Крошка Доррит. Книга вторая - «Богатство» - Чарльз Диккенс

— Будьте покойны, сэр, — отвечал Джон Чивери.— Человек я, конечно, маленький, но моя гордость и честь этого не допустят,сэр.

Мистеру Дорриту гордость и честь не помешалипослушать у дверей, уйдет ли его гость сразу, или остановится посудачить скем-нибудь внизу. Сомнения оказались напрасны: быстрые шаги Юного Джонапростучали по лестнице и затерялись в уличном шуме. Час спустя мистер Дорритвызвал к себе курьера, и тот, пойдя, нашел его сидящим в кресле у камина,спиной к дверям.

— Там лежит пачка сигар, можете взять ее себеи выкурить в дороге, — сказал мистер Доррит, небрежно указывая рукой черезплечо. — Я получил ее в виде — кха — маленького подарка от сына одного из моих— кхм — старых арендаторов.

Назавтра первые лучи солнца застали каретумистера Доррита на дуврской дороге, где каждая красная почтальонская курткаслужила вывеской разбойничьего притона, устроенного с целью безжалостногоограбления проезжих. Так как это, по-видимому, самый распространенный промыселна всем протяжении от Лондона до Дувра, то мистера Доррита обобрали вДартфорде, обчистили в Грейв-зенде, ограбили в Рочестере, распотрошили в Ситтингборнеи вытряхнули из него последнее в Кентербери. Однако курьер, на обязанностикоторого лежало охранять своего господина, всякий раз выкупал его из рукбандитов; и снова красные куртки, мерно подпрыгивая перед глазами мистераДоррита, прикорнувшего в уголке, весело мелькали на фоне весеннего пейзажа, гдепыльная дорога вилась среди меловых холмов.

Следующий восход солнца застал путешественникав Кале. Теперь, когда между ним и Джоном Чивери лег Ла-Манш, он почувствовалсебя в безопасности и лишний раз убедился, что в воздухе континента ему дышитсязначительно легче, чем в английском.

И вот уже карета катит к Парижу, ныряя наухабах французских дорог. А мистер Доррит в своем уголке, вполне оправившисьпосле испытанных волнений, занят постройкой воздушного замка. Сразу видно, чтоэто должно быть грандиозное сооружение. Целый день он возводит одни башни,сносит другие, здесь пристроит крыло, там украсит карниз зубцами, укрепляетстены, добавляет контрфорсы — словом, не щадит трудов, чтобы замок вышел наславу. Это так ясно написано у него на лице, что любой нищий калека (если он неслеп), из тех, что на каждой почтовой станции тычут в окно кареты мятуюжестяную кружку, выпрашивая подаяние именем Христа, именем пресвятой девы,именем всех святых христианского мира, читает его мысли не хуже, чем это сделалбы сам знаменитый Лебрен[44] — вздумай он избрать приезжего англичанинапредметом специального трактата по физиогномике.

В Париже мистер Доррит решил три дняотдохнуть. В эти дни он много бродил по улицам один, рассматривая выставленныев витринах товары, причем особое внимание уделял витринам ювелиров. В концеконцов он зашел в самый знаменитый ювелирный магазин и сказал, что желал быприобрести небольшой подарок для дамы.

Его просьбу выслушала очаровательная маленькаяфранцуженка, настоящая куколка, одетая с безукоризненным вкусом; она выпорхнулаиз зеленого бархатного гнездышка, где писала что-то на изящном маленьком столике,похожем на конфетку, в изящной маленькой книжечке, казалось бы, совершеннонепригодной, чтобы вести в ней какие-либо счета, разве только счет поцелуев.

А какого рода подарок желает сделать мсье?спросила маленькая француженка. Любовный подарок?

Мистер Доррит улыбнулся и сказал: может быть,может быть. Как знать. Женские чары столь пленительны, что в этом нет ничегоневозможного. Не покажет ли она ему какую-нибудь подходящую вещицу?

С восторгом, сказала маленькая француженка.Она будет просто счастлива предложить мсье самый разнообразный выбор. Ноpardon! Прежде всего мсье должен иметь в виду, что есть любовные подарки и естьсвадебные подарки. Вот, например, этот прелестный гарнитур из серег и кольепросто создан, чтобы служить любовным подарком. А вот эти кольца и брошь такогопрекрасного и строгого рисунка, с позволения мсье, как нельзя лучше подходятдля свадебного подарка.

Быть может, самое разумное, с тонкой улыбкойпредположил мистер Доррит, купить и то и другое, чтобы начать с даров любви, акончить брачными дарами.

Ах бог мой, воскликнула маленькая француженка,молитвенно складывая свои маленькие ручки, вот это галантность, вот этонастоящие рыцарские чувства! Можно не сомневаться, что дама, столь щедроосыпанная дарами, не сможет устоять перед ними.

Мистер Доррит не был уверен в этом. Но затоочаровательная маленькая француженка была, по ее словам, совершенно уверена.Мистер Доррит купил два подарка и заплатил за них весьма внушительную сумму.Обратно он шел с гордо поднятой головой; должно быть, его воздушный замок успелподняться намного выше квадратных башен Собора Парижской богоматери.

Без устали трудясь над постройкой замка,однако же сохраняя свои труды в тайне, мистер Доррит отбыл в Марсель. Онстроил, строил, усердно, хлопотливо, с утра до ночи без передышки. Засыпал отусталости, оставляя в беспорядке огромные массы своего строительного материала;а проснувшись, снова принимался за работу и укладывал все по местам. А в этовремя курьер на запятках мирно покуривал лучшие сигары Юного Джона, пускаятоненькую струйку дыма, и кто знает — может быть, он строил свои замки наденьги мистера Доррита, случайно прилипшие к его рукам.

Ни одна крепость, встретившаяся им на пути, небыла так неприступна, как замок мистера Доррита, ни один собор не возносил таквысоко в небо свои башни. Воды Соны и Роны текли не с такой быстротой, каквырастало это величественное здание; Средиземное море было менее глубоко, чемего фундамент; жемчужные дали, встававшие за Корнишем[45], холмы на берегах славногоГенуэзского залива, ничто не могло сравниться с ним красотой. Мистер Доррит иего ослепительный замок высадились среди грязных домишек и еще более грязныхмошенников Чивита-Веккиа[46] и оттуда потащились в Рим, увязая в непролазнойдорожной грязи.