Неумерший - Жан-Филипп Жаворски

– Властелин Зверей! Властелин Сильных мира сего! Прошу, защити нас!

Ответа не последовало. С частокола, оглушительно каркая, разом разлетелись все вороны. Между деревьями, окаймлявшими вход, появилась исполинская громада. Туман всё ещё скрывал его от наших глаз, но в смутных очертаниях просматривалось нечто чрезвычайно огромное, занимавшее всё пространство между стволами. Его дыхание порождало шквал сильного ветра, а каждый шаг разбивал мёрзлую землю.

– Он идёт! Он идёт! – надрывался брат.

– Властелин Сильных, заклинаю тебя! – провозгласил Суобнос. – Услышь мой глас, вними моей мольбе! Я – старый странник! Я – безумец, что глаголит истину! Я – заплутавший проводник! Я – певец, я – чтец, я – тот, кто призывает духов! Огмиос, я пришёл к тебе с большой бедой! Я взываю к твоему благородству! Я взываю к твоему могуществу! Я взываю к твоему превосходству! Не бросай меня на погибель в твоей собственной обители!

Голос Суобноса всё ещё дрожал от неминуемой беды, но он изменился. Его испуганный тон приобрёл величественную и властную интонацию, проникнутую таинственным духом. И тут случилось нечто необычное. Холм посреди пустоши вздрогнул. Он глубоко вздохнул, подобрал под себя свои склоны, выпрямился и громко, словно кто-то трубил в рог, принялся возмущённо бурчать.

– Какая наглость! – проворчал невероятно низкий голос. – Я спал, как сурок! Ты, что ли, забыл законы приличия, бесноватый?

В центре площадки больше не было кургана, теперь там сидел тучный великан и зевал так, что щёлкала челюсть. Мы с братом тоже раскрыли рты, но по другой причине. На краю поляны чудовище, преследовашее нас, наконец-то остановилось.

Повелитель Гариссаля не был человеком. Сидящий на своих огромных ягодицах, он уже был выше любого всадника. Он сонно потянулся, раскинув мясистые руки на длину двух длинных копьев, и воздух наполнился удушающим зловонием.

– Да воздастся тебе! – воскликнул Суобнос. – Ты оказал мне любезность, ответив на мою мольбу!

– Хватит уж угодничать! Скажи лучше, зачем побеспокоил меня?

– Увы! Я не посмел бы это сделать без необходимости. Эти два мальчика по чистой глупости разъярили Таруоса. Он преследовал нас до самых твоих земель. Вот почему мы пришли к тебе и просим защиты.

Заметив наше присутствие, великан взглянул сверху на меня и брата. Невероятных усилий мне стоило не сделать шаг назад. Властелин Гариссаля был не только огромным и пузатым, но ещё и неимоверно уродливым. Простая туника, сшитая из двух грубо обработанных шкур зубров, плохо скрывала его жирные складки. Он был немного горбат, и его голова, казалось, была насажена прямо на толстую грудь; опухшее лицо заросло густой спутанной бородой; высокий лоб шелушился, и это выглядело как неудачно выполненная друидическая тонзура, пара завитков седых волос спадала на его огромные плечи. Из-под засаленных прядей виднелись сильно торчащие уши, из которых выбивались пучки рыжих волос.

– Ого-го! Красивые козлятки! – прогремел огр, улыбаясь нам ужасающей улыбкой, ибо его нижняя губа свисала, обнажая засаженные коричневыми клыками дёсны.

Затем он выпрямился и повернулся в сторону входа на поляну, где в нерешительности замерла монументальная громадина, преследовавшая нас. И к нашему великому ужасу, владыка Гариссаля махнул ему рукой.

– Таруос! – позвал он. – Входи! Милости прошу!

Мы с Сегиллосом взвизгнули от возмущения и ужаса. Суобнос принялся его укорять. Но было уже слишком поздно: Таруос снова зашагал к нам навстречу. Он пересёк порог, раздувая носом разделявшие нас клубы тумана.

