есть на самом деле разлом в стене пещеры. Мой мозг маскировал трещину под дверь, чтобы я мог понять, что это такое, он подменял понятие и внешний вид. Но теперь я точно знаю, что дверь – это разлом в нашей реальности, разлом, который ведет в мир наизнанку, и этот мир весь усеян чертовыми трещинами.

Весь! И все они ведут в наш мир!

Даже если бы я и попытался уничтожить дверь в моей квартире, заклеить ее, заштукатурить, то это ничего бы не изменило. Наш мир как решето, он дырявый, как лопнувший пакет, мешок с картошкой, и он уязвим. Мы не сможем закрыть все эти бреши. Их так много!

Возможно, таких дверей не одна сотня даже в нашем городе. Возможно, они есть и в вашем доме или в доме ваших родителей, где-то там, на восьмом или пятом этаже, и вы не замечаете их, потому что они скрываются под штукатуркой, за обоями, за шкафом. А может быть, не все люди способны их видеть, поэтому Алина и ее родители не знали про ту дверь. Может быть, лишь мозги некоторых людей способны переварить это и выдать изображение двери. Другие же видят, например… трещину в штукатурке, пятно от плесени на стене, влажные подтеки или вообще ничего. И какова вероятность того, что вы обнаружите этот проход во время ремонта? Практически никакая. Но это не значит, что двери там нет. Не значит. Она есть, и она подтачивает отношения в вашем доме, исторгает смрад, который убивает в нас чувства, оскверняет их, разъедает наш внутренний мир, наше Я.

И это никак не остановить.

Человечество обречено. Нам не спастись. У нас есть только один выход.

Да поможет…

04.02.2020 – 23.02.2020

г. Екатеринбург

Я убиваю без сожаления

Суд начался в 9 утра в понедельник.

На скамье подсудимого сидел сутулый парень крепкого телосложения с бородой и растрепанными волосами, взгляд в пол, растянутая футболка затерта до дыр, одна дужка очков перемотана изолентой. Олег Боровин был писателем.

Первым свидетелем, которого вызвали для дачи показаний, был Василий Немков.

– Как давно вы знаете Олега?

– С первого класса школы.

– То есть вот уже 27 лет?

– Так точно.

– Хорошо. Вам удобно будет рассказать, что вам известно об обстоятельствах дела в свободной форме?

– Да. Удобно.

– Прошу вас.

В зале стояла тишина. Подсудимый даже не смотрел на свидетеля, пол был для него интереснее.

– Раньше мы с Олегом были очень близкими друзьями, но с некоторых пор Олег стал каким-то скрытным.

– С каких пор? Постарайтесь называть даты или хотя бы месяц и год.

– Примерно с октября 2015 года, когда от него ушла Надя, – сказал Василий. – При встрече молчал, слова из него не вытянешь. Я думал, что он впал в депрессию. Раньше он был совсем другим, веселым парнем, играл в рок-группе, тусовался, часто шутил, знал много приколов, шуток из стендапа, анекдотов. Мы с ним с первого класса друзья. После школы поступили в один и тот же универ, только на разные факультеты, он на матфак, а я на иняз, но все равно продолжали общаться. Каждый праздник проводили вместе, выезжали на природу. Потом закончили универ…

– Расскажите про детство Олега.

– Ну, сколько я его помню, он любил читать книги. Он прочитывал все, что задавали на литературе, и потом мне пересказывал. Я-то сам редко читал. Мы с Олегом были не разлей вода, ходили в школу вместе, я заходил за ним утром, потому что шел как раз через его дом. У Олега была одна странность: он постоянно оглядывался. Я спрашивал у него, почему он вертится, и он говорил, что ему кажется, что кто-то преследует его.

– И часто такое было?

– Ну так. Время от времени. Раза два в месяц, может. Но мы об этом не говорили. Я пару раз заметил, думал, что он