Война за веру - Марик Лернер

— У тебя будет отдельное задание, когда войдем в город.

— Так не пойдет! Я начальник твоей охраны!

Я смотрел молча и тянул паузу.

— Да, ладно, — пробормотал он. — Разве отказываюсь? Но это мой долг и честь.

— Есть кое-что важнее, а меня Облачко прикроет.

— Она здесь?

— Твое дело взять дом Метеллия Пия, — игнорирую недоумение. Очень удачно вчера появилась, и сознательно никому не говорил, что держу по соседству вместе с отрядом. Лишняя крапленая карта в рукаве не мешает при общении с врагами. — Знаешь такого?

Он кивнул. Богатый купец и связи широкие имеет. Многим знаком.

— Зайдешь в дом и всех повяжешь. Без крови, если удастся, по возможности никого не убивая и не давая шансов сжечь нечто или сломать его обитателям. Всех во двор, под охрану и стеречь. А сам очень внимательно осмотрись.

— А что мы ищем? — сделал он правильный вывод.

— Скажи, — невольно замявшись, произношу, — ты понимаешь, что рано или поздно мы столкнемся со зверолюдьми и их шпионами? Ты готов убивать полулюдей?

На этот раз бывший Найден сам не ответил сразу.

— И давно ты знаешь?

— Я в Иберии их встречал и прежде. Далеко не у всех по лицам видно. А когда караван вырезали, добрые каратели свалили на меня таскать тела к яме. Самый молодой и без заслуг. Имел возможность присмотреться к татуировкам. У тебя похожая, но не такая. Другой помет?

— Слово какое противное. Почему не семья? — А вот это уже с вызовом.

— Брось, прекрасно знаю, чем отличаются нормальные от этого. Вас же забирают сразу, как только кормить грудью перестает мать, и больше ее не видите. Это если она не спятит.

Зверолюди пришли не сами. Их никогда много не было. Они привели с собой чужих. Сначала их принимали за особо уродливых людей, приземистых, с крупными костями. Достаточно быстро разобрались. Череп от человеческого отличается заметно. Более вытянутый, надбровные дуги крупнее, а на затылке нехарактерный для людей выступ кости. Самое главное, зубы не той формы и расположения. На изображениях не то неандерталец, не то бритая горилла. Я не антрополог. Кличка Симиа — «обезьяна» на латинском, приклеилась быстро.

Почему-то самок среди них оказалось мало с самого начала, и размножаются плохо. Увы, научных трактатов на данную тему не существует, поскольку они редко снисходят до общения с людьми, проживая в запертых кварталах. Зверолюди и то общительней. А эти людей воспринимают в виде пищи и скота, что мало способствует дружбе. Да они и своих не слишком любят. Никто никогда не слышал про большие отряды «обезьян». Даже во время Вторжения они действовали группами не больше сотни особей и всегда под командой апера, урса или латрана. Стоило собраться вместе большому количеству, начиналась драка.

Зато дети от них и человеческих женщин рождаться могут. Бесплодные, как мулы от союза лошадей и ослов. Значит, нам они все ж дальние родственники. Очень дальние. Но выгода в этом имеется. Зверолюди сознательно создавали отдельную породу себе на пользу. Вначале просто хватали случайных пленниц и отдавали на поругание. Теперь все больше рабынь используют. По слухам, существуют целые питомники, где выводят своих слуг.

— Спартанское воспитание, — криво усмехаясь, сказал Найден. — Бракованных убиваем, остальных правильно воспитываем.

Если принцип схожий, с семи лет в военном лагере и следующие десять лет они жили впроголодь, учась выживать, подчиняться беспрекословно командирам и владеть оружием. И никаких семейных связей, кроме таких же сверстников и старших военных.

— Я даже Бирюку не говорил о происхождении. Он наверняка догадывается, но вряд ли знает точно.

— Мой отец был урод, братоубийца и насильник, — говорю совершенно спокойно. Ну не совсем папаша, но достаточно помню о его поведении, и даже через много лет прорывается его буйный нрав. — Я сам не лучший представитель человечества, что б там Мария ни думала, и сейчас планирую массовую резню. Мне плевать, какая в тебе кровь. Ты Чистый или станешь колебаться, когда столкнешься со знакомым?

— Ты сомневаешься, убивать ли человека, если он твой враг?

Это не совсем то, чего добивался, но пусть так.

— Захочешь — поделишься. Дальше меня не пойдет. Нет, твое дело. Ylim свидетель, мы прошли через новое рождение. Прежнее осталось навсегда позади. Живем с чистого листа. Просто ты можешь увидеть в том доме нечто знакомое. Мне надо об этом знать.

— Кто тебе сказал, что он шпион?

— Не кто, а что. Над домом торчат усы из железных прутьев. Это способ связаться на дальнем расстоянии. Я даже догадываюсь, каким образом. Мне нужно устройство и кто с ним работает. Если удастся слушать других шпионов, мы многое узнаем.

— Иногда мне кажется, что это ты получеловек. Из слабаков.

Я не понял, про отношения внутри зверолюдей жрицы и то больше знали, чем про полулюдей. Похоже, их сознательно не учили человеческим языкам, чтоб поменьше общались с потенциальными врагами. Переспрашивать не стал. Успеется.

— Слишком много знаешь. Я о таком в первый раз слышу.

— Смотри внимательно, Пирр, — говорю, пропуская мимо ушей невысказанную просьбу объяснить. — Это важно для всех нас.

Когда показалась чахлая рощица, один из охранников выехал вперед, загораживая дорогу. Он столь замечательно жестикулировал, что только идиот бы не понял смысла представления. Свою роль сыграл просто замечательно, указывая на место засады и требуя объехать стороной. На самом деле ничего подобного он не знал и знать не мог. Мы тут ездим регулярно, и никто ни разу не попытался набрасываться. Но если устраивать ловушку, то лучшего места на дороге не найти. По крайней мере, я б именно здесь поджидал.

Гневно стучу себя по голове, демонстрируя недовольство его дурью, и стал разворачивать коня. И тут они не выдержали, с дикими воплями вылетев на дорогу. Мы дружно ударились в бегство, продолжая держаться плотной кучкой. Погоня шла широким веером, отсекая уход в сторону, но сюда сознательно не торопились, и все были на свежих конях. И мы, и они. Поэтому разрыв сокращался медленно. И все ж азартные крики раздавались все ближе. Впрочем, скачка продолжалась максимум минут пять, а затем заныл охотничий рог, подавая сигнал. Мы остановились и развернулись. Они еще не поняли, что к чему, а стрелы пошли в полет. Я отбирал сегодня лучших стрелков, а не наездников. Скорость и точность сейчас решала все. На уровне собственных телохранителей тянул не выше троечника. Первая моя стрела попала в коня, заставив его встать на дыбы от боли. Наездник слетел. Пусть так, но один минус. Еще один получил точно в грудь. Третий прикрылся вовремя щитом, но он никак не ожидал, что стрелы окажутся не охотничьими, а с узкими бронебойными наконечниками. Нормальные люди на работу с такими не катаются. Острие прошило насквозь дерево, пробив руку и заставив издать вопль боли. Времени больше не было и, не теряя мгновения на вкладывание в гнездо, уронил лук на землю, выхватывая револьвер. К сожалению, управлять одними ногами, стреляя с двух рук, не выйдет. Надо было спешиться, ведь коняга не любит громкого шума, и приходится держать левой повод. Да и сам огнестрел тяжелый, как утюг. С левой сколько ни тренировался, неудобно. Потому ношу на поясе один. Второй у Лампы. Последний довод для врагов.