Сестры Гримм - Менна Ван Прааг

– Нет, неправда. – Скарлет встала. – Я тебе не верю. Ты врешь.

Беа покачала головой, и я каким-то образом поняла – наверное, потому что видела на ее лице такое же огорчение, как и на лице Скарлет, – что она говорит правду.

– Тогда мы перестанем так часто видеть сны, станем верить только в то, что мы можем увидеть и потрогать на Земле и будем считать, что Навечье было просто детским сном.

– Нет! – с мольбой в голосе воскликнула Лиана. – Это неправда.

Беа ничего не сказала, и сестры, наконец, убедились, что она нас не дразнит, не пытается шокировать или расстроить. Иначе она злорадствовала бы, как и всегда, а сейчас улыбка сползла с ее лица. Видимо, она поняла, что ценит Навечье и своих сестер не меньше, чем любая из нас ценит ее саму.

В эту минуту я увидела сердце Беа, то самое, которое (как она пыталась нас убедить) у нее либо отсутствует вообще, либо непрошибаемо, но которое на самом деле ничем не отличалось от нежных и беззащитных сердец ее восьмилетних сестер. Затем на лице девочки снова появилась лукавая улыбка – она явно смаковала свое следующее предложение, словно посасывая конфетки, которыми не спешила делиться, ожидая, что мы начнем ее умолять.

– Что? – спросила Лиана. – В чем дело?

Беа облизнула губы – похоже, конфетка была особенно вкусной.

– Но потом мы все же вернемся сюда, – сказала она, для пущего драматизма растягивая промежутки между словами. – Когда нам исполнится по восемнадцать лет.

– Восемнадцать? – Мы все повторили это слово, даже я.

– Но почему? Почему надо ждать так долго? – сказала Лиана, как будто мольба могла изменить факты и сократить время ожидания.

– Да ведь это просто нелепо, – резко бросила Скарлет. – Это же целая вечность.

Беа молчала. Молчали мы все.

– А ты в этом уверена? – нарушила молчание Скарлет, и в голосе ее прозвучало отчаяние, которого прежде в нем было не слышно. – Ты уверена, что нам надо будет ждать до восемнадцати лет?

– Не знаю, – призналась Беа, и было видно, что именно это признание дается ей труднее всего. – Это как-то связано с совершеннолетием.

– Что-что? – переспросила Лиана.

– Ну… – Беа сделала паузу, не желая признать, что ее всезнание имеет пределы. – Мама объяснила мне это, но сейчас я точно не помню, о чем тут речь. Но суть не в этом, а…

– Тогда в чем? – фыркнула Скарлет, явно продолжая цепляться за все уменьшающуюся вероятность того, что Беа лжет.

– Суть в том, что мы увидимся снова.

– Но откуда тебе это знать? Ты сама говорила, – в голосе Скарлет звучат обвиняющие нотки, – ты говорила, что Навечье бесконечно. Так как же мы найдем друг друга через пять лет? Это же чистое везение, что мы вообще смогли встретиться, смогли сойтись.

– А вот и нет. – Беа рассмеялась, радуясь тому, что опять может смотреть на нас сверху вниз. – Ты в самом деле думаешь, что это было просто везение? – Она посмотрела на Скарлет и меня. – И ты тоже?

Никто из нас – ни Скарлет, ни Ана, ни я – не стал ничего ни подтверждать, ни отрицать. Беа и сама увидела, что у нас на уме.

– О, это просто смешно, – все еще хихикая, сказала она. – Поверить не могу, что вы все верили в такую чушь. Как же это…

– Перестань. – Скарлет взмахнула своей горящей веткой. – Просто объясни.

Беа гордо выпрямила спину.

– Готова поспорить, что могу сказать, когда у вас дни рождения.

– У нас всех? – спросила Лиана.

Беа кивнула.

– Тогда продолжай, – сказала Скарлет.

Беа фыркнула.

– На Хеллоуин.

Я посмотрела на моих сестер и увидела, что они, как и я, изумленно уставились на Беа.

Беа ждала, словно актриса, ожидающая на сцене нового взрыва оваций, но мы были слишком потрясены, чтобы задавать ей какие-либо вопросы.

– Мы все родились в один и тот же день, – объяснила Беа, как будто мы были маленькими детьми, как Тедди. – И в один и тот же час вплоть до минуты.

Лиана нахмурилась.

– Ты в этом уверена?

– Даже я не знаю точное время своего рождения, – сказала Скарлет. – Так откуда это можешь знать ты?

Беа пожала плечами:

– Это правда. Если вы не верите мне, спросите своих мама. Поэтому мы и смогли найти друг друга. Сейчас здесь, в Навечье, находятся сотни сестер Гримм, может быть, даже тысячи…

– Сестер Гримм? – повторила я, пораженная этими словами. Это звучало так конкретно, так реально. Участь, которой было не избежать.

– Да. Нас тянет к тем, кто родился в тот же день и час, что и мы. Поэтому-то мы встретились теперь и сможем таким же образом найти друг друга и потом.

Мы смотрели на Беа с недоверием. Она сложила руки на груди и смотрела на нас с торжествующей ухмылкой. Сегодня сестра просто превзошла себя.

Голди

Беа знала многое, но не все. Да, я родилась на Хеллоуин, но это была не вся правда. Я родилась на мосту между 31 октября и 1 ноября: мои ножки появились на свет в октябре, а головка – через несколько минут, уже в ноябре. Два диаметрально противоположных дня: Хеллоуин, олицетворение демонов и тьмы, и День Всех Святых, день святости и света.

Однако празднование моего дня рождения – если празднованием можно считать маленький подарок и одно-единственное пирожное-корзинку – всегда проходило на Хеллоуин, поскольку акушерка в качестве даты моего рождения записала именно 31 октября.

Втайне я праздновала свой день рождения оба дня – пела самой себе по утрам, днем за обедом съедала больше десерта, после чего по дороге из школы домой крала две шоколадки в магазинчике миссис Пэтел. По вечерам лакомилась своей добычей и забивала на уроки, а после того, как начала читать Библию и древнегреческие мифы, принялась гадать, не означает ли время моего рождения, что я наполовину демон, наполовину святая.

Лео

– Кем ты хочешь стать, когда вырастешь? – спросил Кристофер.

– Я думал, мы станем солдатами.

Друг рассмеялся.

– Всего раз в месяц. И за это нам никто не заплатит, так что надо будет заниматься и чем-то другим.

– А-а.

– Так кем же ты станешь?

– Не знаю, – ответил Лео, поскольку никогда об этом не думал. Они в рамках своего послеполуночного ритуала лежали на траве в саду директора школы, хотя находиться там им было нельзя. – А ты знаешь?

Кристофер кивнул.

– Я стану премьер-министром.

Лео засмеялся, но друг не подхватил его смех.

– Ты это серьезно?

– Вполне. – Крис пожал плечами. – Почему бы нет?