Пиранья. Первый бросок - Александр Бушков

Луч наткнулся на нечто округлое, Мазур невольно дернулся,выставил клинок, опасаясь, что все же плохо помнил обычаи осьминогов. Нет,предмет больше походил на...

Он подплыл к объемистым черным мешкам, кучей лежавшим вуглу, наклонился, ткнул самым кончиком ножа. Судя по сопротивлению, с какимклинок входил, мешок был из толстой резины. Перехватив фонарь, Мазур запустилпятерню в разрез и выгреб что-то тяжелое, словно бы сыпучее.

Торопливо сжал пальцы. Из его кулака свисало длинноеожерелье – синие и красные неограненные камни в затейливой тускло-желтойоправе. В луче фонаря разрез на боковине мешка так и брызнул радужныммногоцветьем тонких лучиков.

Больше не было загадок и тайн, головоломка собрана, всекусочки легли на свои места, образовав не таившую неясностей, в чем-то дажепримитивную картину. Много лет назад некий хваткий ныряльщик, то ли один, то лис напарником, ухитрился обобрать кормовые каюты «Агамемнона», где везли-такисамое ценное – каменья, самоцветы, побрякушки. Мало того, все добытоеловцы удачи благополучно укрыли в подходящей пещере. Должно быть, онивеселились под водой, барахтались, как дети, колотя друг друга по спине ипуская фонтаны пузырьков. Им казалось, что все позади и они теперь миллионеры.

А потом приплыл осьминог, которого никто не взял в расчет.Возможно, Мазур был в чем-то и несправедлив к Гюго – сцена из «Тружениковморя» претворилась в жизнь, правда, в гораздо более теплых морях... Опасное этодело, прятать сокровища в чужой квартире, господа, особенно когда хозяин –не кто иной, как большой музунгу. Выходит, местные предания не врали ни накапельку...

На догадку о том, что предшественников было двое, наталкивалнайденный в проходе компас: сам по себе он никак не смог бы туда уплыть, тот,что попался осьминогу в пещере, так из нее и не вышел, это ясно. Второй, надополагать, в панике удирал по туннелю, налетел на стену так, что компас сорвалос запястья. Интересно, уцелел он, а если да, то почему не вернулся? Ну, вполнемог, потеряв голову от ужаса, рвануть на подъем так неразумно, что подцепил«кессонку» и уже не выбрался с атолла. А по большому счету, на его участьглубоко наплевать, не хочется ломать голову над судьбой неведомого ловкача...

Посветив, Мазур нашел конец канатика и дернул его, подаваясигнал, вовсе не ощущая себя триумфатором.

Мазур провел затянутыми в черную резину пальцами по стволуавтомата для подводной стрельбы, отгоняя любопытную рыбью мелочь, совавшую своиглупые носы к казеннику новейшего и секретнейшего оружия, взятого на вооружениевсего год назад и попросту не имевшего в мире аналогов. Рыбки с удивительнойсинхронностью метнулись прочь.

Мимолетный взгляд на часы. Четырнадцать сорок одна – аэто означало, что они торчали в скалах, окруживших полукругом обширнуюподводную долину, уже более часа. Лежали на заранее облюбованных местах, неимея права их покидать. Разве что не возбранялось проделывать комплексзащищавших от холода упражнений.

Сидеть в засаде всегда тягостно, томительно. А уж тем болеепод водой, когда холод понемногу проникает сквозь гидрокостюм, когда вместознакомых лиц – однотипные маски, когда не слышно земных звуков: ничириканья птиц, ни шелеста ветерка в листве. Сумрачное, сине-зеленое безмолвие,в котором чем дальше, тем сильнее начинаешь себя ощущать чужим, ненужным,нелепым.

Самое тягостное в том, что Мазур представления не имел,зачем их сюда сунули. Да и все остальные тоже, об заклад можно биться. УтромМорской Змей, собрав всех, вместо логичнейшего, казалось бы, в такой ситуацииприказа паковаться объявил нечто другое. «Уходим в засаду,– сказал он безобиняков.– Все. В ту долину, где носовая часть „Агамемнона“. Быть готовыми ковсему. Никаких соплей, хватит с нас одного Волчонка...»

