Сказки французских писателей - Сидони-Габриель Колетт

жилище любом… по павлину — в каждый дом… каждому гражданину — по дешевому павлину!..

Островитяне, которые полагали, что раз так настойчиво предлагают, то на предложения отвечают, чучельнику весело отвечали:

— Павлинов в домах не держат у нас, это раз. А два, если вы настаиваете, извольте узнать — у нас нет желания их покупать. Живые птицы нам больше нравятся.

Чучельник заскрежетал с досады зубами, но внезапно этот скрежет прекратился, поскольку его хитрый пронзительный взгляд, который рыскал тем временем по острову, кое за что зацепился.

Крючки, на которые без конца островитяне ловили тунца, были из самого чистого золота — чучельник так и взвился.

От его профессионального глаза не укрылся и золотой блеск совка Лап-не-покладая: к павлинам в придачу с Великого Континента были привезены и паразиты, которых мусорщик сметал не переставая.

— Никто из туземцев не догадывается, а тут золотишка полным-полно. Я открыл Остров Сокровищ, Золотое Дно! — сквозь зубы чучельник процедил и тут же назад уплыл.

Как золотая пыль, эта прекрасная новость поднялась над улицами По-павлину-пли. Но возникшим устремлениям было немедленно придано иное направление. Стоило первым судам золотоискателей отчалить от берега, как пулеметы охотников на павлинов были повернуты к ним и приказ Главы Великого Континента направил суда на дно одно за другим.

А не в меру болтливый язык чучельника был укорочен посредством удлинения шеи, что явилось последствием казни через повешение.

Тем временем дипломаты соседних стран с документами в руках доказывали, что Ничегостров в обстановке единодушного одобрения только что провозгласил независимость, а так как она никого не интересовала, то и интереса ни для кого не представляла.

На что Глава Великого Континента в духе текущего момента заметил с мудростью, но твердостью:

— Независимость острова возможна, и то, что мы первыми признали ее, вызывает в нас чувство законной гордости. Но кто отважится отрицать, что Ничегостров, исходя из его названия и существования, является только наполовину островом, значит, наполовину материком, то есть частью побережья, а именно элементом Великого Континента?

И чтобы все наглядно смогли представить связь островка с прибрежной зоной По-павлину-пли, была начата постройка Главного полуостровного моста.

Для ускорения этих работ основали акционерное общество с неограниченными полномочиями «Ничегостров Сокровищ и К0», капитал его исчислялся миллионами, которые полностью поступили от населения по государственному займу, обязательному и безотлагательному.

Вскоре По-павлину-пли превратился в оживленнейший пуп земли. Все страны прислали сюда своих представителей для наблюдения за возведением понтонно-свайного моста.

Ради спокойствия туристов павлиньи бойни были из города удалены и в глубь страны перенесены. А на их месте в обстановке массового энтузиазма было возведено казино.

И неумолчно звучал над городом национальный гимн попавлинуплинцев в исполнении охотников на павлинов:

Попавлинуплинцы — лучше всех!

Кто сравнится с ними? Кто сравнится с ними?

Попавлинуплинцы — лучше всех!

На строительство моста были собраны умелые мастера из самых отдаленных уголков страны, правда они прихватили с собой плохое настроение и не испытывали никакого удовлетворения от приложения своего квалифицированного труда: высадка на остров им была запрещена, зато обещана золотая медаль из чистопробного серебра. У охотников на павлинов работа была проста: они наблюдали за возведением моста, к ружьям примкнув штыки. Строители же в глубине души считали, что у них много общего с островитянами — ловцами тунца, а охотников на павлинов попросту презирали.

Поскольку счастливый прибой заглушал на первых порах грохот машин и вой, островитяне жили себе, не тужили, но, когда работы вошли в завершающую стадию, они с удивлением открыли, что на их остров надвигается непонятная железная громадина.

— Эта гадина — наверняка большая морская змея, — заявил один малыш, — я видел, как на солнце блестит ее чешуя, а по ночам, в темнотище, сверкают ее глазищи!

— Будь она хоть какой — железной, морской, земляной, — ответил старик, который всю жизнь ловил в море тунца, — мы такой змеи не видели никогда, и ее появление грозит нам верной бедой!

Змея начинала ползти, едва начинался закат.

А за глаза ее, что пылали до зари, малыш принял красные фонари, которые освещали такой плакат:

Внимание!

Ради скорейшего завершения работ

требуется концентрация сил и хлопот!!!

И работа кипела.

Она кипела так, что переполошила весь остров, и рыбакам поручили рассмотреть вблизи и со вниманием, что это за подозрительная тварь с неизвестным названием. Обескураженные рыбаки смотрели и никак не могли понять, откуда выползла эта не то змея, не то минога, которая шумела, как железная дорога.

Правда, железной дороги они в глаза не видали, но все же были о ней наслышаны и полагали, что эти создания очень похожи.

Когда же тунцеловы обнаружили за большим кассовым аппаратом для подсчета скрупулезно и сполна залежей Золотого Дна Генерального Казначея армии Спасения сокровищ и его телохранителей, то не на шутку разволновались.

Позади Казначея удобно располагались в прекрасном автобусе цвета золотого тельца акционеры общества «Ничег-остров Сокровищ и К0» и ждали конца работ.

— Прав был старик, — решили ловцы тунца, — их вид не внушает доверия, вовсе нет! Наш остров и вправду находится в преддверии бед! — Так они и сказали, когда вечером попали домой.

Вскоре мост был наведен, и первым въехал на берег он — Генеральный Казначей, который в ящике кассового аппарата восседал на боевом скакуне.

— Жаль, что он так печален, — воскликнул какой-то мальчик, — улыбка пошла бы ему вполне!

Но он имел в виду боевого коня, а не Генерального Казначея, который, напротив, вернее, верхом на нем улыбался, но с видимым трудом. Улыбка Казначея была ледяной и ничего хорошего не предвещала.

— Ледяная улыбка — профилактика теплового удара, — со смехом заметил кто-то из тунцеловов, но телохранитель предложил ему помолчать, разрядив ему в ноги ружье, ибо Генеральный Казначей собирался взять слово. И он взял его:

— Население может вздохнуть с облегчением — произошел переворот в жизни их страны. Нищая, бренная и презренная, она вошла наконец в состав Великого Континента и отныне имя ее будет обозначено на карте кушаний в каждом респектабельном ресторане. А вы, бывшие островитяне, можете быть горды: вы стали полуостровитянами, то есть наполовину сравнялись с нами!

Вы на своем острове попирали ногами сорок миллиардов золотоносных жил, и никто из вас не догадывался, на чем он жил!

Вчера еще вы были простыми островитянами — рыбаками, ремесленниками и крестьянами, а сегодня я приветствую в вашем лице рудокопов Полуострова Сокровищ!

А поскольку, слушая его, островитяне молча покачивали головами с видом весьма и весьма досадным, то Генеральный Казначей добавил, грозя им по-дружески пальцем, негнущимся и беспощадным:

— Я знаю,