Начало - Андрей Лео

Репетитор через два месяца признал: по-французски она уже без акцента шпарит. А Софа уверена: малая по травам и лечению за полтора года освоила тот же объём информации, что сама знахарка за три. И в математике дитятко не перестаёт меня удивлять, очень уж быстро прогрессирует. Ха, гениальный ребёнок! Хотя чего ты, Сашок, потешаешься, вполне вероятно, так и есть. Гений растёт. Кто ж их, будущих гениёф, в детстве разберёт! Решено: быть Машке учителем.

В коридоре раздалось цоканье, и в гостиную заглянула коза. Осмотрела внимательным взглядом всех присутствующих и ушла в свою комнатушку у выхода во двор. Я усмехнулся: вечерний контроль обстановки проведён успешно. Феря никогда в гостиную не заходит, лишь осматривает всё. Мухтар — тот по всему дому шастает, а она, видать, понимает, что ей здесь не место, и дальше коридора не идёт.

Я решил поинтересоваться у Софы:

— Может, ей козла привести? Она не слишком старая, а молока давно нет.

— Александр, не стоит вмешиваться в то, в чём не разбираешься. К ней уже трёх козлов приводили, и все они, как ты иногда выражаешься, получили по рогам.

— Интересно, и что ж её не устраивает?

— Точно не скажу, но подозреваю, ей хватает внимания Мухтара.

— В каком смысле?

Красавица задорно улыбнулась, глядя на мою удивлённую физиономию:

— Да уж не в том, о котором ты подумал. Всё несколько сложнее. В их отношениях определённо присутствуют некоторые черты семейной жизни.

— Ничего себе!

Мне вспомнился Мухтар, нежно вылизывающий мордочку Фери. Опять же, спят они рядышком у себя в закутке. Да эти голубки спелись ещё в первую ночь знакомства! Родство душ, так сказать. Везде выступают единым фронтом, достаточно на дрессировку Иртыша посмотреть.

Мухтар не любит, как здесь говорят, брехать попусту (это когда собаки от скуки лают, вторя соседским), но стоит кому-нибудь подойти близко к нашему забору, он рычит и лает с такой злобой, что, не видя его, можно представить огромную свирепую собаку. Иртыш теперь так же действует. Сладкой парочке потребовалось всего неделю поодёргивать молодого: то Мухтар выскакивал на пустой брёх и рычал на него, то Феря подбегала и рогами перед носом махала; в результате пришлось бедолаге последовать указаниям старших.

У них и свой распорядок дня выработался. Утром, с пробуждением дома, Иртыш завтракает, сдаёт дежурство и заваливается спать. Почти весь день дрыхнет, а вечером его коза будит, постучав рогами по будке. Далее приходит время ужина и совместного патрулирования территории, а на ночь он снова один на боевом посту остаётся. И до утра «наша служба и опасна, и трудна»!

Но создания семьи я от стариков-разбойников никак не ожидал. Огорошила меня Софа.

Ещё за неделю до официального открытия в наш косметсалон стали заглядывать дамы, привлечённые рассказами семейства портного. Большинство сразу же прошли все процедуры, некоторые — лишь часть, ну и, разумеется, коготки подточить ни одна не отказалась. Вот и прекрасно, коготок увяз — всей птичке пропасть.

А в феврале пошёл постепенно возрастающий наплыв посетительниц; женщин, желающих нас проведать, становилось всё больше и больше. Самым востребованным оставался маникюр, но и другие услуги не обделяли вниманием. Радует нашу дружную компашку такое начало трудовой деятельности. Сильно радует!

Правда, запасы приготовленных товаров тают на глазах, и работницы теперь в свободное время экстренными темпами их пополняют. Ничего, справимся. Не ожидали мы столь быстрой распродажи, цены-то будь здоров. То же мыло стоит как привозное французское, а порошки и настойки у нас раз в десять дороже, чем у местных знахарок. Как следствие, наша старшая была вынуждена озаботиться поиском редких трав: привезённые с хутора могут скоро закончиться.

К середине февраля весь персонал работал по десять часов в день, а спада интереса и не намечалось. Кто к нам только ни заходил! Естественно, в основном городские дворянки, купчихи и мещанки, но наведывались и дамы из пригородных усадеб, и проезжие, и даже зажиточные крестьянки из окрестных сёл. А иногда и мужчины забредали, прикупить что-нибудь особенное для своих жён и возлюбленных.

Софа с Машкой старались вести приём по записи на определённое время, то есть пытались распределять клиенток равномерно в течение дня, но, к сожалению, их усилия оказались напрасными. Ни одна женщина не пришла к назначенному часу, все стремились явиться заранее: кто за полчаса до сеанса, кто за час, а дворянки из пригорода спокойно могли приехать на два-три часа раньше срока.

Наплыв народа и толкучка в салоне вынудили нас немного изменить порядок «сортировки» нетерпеливых: слишком маленькую комнатку для ожидающих своей очереди я в проекте заложил. Выделили прибывающим дополнительные места, пусть сидят, ждут и языки чешут, если уж так хочется. Ну не стоять же им в прихожей или на улице, в самом деле! Мещанкам и крестьянкам кроме лавок в комнате ожидания поставили дополнительные в коридоре, а дворянский «табор» перекочевал к нам в гостиную. Конечно, обедать мы сейчас вынуждены в помещении рядом с кухней, но это не сильно напрягает.

А вот то, что наша гостиная постепенно превращается в некое подобие женского дворянского собрания, уже стало надоедать. Сидят кумушки, трындят о чём ни попадя и весь день чаи гоняют. Мы глазом моргнуть не успели, как они навострились заходить не в дверь салона, расположенную ближе к углу здания, а через центральный вход прямо в жилое помещение. С такими темпами нас выселят, а мы и не заметим.

Софа сначала нервничала, её ведь постоянно от работы отвлекали: почти каждая вновь прибывшая «важная» особа спешила засвидетельствовать своё почтение хозяйке дома. Но потом наша красавица махнула рукой на приличия и передала все заботы о гостях в надёжные руки Марии Львовны, а сама в гостиной появляется лишь изредка.

Я тоже стараюсь пореже там показываться: бесконечные церемонии представления очередным мадамам и их дочкам здорово притомили. Не-не, с некоторыми персонами я с удовольствием пообщался бы… в другой обстановке. И мамочки есть ничего такие, и дочки. Но боюсь, с тем настроем, с которым дамы ко мне относятся, продолжением банкета тут и не пахнет. Все мамашки меня жалеют, сиротинушку несчастного, варнаками битого. Послушаешь их, и самому себя жалко становится. Эх-х, кто ж мине, беднягу, приголубить и прижмёть к своей большой груде.

Отсюда вывод: лучше всё же от местного дворянского сословия пока держаться подальше.

О, кстати, вспомнил: о сестрёнке переговорить собирался.

— Софа, я заметил, вы с Марией Львовной всем дворянкам представляете Марию по имени-фамилии-отчеству, как сироту и законную дочь нашего папаши.

— Разумеется. А как ещё мы должны её представлять?

— Но она же незаконнорождённая. Если кто об этом узнает, и у тебя, и у неё могут быть неприятности.

Знахарка печально вздохнула и с укором на меня посмотрела:

— Александр, ты же видел бумаги Марии. По ним она законная дочь.