А потом Хусаинов раздал автоматы. И по паре подсумков. Это вданных условиях означало одно – резню на поражение. На суше еще можноприпугнуть противника грозно наведенным автоматом, но под водой другие правила,там никогда не грозят напрасно и не пугают зря, там либо бьют, либо нет...

И еще эти пояса – не узкие и не широкие, мутно-белые.Их выдали каждому и велели закрепить как следует. Эти штуки опять-таки должныозначать одно: в скоротечном и жестоком подводном бою, когда и свой, и врагпочти неотличимы из-за схожести снаряжения, только подобные опознавательныезнаки помогают не оплошать с выбранной целью, не грохнуть ненароком своего.Бывали, знаете ли, прецеденты.

И комбинированные аппараты, которые выдали вместоаквалангов,– значит, не просто бой, а действия на глубине заведомо более сорокаметров....

Разумеется, Морской Змей знал все – ради чего, почему изачем. Иначе и быть не могло. Но он сказал ровно столько, сколько сказал, алезть с лишними вопросами никому бы и в голову не пришло... Не дети малые, чай.

Мазур покосился в сторону почти неразличимого тоненькогопровода, змеившегося по дну,– персональная линия связи Морского Змея скораблем, нехитрое устройство, при необходимости мигающее лампочкой по азбукеМорзе и позволяющее послать ответ с помощью ключа. Нехитро, но надежно –все прочие виды подводной связи либо чрезмерно сложны, либо противник,располагай он соответствующей техникой, сможет перехватить передачу...

Странно, конечно. Самое время отдать якорь и убиратьсявосвояси. Сокровища на борту, задание выполнено. Но у начальства, как частенькобывает, свои, высшие соображения... На то оно и начальство.

Мазур вновь попытался проникнуть пытливой мыслью взагадочные соображения начальства, те самые, высшие. И вновь пришел к тому жевыводу, что полчаса назад.

Дракон ждет визита. Не столь уж хитрая загадка, в самом-тоделе. На «Сириусе» есть хитрая аппаратура, позволяющая «просматривать» глубины,без сомнения, поддерживается шифрованная связь с нашими кораблями в этомрайоне. Что-то такое начальство знает, чем не спешит делиться с рядовыми, пустьони все поголовно в офицерских званиях. Есть в таком поведении свой резон, ибоеще древние...

Внимание!

Располагавшийся метрах в пяти от Мазура Князь подал сигналготовности, пришедший к нему, надо полагать, по цепочке прямой видимости.

И все постороннее мгновенно отлетело. Мазур прижался кжесткой скале, бегло проверил, надежно ли устроен на выступе автомат.

И отчетливо увидел их.

Они шли журавлиным клином, на трех уровнях, с того самогонаправления, в котором скрылись после нападения, куда умчались на подводныхносителях. Пятеро... семеро... дюжина. Баллоны на груди, ритмично колышутсяласты, на голове у каждого поверх ремня маски – светло-зеленая полоса,тускловато фосфоресцирующая. У них тоже опознаватели, а значит, заранееполучили схожий приказ... Двое буксируют овальный предмет, нечто вроде плоскойполусферы размером с обычную кухонную раковину, но наверняка гораздо болееопасный – боевые пловцы обычно не таскают под водой ничего мирного. Судяпо легкости, с какой они свою хреновину ведут, она обладает нулевойплавучестью... Ну да, эшелонированное движение, боевое охранение, ядро группы имобильный резерв... Это «тюлени»! Это их ухватки, их тактика, отработаннаягде-нибудь в Коронадо, штат Калифорния. «Янки-Дудль был в аду, говорит –прохлада...» Ну что ж, добро пожаловать, ребятки, очень кстати, мы с вами тогдатак и не договорили за Камрань...