От Сталина до Путина. Зигзаги истории - Николай Анисин

В первых числах декабря 1941-го разведка доложила Рузвельту о готовящемся нападении Японии – союзницы Германии – на американскую военно-морскую базу Перл-Харбор. Он никак на это не отреагировал и ничего не предпринял для того, чтобы сократить потери от нападения. Японская авиация разносит безмятежно куковавший Перл-Харбор, Америка понесла жертвы, которые её потрясли. Война пришла к ней – и теперь у президента США развязаны руки в действиях против агрессоров из блока Японии, Германии и Италии.

Весной 1942-го, когда Гитлер стягивает к югу СССР полчища для прорыва на Кавказ – к нефти Красной Армии в Баку, Рузвельт направляет в Лондон высоких американских чинов – Гопкинса с Маршаллом. Им поручено убедить Черчилля: пора США и Великобритании двинуть их войска на немцев в Северной Франции. Черчилль же убеждает их в обратном – не пора. Можно лишь влезть в драку с Гитлером в Северной Африке. Можно и заключить с СССР на бумаге военный союз. Но конкретных обещаний о втором фронте не давать.

Рузвельт опять не перечит Черчиллю, а его идею о военном союзе как обоюдную сообщает Сталину. Тот идею принимает без промедления. Дипломаты трех стран приступают к консультациям и рождают «Договор о Союзе в войне против гитлеровской Германии и её сообщников…»

В конце мая – начале июня 1942-го Договор подписывается в трёх столицах. Это стало возможным благодаря Рузвельту. И Сталин, не надеясь на скорую военную помощь от вступления Договора в силу, шлёт благодарность в Белый дом в Вашингтоне.

Официальный военный союз с США и Великобританией был важен Сталину. Он являлся сильным фактором укрепления моральной стойкости как на фронтах и в тылу СССР, так и в отрядах сопротивления немцам в Югославии, Франции и иных странах Европы: против Гитлера все, он обречён.

На исходе 1942-го, в декабре, когда ещё висело в воздухе – прорвётся ли гитлеровский вермахт через руины Сталинграда к бакинской нефти, президент США пишет письмо Сталину. В нём предлагает устроить встречу с глазу на глаз. Это предложение содержало намёк: главный для СССР внешнеполитический вопрос – вопрос об открытии второго фронта Сталин может решить напрямую с Рузвельтом. Помимо Черчилля.

Предложение президента Америки о личной встрече Сталин не отклоняет. Но готовить её не велит. Почему? Потому, вроде бы, что всё внимание Сталина приковано к тому, чтобы фронты Рокоссовского, Ватутина и Ерёменко окружили и добили группировку Гитлера под Сталинградом.

В феврале 1943-го Красная Армия с триумфом завершает бои на Волге. В Германии – скорбь по миллиону убиенных и печаль по сотням тысяч пленённых в Сталинградской битве немцев. Но траур не деморализует немецкую нацию и не подрывает её веру ни в полководческий гений Гитлера, ни в непобедимость его военной машины, на которую работает вся подчинённая ему Европа.

Для СССР открытие фронта в тылу Германии по-прежнему жизненно необходимо. Но советские дипломаты не получают указаний готовить встречу Сталина и Рузвельта один на один ни весной, ни в начале лета 1943-го – в канун назревавшего, самого мощного за всю войну, наступления немцев на Курской дуге.

Отказ Сталина от прямых переговоров с Рузвельтом был отказом тратить зря время. Сталин имел глаза и уши за Атлантическим океаном и был уверен: договариваться с Рузвельтом о втором фронте бесполезно. Президент США – искренний друг СССР, но он не пошлёт части своей армии в Европу без согласия Черчилля, ибо премьер-министр Великобритании в вопросах войны значил в Америке не меньше хозяина Белого дома.

Потомок герцога Мальборо Уинстон Черчилль – богатырская плоть от плоти могучей британской олигархии. Той самой группы-силы, которая превратила сельскую Англию в мастерскую мира и империю, над коей не заходило солнце.

Неимоверная энергия кланов олигархов Британии, кланов лордов-землевладельцев, сплетённых с еврейским ростовщическим капиталом, была замешана на каббале с чёрной магией и не знала пределов хищного цинизма.

Олигархия Туманного Альбиона изнасиловала свой народ. Она перемолотила английские общины и цеха, угрозами виселиц загнала крестьян и ремесленников в концлагеря – в работные дома при фабриках. Строптивых шахтёров в Англии держали под землёй в металлических ошейниках, а непослушных детей-работяг приковывали наручниками к станкам.

Олигархия Британии с размахом насиловала народы других стран. Она обирала колонии на разных континентах. Она не только не брезговала наживаться на работорговле и морском разбое – она возводила их в разряд доблести: удостаивала удалых пиратов титулов лордов.

Складывавшаяся в США олигархия, в большинстве своём, по мировоззрению была копией олигархических кланов Англии. Крупный капитал Америки с корнями на Британских островах так же умножался на хищном цинизме: на крови уничтожаемых индейских племён, на бесплатном труде чёрных рабов, на выжимании соков из белых бедняков-эмигрантов. Хищный цинизм капитала США в XX веке произвёл бум в их экономике, он же вверг страну в Великую Депрессию. Просчёт вышел – Россия не отдала себя на съедение в качестве источника сырья и рынка сбыта.

К 1941 году олигархия США если не смирилась, то уже была склонна терпеть внутреннюю политику Рузвельта. Куда деваться – он вытащил Америку из Великой Депрессии и являлся любимцем её трудового люда. Но во внешней политике, особенно в таком остром вопросе, как участие в войне, Рузвельт – капиталист с корнями из Голландии – не мог быть свободен от американской олигархии английской закваски. Представителей её родов полно было в администрациях штатов, в министерствах и, главное, в командном составе вооружённых сил. А непререкаемым авторитетом у всей служилой олигархии пользовался не президент США, а премьер-министр Англии. Стало быть, вступление Америки в войну вопреки мнению Черчилля оборачивалось бы опасным для Рузвельта мятежом внутри государственного аппарата и армии. Поэтому у Сталина были все основания отказаться от встречи с президентом Америки: пообещать открыть второй фронт он может, но не откроет – риск слишком велик.

Посвящённый в тайны чёрной магии Черчилль не сомневался в поражении Германии ещё в самом начале её войны с СССР. Над Сталиным и его страной Черчилль видел ненавистное ему светлое небесное покровительство, позволившее Советскому Союзу сотворить чудо. Страна Серпа и Молота, не запуская руку ни в чей карман, за пятнадцать лет обрела такой весомый державный потенциал, на который Англии, грабившей добрую половину мира, понадобилось два века с лишним. Победить Сталина, русский народ и сплочённые им народы внешней агрессией невозможно. Но их потенциал можно и нужно подорвать. Поэтому британская олигархия подталкивала к власти Гитлера, и поэтому Черчилль пресёк все три попытки Рузвельта открыть второй фронт в тылу Германии.

Хищный цинизм Черчилля: чем больше СССР пострадает в ходе схватки с Гитлером, тем вероятней станет его возврат к статусу колониального придатка Запада, – нисколько не убавился с приближением развязки в Великой Отечественной войне. К осени 1943-го, когда уже стало очевидно, что Красная Армия способна нанести те 10 сталинских ударов, которые очистят от гитлеровских войск все оккупированные советские территории.