Из тьмы - Елизавета Викторовна Харраби
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Когда ты успел прийти к сему заключению? — изумился Кравченко.
— Делаю вывод исключительно на основе её природных данных. Она спину держит, как танцовщица. Голос бойкий, громкий. В глазах — страсть, в сердце — спокойствие. Харизма! А ты делаешь из неё филолога, хотя зазубривание скороговорок с камнями во рту и прописывание палочек и крючочков в тетрадях ей интересно не больше, чем стоять в очереди в почтовом отделении. Она вряд ли понимает, зачем тратит столько времени и сил, чтобы учить наизусть твои романы.
— Позволь возразить! — вскрикнул Тёма. — Ренате нужна грамотная речь для развития. Так она познаёт мир. Я её так говорить научил! Это совсем другое. Ведь книги всегда на пользу.
— Правильно, — сказал Дамир. — Ты даёшь дочери то, что сам знаешь. Как и я. Потом дети вырастут и поймут, их это путь или нет. Не учи Ренату быть русистом, она не твоя копия. Я не учу моего ребёнка быть собой, я лишь даю ему возможность пройти по похожему пути. Я по образованию не инженер, не лётчик-испытатель. Первое — филологическое, арабский язык и литература. Второе — русский язык как иностранный. Ты ведь тоже филолог, только в сфере журналистики. Для тебя книги — хобби. И для твоей дочери это ремесло необязательно осваивать как профессионалу, пусть читает и учит в своё удовольствие. А потом уже она выберет свой путь. Например, танцы.
— Не могу не согласиться, — закивал Александр Чипиров и улыбнулся сыну с дочкой.
— Ты назвал познание литературы ремеслом? — вспыхнул Артемий и, пока не забыл, переключился сразу на Сашу: — А ты из своих будешь священников лепить?
— Давайте оставим этот разговор, — настоял Дамир и выставил вперёд ладонь, умолявшую прекратить бессмысленный диалог; если бы у него был свисток, как у судьи на футбольном поле, он бы без сомнения остановил игру именно таким способом.
Артемий с готовностью сменил тон разговора с серьёзного на свой любимый и стал кривляться.
— Эх, а тема-то интересная! — с досадой воскликнул он, так, чтобы все в комнате имели удовольствие слышать. — Вон, даже Тая заслушалась, гляди.
Тейзис, внезапно очнувшись и не зная, куда себя деть, немедленно создала видимость работы: начала шелестеть пыльными бумагами, вынутыми из письменного стола.
— Конечно, дорогая, и тебя с наступающим! Целую, целую, крепко обнимаю, родителям огромный привет! — Ольга подошла к Дамиру, повесила трубку и протянула мужу телефон. — Анька Ангарская звонила, в гости зазывала. Надо бы к ним зайти на Рождество.
Тёма, заинтересованный, решил спросить:
— Они вам кем приходятся? Только о них и болтаете.
— Соседи, — Ольга устало закатила глаза. — Точнее папины бывшие деловые партнёры. Лучше держаться к ним ближе, чтобы через них мой отец чётко уловил сообщение, что мы и без него сумели добиться успеха. Долго объяснять.
— Я бы не стал любезничать с людьми, которых на дух не выносишь, какие бы деньги это ни принесло, — пробубнил Тёма.
— Вообще-то они приятные и добрые люди, — вступился вовремя подоспевший Элайджа Хассан и серьёзно заметил: — Дядя Гоша — полковник. Такие друзья всегда нужны. Петя Ангарский был однокурсником Дениса. А Коля служил в Чечне. Тоже выгодное знакомство. Анечка у них настоящее сокровище, с Таей вместе учится. От неё пользы пока мало, зато она хороший друг. Вы не верите в пользу дружбы, Артемий Викторович?
— Правильно, дорогой мой, — подхватила Ольга Андреевна и стала оправдываться. — Как с такими людьми не дружить? Дядя Гоша не просто полковник — он наш почтовый голубь, который сообщает моему папе, какие мы с Дамиром богатые, здоровые, какие у нас дети умные и насколько мы счастливы без его надзора. Давайте уже за стол сядем; мы здесь не для того, чтобы соседей обсуждать.
Проголодавшиеся гости уселись за длинный обеденный стол с кремовой скатертью. Зажгли десятки свечей. Подавали множество блюд. А когда звон тарелок и приборов поутих, принялись болтать обо всём на свете. Оленька предложила сыграть в «вопросы». Каждый написал по вопросу, бумажки сложили и бросили в подарочную коробку. Ольга потрясла её и вынула первый листок: «Какой ваш главный недостаток и главное достоинство?»
— Тёма начнёт! — захохотала женщина и вручила другу бумажку. Артемий с радостью выступил первым:
— Из недостатков, пожалуй, болтливость. Не затыкается рот и всё тут. Зато достоинства — честность и прямота. Ирония в том, что много болтать, будучи честным, крайне небезопасно!
Следующей отвечала Оля Суббота. Ей пришлось долго размышлять.
— Импульсивность — пожалуй, главный во мне недостаток, — вымолвила она. — Не получается принимать взвешенные решения. Достоинство? Пусть будет сексуальность. Я очень сексуальная. — Она подмигнула мужу. — Дамир, ты следующий.
Хассан жадно сглотнул, оглядев возбуждённую жену, и взглядом пообещал ей продолжить разговор на тему сексуальности в спальне, когда гости разбредутся по кроватям. Затем он нехотя принял эстафету.
— Я всегда считал дисциплинированность и трудолюбие своими сильными сторонами. Что касается недостатков, мне присуща излишняя требовательность к себе и окружающим. Я знаю, что моя строгость может граничить с тиранией, и это худшее, что во мне есть.
Отчеканив уверенный ответ, Дамир кивнул Яну.
— Достоинство — ум, — ответил Ян. — С недостатками сложнее. Мне кажется, их много. Главный — робость.
Ян кивнул Джоанне.
— Я проницательна, когда дело касается других, но часто бываю глуха к себе.
— Я пишу с ошибками. Больше недостатков у меня нет, — сказала Рената. — А лучшие черты — длинные волосы и громкий голос.
— Я не люблю в себе застенчивость, — призналась Алиса. — Я умная и талантливая. Но мне не хватает храбрости проявить себя.
Элайджа, сидевший рядом с Алисой, воздержался от ответа и кивнул следующему игроку. Тейзис игриво захлопала ресницами:
— Из минусов — капризный характер, из плюсов — высокий интеллект и красота. Денис?
— Трусость. Страстность. Антон?
— Даже не знаю, — улыбнулся юноша и склонил виновато голову. — Трудно оценивать себя объективно. Я бы тоже воздержался.
— Скукотища, — расстроилась Рената. — Кася, хоть ты не подведи.
Касенька пожала плечами.
— Наверное, я не люблю быть слишком наивной. Зато я осторожная, трудолюбивая и прилежно учусь. Мама, папа?
— Надо подумать, — Александр потёр подбородок. — Можно ответить позже?
— Ладно, давайте следующий вопрос, — Ольга закатила глаза и взяла новую бумажку. — Ого!