Сначала мы увидели его рога, изогнутые вокруг квадратной, как крыльцо, морды; они были толще кольев. Позади колыхалось огромное тело: всклокоченная холка, горб на спине, толстый, свисавший до колен подгрудок, и покрытые густой шерстью голени над сильными, как наковальни, копытами. Его рыжая шкура была покрыта сверкающим льдом, и от всей туши пыхало жаром, как от огромного угольного костра. Чудовище оказалось быком, но быком немыслимых размеров, вышиной с дом, в девять раз тяжелее, чем лучшие из наших породистых быков. На голове у него был признак божества: прямо надо лбом, окаймлённый пучком волос, торчал мощный третий рог. Налитые кровью чёрные глаза беспорядочно вращались, а из ноздрей разъярённого зверя валил пар. Он выглядел, как ходячая гора: от каждого его шага содрогалась земля. При его приближении до нас донеслось мускусное зловоние.

– Добро пожаловать в Гариссаль, Таруос, – буркнул великан. – Ты, кажется, устал от долгой погони: ты запыхался, и твоя шкура покрыта льдом. Располагайся! Отдохни! Погрейся у моего очага! Увы, мне нечем угостить тебя, но, если душа к тому лежит, выбери одну из моих тёлок и насладись ею вдоволь!

Голос Повелителя Сильных звучал с хрипотцой и выражал устрашающее радушие. Он пробирал нас до самых костей, словно позыв медного горна, и всё же его говор имел забавный недостаток: великан шепелявил. Таруос же, похоже, совершенно не хотел отдыхать или осеменять корову. Он шёл прямо на нас, сердито размахивая мордой.

– Ты выглядишь расстроенным, – заметил хозяин Гариссаля. – Как я понимаю, у тебя с этими оборванцами произошло какое-то разногласие? Не сомневаюсь, что твоё недовольство оправданно, Таруос; но ты здесь, в моем владении, по моему приглашению. Если в моей обители ты позволишь гневу выйти наружу, то оскорбишь меня. За её стенами поступай как вздумается. Но здесь, из уважения ко мне, умерь свой пыл. Этих коротышек ты и пальцем не тронешь!

Потчевать разъярённого быка такими сладкими речами мне показалось весьма неуместным. Чудище, вероятно, не вняв ни единому слову, уже почти добралось до нас. Нужно было удирать со всех ног, но сила, исходившая от Таруоса, погрузила нас в состояние гипноза.

– Довольно! – рявкнул великан. – Ты, что ли, не слышишь меня?! Так дело не пойдёт!

Повелитель Гариссаля поднялся, и его огромное пузо затряслось. Своей лысой башкой он доставал до крон деревьев. Его толстенная нога с ногтями, забитыми грязью и мхом, приземлилась как раз между нами и быком. Тогда Таруос отступил на шаг, но лишь для того, чтобы воинственно выставить вперёд рога.

– Ты осмеливаешься бросать мне вызов? – взревел хозяин. – В моём собственном владении?

Тарус ответил оглушительным мычанием, от которого зазвенело в голове. Из его ноздрей, словно из кузницы, валил пар, а по жёсткой щетине бороды длинными струйками стекала слюна.

– А ну-ка повтори!

Новый рёв, еще более яростный, заставил нас съёжиться от испуга и зажать руками уши. Положив руки на жирные бёдра, Повелитель Сильных ответил ему громким смехом, от которого его пузо и ягодицы заходили ходуном.

– Ты бросаешь мне вызов, Таруос! Ты бросаешь мне вызов! – прогремел он. – Ах! Спасибо за этот миг славы!! Только попробуй снова запугивать меня, и ты дождёшься! Я схвачу тебя за рога и сверну тебе хребет! Я все ноги тебе переломаю! А когда пробью твой одеревенелый затылок, оторву голову и насажу её на частокол среди других трофеев! А ну-ка, давай ещё разок! Я только этого и жду!