Начало - Андрей Лео

— Не-ет, не сложить. Кирпича изрядно надоть. Причём хорошего кирпича, а хороший-то почти весь купец Филимонов себе на дом откупил. Плохой брать нельзя: высок дом-то, не сдюжит плохой кирпич.

— Та-ак, понятно. А на следующий год как?

— На следующий можно.

— А на два дома? Хочу рядом со своей усадьбой ещё кирпичный дом построить, трёх— или четырёхэтажный.

— Дорого станется. Много кирпича закажете — цена на него взлетит.

И что же делать? Куда ни кинь, всюду клин! Так, а чего это у тебя, Панкрат, прищур такой хитрый? Придумал что? Давай колись, мужик.

— Панкрат Алексеевич, не подскажете, как быть? Вы человек сведущий.

— Отчего ж не подсказать? Подскажу. Ставьте собственный заводик по отжигу кирпича, при таком-то строительстве свой кирпич затраты на завод в полной мере окупит.

— Да-а, мысль, безусловно, правильная. Только чтоб завод поставить, деньги необходимы, и те, кто на нём работать начнёт.

— Раз у вас есть деньги на кирпич для двух домов, то и на завод найдутся, а работников я вам подыщу.

Ох, мужик, чую, интерес у тебя здесь вырисовывается. Ну-ка, ну-ка!

— И кого ж мне на заводе старшим назначить? Ведь в таком деле управляющий опытный нужен.

— Да хоть сына моего, он недавно мастером стал.

Ага, вот где собака-то порылась! А может, мне действительно до кучи ещё и кирпичом заняться? Его в дальнейшем уйма потребуется. Эх-х, заманчиво! Но надо предварительно всё хорошенько обсчитать. Не пробьёт ли кирпичный завод огромную дыру в нашем бюджете? В общем, поблагодарил я Панкрата Алексеевича за ценное предложение и крепко задумался. Конечно, проблем в новом деле возникнет много, но и выгода намечается тоже немаленькая.

Наше с купчихой-благотворительницей обсуждение проекта, состоявшееся перед самой Масленицей, постепенно переросло в общественный диспут. Сначала Мария Львовна присоединилась, затем Софья Марковна подошла, а потом, ёлы-палы, к нам из гостиной перекочевал весь дворянский сходняк. А ведь обговаривали мы всё в холле второго этажа. Чёрт, нигде от них покоя нет! Выживет нас из дома дамский табор, как пить дать выживет.

Дамы старательно лезли не в своё дело, громко высказывая восторги и пожелания. Мои рисунки и расчёты получили всеобщее одобрение, а инициатива, как известно, во все времена была наказуема. Наслушался я разных рассуждений, подтекст которых сводился к тому, что я, как благородный человек, после всего увиденного обществом просто обязан жениться на своём проекте, э-э… ну в смысле должен его возглавить. Ой, да я уж давно понял: в основном самому придётся сию кашу расхлёбывать, только знать об этом случайным прохожим совсем не обязательно.

Татьяна Ивановна пыталась мне и гонорар навязать, еле отбрыкался. Кстати, дамы тут же собрались организовывать попечительский совет для контроля за воспитанием учащихся. Боюсь, если процесс пустить на самотёк, мужья-чиновники этих дамочек возненавидят меня всеми фибрами души. Надо, Сашок, отводить от себя праведный гнев местной бюрократии. Здесь бравые ребята, конечно, не придут и не скажут: «Это наша корова, и мы её доим», но трудностей в дальнейшей жизни «чернильные душонки» могут устроить массу.

Поэтому, осознав нерадостные перспективы, я сразу развил бурную деятельность по уходу на задний план. Отвёл в сторону спонсора, объяснил некоторые щекотливые моменты, переговорил с Софой и Марией Львовной, чтоб они ни в коем случае не лезли на первые роли, и стал перед женским дворянским собранием наводить тень на плетень. Ах, как я пел, какие витиеватые фразы закручивал, как задушевно речь проворачивал!

