Гиперборей - Юрий Никитин

— Позади...

В темноте Гульча задела Олега локтем, выскользнула. Олегдержал незнакомца за горло, не давая шелохнуться, грозя сломать хрупкие хрящи.

На улице послышались мужские голоса, затем негромкий голосГульчи:

— Рюрик здесь... Все хорошо.

Олег толкнул незнакомца к столу, все еще вслушиваясь вшорохи. На крыльце затопали, Олег зажег от светильника лучины, воткнул в щелимежду бревнами. В багровом свете увидел входящих в комнату Рюрика, Асмунда. Заними вошли еще двое вооруженных до зубов мужчин — немолодых, суровых,настороженных. Третий незнакомец уже сидел за столом, куда швырнул его Олег,обеими руками осторожно щупал кадык. За двумя мужчинами вошла статная женщина вплаще с надвинутым на глаза капюшоном. На руках у нее был спящий ребенок. Олегузнал Умилу.

Гульча зажгла от лучин факелы, поставила в углах. Рюриккивком пригласил троих спутников сесть, мрачно поинтересовался у незнакомца застолом:

— Рудый, опять полез поперед батьки?

Незнакомец, которого Рюрик назвал Рудым, ответил хрипящимголосом:

— Ты назвал его пещерником!.. Если бы я знал, что онзнает такие молитвы, я бы зашел иначе.

Он бросил злой взгляд на Олега. Был он смугл, кареглаз,роста среднего, в кости неширок, но тугие мускулы подсказали Олегу, что этотчеловек очень силен, гибок и очень опасен. Очень. На нем меньше всего былодоспехов, лишь тонкая кольчуга, — чисто выбритая до синевы голова блестелав багровом свете факелов, с макушки свисала длинная прядь черных, как вороньекрыло, волос. Пальцы Рудого растирали посиневшее горло, в глазах было обещаниерасквитаться при первом же удобном случае.

Рюрик прошел к столу, с грохотом бросил на середину железныеперчатки:

— Святой отец, это мои воеводы. Аскольд, Дир и Рудый.Ты всех знаешь, кроме Рудого. Все крепкие, надежные русичи. Я оставляю войскона них. Сейчас с собой взял, чтобы ты видел, на кого я оставляю войско и весьнаш маленький остров. Что-то не так?

Олег сел на лавку, с безнадежностью опустил плечи:

— Теперь что поделаешь?.. Ладья готова?

— Асмунд устроил. Правда, драккар.

— Тогда бежим. Мы задержались непростительно долго.

Олег поднялся. Рюрик, не вставая, виновато смотрел на Умилу.Княгиня начала переодевать сына, он смеялся и прыгал на ее коленях. Воеводыстояли вдоль стен, как истуканы, которых вытесали из старого дерева. Лишь Рудыйзлорадно скалил зубы. Олег нахмурил брови, сказал жестко:

— Рюрик! В Арконе ты князь. В Новгороде будешьверховным князем. Но пока будем добираться, вождь — я.

Рюрик кашлянул, развел руками, глядя на воевод с усмешкой:

— Ты прав, Олег. Не хочется подчиняться — комухочется? — но я не раз видел, что ты прав. Бери вожжи, Вещий.

Он встал, обнял Умилу за плечи, что-то шепнул на ухо.Княгиня начала поспешно заворачивать сына в теплое одеяло. Воеводы глядели наОлега с неприкрытой враждой. Ухмылка Рудого стала шире.

— О нашем уходе, — велел Олег воеводам, —даже женам ни слова! Готовьте войско, через две недели выступаете. Я обозначилдорогу, изучите получше.

Рюрик кивнул Рудому, тот небрежно взял пергамент из рукипещерника. Карие глаза быстро пробежали по отметкам, линиям, надписям. Когда онподнял голову, лицо было серьезным. Глаза оценивающе глядели на Олега, прошлисьс головы до ног. Он свернул пергамент в трубочку, похлопал по краю стола:

— Не знаю, как хорош он в личине пещерника, нолазутчиком я бы его взял... При удаче пройдем через земли лютичей вовсе безпотерь, а бодричей пронижем, как горячий нож кусок масла. Дорогу этот...лазутчик нарисовал по краю леса, да в стороне от рек, где обычно селится народ.Мы встретим только веси да села, стычек будет мало... Только один пустячок,княже! Передай свое войско лучше Аскольду или Диру. Они хорошие воеводы, ты жезнаешь!

Рюрик с удивлением уставился на Рудого. Тот ответил широкойусмешкой, чересчур широкой, чтобы быть искренней.

— В чем дело? — потребовал ответа Рюрик.

— Я пойду с вами, — заявил Рудый. Он бросил взглядна Олега, в карих глазах блеснула искорка. — Засиделся что-то! И люди вАрконе начинают меня избегать. И по всему Рюгену. Смотрят как-то странно...

Аскольд и Дир переглянулись. На их каменных лицах появилосьподобие улыбок. Рюрик удивленно вскинул брови, сказал саркастически:

— С чего бы? Какие люди злые, недобрые! Ты ведь всеголишь жульничаешь в кости, лазаешь к чужим женам, устраиваешь драки на улицах,пьешь беспробудно, воруешь, врешь, сталкиваешь старых друзей просто ради своихшуточек...

Рудый с неудовольствием развел руками:

— Княже, у всех свои маленькие недостатки.

Олег сказал резко:

— Нас трое мужчин, этого достаточно. Все, выступаем.

Он пошел к двери, не оглядываясь. Воеводы с железнымгрохотом развернулись вслед. Рюрик пошел за Олегом, обнимая Умилу за плечи,крикнул:

— Олег, погоди! Этого злодея лучше взять. Оставить еготеперь, против его воли? Весь остров будет в опасности. Всех перессорит,обворует, кого-то просто зарежет... Ты заметил, он знает места, по которым идтивойску. И нам тоже. И с оружием таков, что я не встречал!

Рудый хищно улыбнулся Олегу. Олег бросил с безнадежностью:

— Если нет другого выхода...

Улыбка Рудого перешла в оскал. Он быстро поднялся, подмигнулГульче, оглядев ее плотоядно, и все гурьбой вышли в темноту. Асмунд и Аскольдкрепко обнялись, долго хлопали друг друга по спинам. Дир подвел лошадей, ноОлег сказал резко:

— Коней — обратно! Коня князя знают, а мы должны уйтинеузнанными.

Аскольд вспыхнул от негодования:

— Какой же князь без коня?

— Асмунд знает, — бросил Олег. — Он нанялдраккар, а на драккары не берут коней.

Рюрик обнялся с остающимися воеводами, сказал успокаивающе:

— Будут у нас кони! Самые лучшие. Но — позже.

Аскольд и Дир остались в ночи, не двигаясь с места. Четверомужчин, спрятав под плащи оружие, неслышно двинулись по ночной улице навстречунеумолкающему шуму прибоя. Между ними держались две женщины — высокая несларебенка. На фоне густо усыпанного звездами неба четко вырисовывался лес мачт.

Единственным кораблем, готовым к отплытию, оказался старыйдраккар, видавший лучшие времена. Носил грозное имя «Гнев Вотана», но похожебыло, что гнев грозного бога обрушился прежде всего на сам зачуханный кораблик.Рядом с ним стояла широкобортная ладья, на которой Олег прибыл на остров, всееще пустая. В гавани по-прежнему теснились нефы, караки, драккары, а такжеисконно новгородские кочи, карабасы, на которых местные ушкуйники готовилисьдобраться до Царьграда, потом выйти в Средиземное море. Волны тихо били вборта, корабли раскачивались, глухо стукались бортами.