Бабочка и факел - Татьяна Гуркало

— А теперь шансов все вернуть нет! — припечатала Мелькхарэ. — И все из-за каких-то пророков, которые тоже видят не все и не то, но все равно не могут промолчать.

— Почему не то? — удивился Яфин. — Они наверняка не всегда могут понять, что именно увидели. Пророки, которые живут в наших храмах в этом плане надежнее, им боги помогают понять гораздо больше, чем они могли бы сами. Но по итогу, именно то, что Риви оказалась в этой школе в моей компании, позволило одному мертвому гению, наконец, высказать все, что он думает о потомках своего владыки.

— Но шансов все равно нет!

— Почему нет? Делай, что собиралась, просто под присмотром, — сказал Яфин и улыбнулся. — Любите вы все усложнять. Что ты, что один хорек. А потом удивляетесь, что кому-то ваши действия очень сильно не понравились. Вот скажи мне, покорила бы ты Лес, получила его одобрение и фактически королевский венец, а дальше что? Думаешь, это бы остановило тех, кто не желает тебя признавать? Заставило бы всех смириться? Думаешь, никто не пожелал бы тебя убить, перед этим заставив рассказать, как забрать Лес себе? Ну, или просто убить. У тебя ведь даже красноперчаточника нет. Мне даже интересно, что ты такое сотворила, что проснулось ваше невидимое проклятье и заставило тебя не видеть всех этих элементарных вещей. Думаю, даже самые глупые из моих студентусов поймут, что так завоевывают королевство только в героических балладах. А в реальной жизни подобные фокусы заканчиваются нехорошо. В истории уже случались перевороты, неужели не помнишь, что им сопутствовало?

Мелькхарэ явно помнила, потому что нахмурилась и стала смотреть на свои ладони.

— Так, — мрачно произнес бывший советник. — Так. Это все давно следует прекратить. Ты, — он указал пальцем на короля и очень мрачно улыбнулся, — признаешь ее, ее детей, даже ее кошек и собак, если придется, — и указал на Мелькхарэ. — Ты постараешься изобразить смирение и сделаешь вид, что, наконец, заслужила прощение для своей ветви рода, совершив подвиг и вернув Лесу утраченное. Причем, будешь делать вид, что изначально все рассказала, что даже детей прятала во имя этого подвига. Так будет лучше и для тебя, и для королевства. Ты, — палец едва не уперся красноперчаточнику в нос, — засунешь свою гордость и прочие качества куда подальше и будешь изображать восхищение и благодарность. Тем более, благодарить действительно будет за что. И если ты только попытаешься мстить за свои собственные ошибки, клянусь, я поступлю точно так же, просто мстить буде тебе. Ты, — палец указал на советника, притворявшегося каменной статуей, — засвидетельствуешь и будешь молчать. Потому что как только откроешь рот, сразу онемеешь. Если попытаешься что-то лишнее написать, отнимется рука. Ну, думаю, ты понял последовательность. Всех остальных это тоже касается.

Яфин хмыкнул, явно не проникнувшись угрозой.

— Зря я сюда пришел, — понял мастер Рид, до сих пор тоже притворявшийся статуей. — А можно смягчить условие? Чтобы онемение было временным, если попытаюсь рассказать эту забавную историю сильно нетрезвым.

— Можно, — согласился призрак и даже улыбнулся.

— Что вы здесь, кстати, делаете? — спросила у Рида, а заодно и Новала Риви, вспомнив о своей паранойе, которая, правда, в данный момент делала вид, что не существует.

— За одной девушкой приглядываю, — добродушно ответил мастер, став почему-то очень похожим на Яфина. — Понимаешь, девочка, так уж случилось, что даже в твоем родном королевстве живут люди не только с такими остренькими ушками, есть и те, у кого они круглые.

Риви тихо фыркнула. Уж эту великую тайну она точно знала. Да у нее даже среди подруг были девчонки с не идеальными ушами.

— И что?

— А то, что один тип, у которого тоже не получилось, несмотря на происхождение, заполучить уши идеальной длины и остроты… хм, звучит-то как. В общем, один тип меня узнал, почему-то решил, что я сбежал…

— Наверное, потому, что перед отъездом ты взрыв устроил, — подсказал Яфин.

— Возможно. В любом случае он решил меня шантажировать, угрожать и требовать рассказывать, чем занимается одна миленькая девушка с идеальными ушами. А так, как я не был уверен, что он здесь такой один, и что он не нашел кого еще шантажировать, я решил присмотреть. Да, а этот любитель подслушивать чужие разговоры решил мне помочь, — и указал на Новала.

— Весело, — только и смогла сказать Риви. А она-то их подозревала.

— Ладно, ученица, пошли отсюда. Пускай дальше без нас договариваются, — сказал Яфин, встав на ноги. — А я тебе пока несколько интереснейших историй расскажу. Уверен, тебе они очень понравятся.

Риви кивнули и встала. Тем более ей хотелось спросить, откуда Яфин всю эту веселую компанию знает и почему одна великая женщина так спокойно отнеслась к тому, что он обозвал ее дурой. Ладно, красноперчаточник сделал вид, что не заметил, что его хорьком обозвали, но она…

Рид и Новал последовали ее примеру. Чужих тайн им на сегодня хватило. И даже советник дернулся встать, но король на него так посмотрел, что бедолага сник и остался на месте.

Разговоры, планы, проклятья и просто скверный характер

Оказалось, Яфин бывал на соседнем материке. По поводу своего проклятья ездил консультироваться. После того, как его отдачей едва не прибило одного идиота. И оказалась эта отдача сильнее его злоумышления, то, что он пытался сотворить, на такой ответ точно не тянуло. Местные специалисты по проклятьям изучили сей феномен, поругали пьяных идиотов, которые сотворили то, в чем не сильно разбирались и отправили к эльфам. А куда еще, если пьяные идиоты пытались сделать нечто, в чем именно эльфы лучше всех разбираются?

Съездил он не зря. Оказалось, у такой защиты от проклятья был один существенный недостаток — если долго не приходилось отражать и защищать, сила проклятья росла. Отсюда и слишком сильная отдача на несерьезное пожелание сдохнуть и идиотскую попытку спрятать в лаборатории осиное гнездо с усыпленными осами.

Искать приключения и наживать врагов только для того, чтобы кого-то случайно не зашибить, Яфину откровенно не хотелось. У него что, других дел нет? Вот и пришлось согласиться на то, что его вывернутое проклятье еще раз подправят, на этот раз так, чтобы оно само втравливало носителя в приключения, от которых само же и защищало потом.

— Понятно, — печально сказала Риви. Даже измененные на защиту проклятья не становятся чем-то хорошим и полезным на самом деле. — Поэтому пришлось привыкать.

— Пришлось. И да, та величественная старуха говорила, что ничего, с чем я не смогу справиться мое проклятье не притянет, проклятьям на самом деле вовсе не выгодно, чтобы их носители умирали. Даже проклятые на смерть умирают не сразу. Проклятья сами по себе слишком похожи на этакую странную жизнь, на паразита, если точнее. И исчезать им не хочется. А проклинают почти всегда конкретного человека. Чтобы прокляли весь род с потомками, а то и предками, нужно очень сильно постараться и грозит такое обычно правителям, завоевателям и прочим слишком заметным личностям.