Да-а, захочешь спокойно жить — и не так запоёшь. Полагаю, мне удалось убедить дам, что это они сами, по инициативе Татьяны Ивановны, решились на столь благородное дело, а я всего лишь мимо проходил, листочки с рисунками обронил. Купчиху — разумеется, как и все, — прилюдно заверил в своей поддержке и помощи, не забыв при этом вскользь напомнить собранию: мол, вы на моё содействие не очень-то и надейтесь, у меня своих забот полон рот.

М-да, надейтесь не надейтесь, но больше чем уверен: один я буду разгребать проблемы училища, один-одинёшенек. Не верится мне, что кто-нибудь из чиновников за бесплатно ринется детишкам помогать. Да и от женского табора вряд ли стоит многого ожидать: даст бог, вопрос покупки земли урегулируют, и то хлеб. Э-хе-хе, жизнь моя жестянка! Нужно ещё раз всех своих предупредить, а заодно и благотворителя, чтоб о нашем участии в делах ремесленного заведения никому не говорили. Пусть бюрократы злятся на дамское «обсчество».

А через день наконец-то наступила Масленица. В понедельник на кухне вновь завертелся ураган из горшков, сковородок и тарелок. Правда, в этот раз мы с сестрёнкой не смогли туда втиснуться. Трое проживающих в усадьбе девчат-косметологов не пошли к родителям, остались праздновать у нас, и сейчас они с кухаркой крутились и летали по всему помещению, а нам пристроить свои шаловливые ручонки было уже некуда.

Ой, да и фиг с ним!

— Пойдём, Машуля, в святая святых — в подвал. Покажу я тебе, как рождаются колечки, брошки и серёжки. Э, э, шею отпусти и слезь с меня. Где ваши манеры, мадемуазель?

Пару дней мы наслаждались тишиной и спокойствием в доме, лопали блины в гостиной и болтали обо всём на свете с работницами и портновским семейством. Пели песни и осваивали новые виды игр, которые я «придумывал» для весёлой компании. Мастерская, тренировки и другие заботы отошли на задний план.

В среду утром наведались девчонки-косметологи, жившие с родителями (похоже, успели соскучиться по родному коллективу), а спустя минут десять после их прихода бизоны заскочили пожелать доброго дня да так и застряли у нас почти до вечера. Ребята давно присматривались к сотрудницам салона, но на близкий контакт пойти не решались, а тут, видишь ли, за одним столом выдалось пообщаться. Скромничали недолго, Машуля быстро всех расшевелила. За пением, играми и танцами праздничный денёк пролетел незаметно.

Вечером к нам на огонёк стали подтягиваться ближайшие соседи, и молодёжь, чтоб не мешать, дружной компашкой умчалась на гулянья, а мне с сестрёнкой пришлось остаться и развлекать прибывающих гостей. Ого, судя по их количеству, нас собрались посетить все жители близлежащих улиц. Надо ещё столы и стулья поставить. Ага, и мой партнёр с матушкой пожаловали. А приоделся-то как… Илья Муромец в пиджаке, однозначно. Знакомство с портным ему явно на пользу пошло, ну и деньги от винного заводика вовремя подоспели. Хм, а достаточно ли мы водки и наливок заготовили?

На следующий день и дворяне подъезжать начали. Я мужественно вытерпел обстоятельное общение с пятью до сих пор незнакомыми семействами, но стоило к нам заглянуть бизонам и пригласить нас прогуляться, галантно извинился перед Софой, забрал косметологов с Машкой и свалил.

Шумной гурьбой мы ринулись на поиски развлечений. Сегодня ведь первый день катанья на катушках, значит, туда и махнём. В Красноярске ледовые горки для детей обустраивают на протяжении всей зимы, а вот огромные «катушки» горожане заливают лишь на Масленицу. Непростое это дело — натаскать воды для ледяной дорожки с полверсты длиной. А в пригородной деревеньке Торгашино, говорят, лёд вообще на целую версту накатан.