Хроники Тиа-ра: битва за Огненный остров - Олег Фролов

На секунду мы встретились взглядами. Он кивнул. Я ответил. Наверное, нам стоило поговорить, но я знал, что этот разговор может подождать. В любом случае этой секунды мне хватило, чтобы понять: Кир-ра будет в седле завтра. Не знаю, что он чувствовал на самом деле. Угрызения совести за свой демарш? Гордость от ощущения собственной незаменимости? Или не чувствовал вообще ничего? Но я уверен, завтра он полетит. Кир-ра не упустит возможности сразиться с храмовниками.

У Полукруга большая группа книговеров делала самое примитивное оружие, которое можно было изготовить в такой ситуации в достаточном количестве – длинные веревки с крючьями. После нескольких лун блокады веревки и тканные ремни, которые обычно привозили с Белого острова, стали необычайно редким и ценным товаром. Поэтому сейчас у мастерских в ход шло все, что можно было применить. В пестрых лентах, разложенных на площадке, легко рассмотреть даже темно-зеленые и синие ремни для хартунгов, сплетенные с какими-то старыми веревками. Все, что было добыто всеми правдами и неправдами. Быть может, даже извлечено книговерами из собственных сундуков для одежды.

Как сбить тяжелую летающую машину с помощью крюка, выброшенного всего на десять-пятнадцать шагов вверх? Пожалуй, что никак. Но это лучше, чем ничего.

Словно опровергая мои слова, высоко над площадкой взмыл довольно увесистый крюк, замер в верхней точке, а потом медленно, словно нехотя, полетел вниз, увлекая за собой веревку. Присмотревшись, я увидел между людьми прыжковый механизм, хитроумно переделанный для метания предметов. Тут же рядом оказался Тот-ра. Его фигура легко выделялась в любой толпе не только размерами, но и какой-то особой пластикой движений – порывистых, но точных и четко выверенных.

Я уверен, ему тяжело – Мак-ра незримо присутствует здесь в каждой детали, у каждого механизма на Полукруге. Но когда речь заходила о работе, боль и переживания уходили на второй план. По крайней мере, временно. Таким был и сам Мак-ра…

Впрочем, лишний раз попадаться главному механику на глаза мне не хотелось, и я поспешил дальше.

На площадке меня ждала еще одна хорошая новость. Мику-ра не соврал: завтра в небо согласились подняться Бхад-ра и даже юный Сола-ра. Последнего я даже попробовал отговорить, но, скорее, просто, чтобы успокоить свою совесть.

Сола-ра не поддался на мои уговоры, но и совесть не успокоилась. Даже сейчас, стоя на площадке в полной безопасности, он мелко вздрагивал, то и дело косился на свою хрупкую птицу, которая совсем недалеко ушла от учебных. Пожалуй, ее отличали только более широкие крылья да хороший небесный камень внутри.

Как давно он прошел Испытание? В прошлом солнечном цикле? Два солнечных цикла назад? Уж точно не больше. Совсем еще новая жизнь – худые, тонкие руки, слишком большой хартунг без красных лент и ясный, но слишком испуганный взгляд.

Что они с Бхад-ра смогут сделать завтра в небе без самострелов, без умения выживать? Пожалуй, ничего. Но если оружия дать я им не мог, то для того, чтобы научить их выживать, у меня еще было немного времени.

«Слишком поздно все это…» – вдруг предательски пронеслось в голове. Эти жалкие крючья на веревках, этот лишний самострел на башне в руках людей, которые никогда из него не стреляли, эти механические птицы без оружия и опытных наездников… Если бы раньше! Если бы мы начали готовиться раньше…

Мику-ра был прав. Если не во всем, то во многом. И к завтрашней решающей битве мы не готовы по-настоящему – слишком слабы и беспомощны. Но что нам остается делать? Отступать поздно.

Следующие несколько солнечных шагов до самого заката я рассказывал Бхад-ра и Сола-ра все, что сам знал о противостоянии в небе. Я говорил, как выходить из-под атаки храмовой птицы, как спасаться под островом, как вообще вести себя в воздухе. Несколько раз во время рассказа я взбирался в седло Ши-те и показывал, какую роль во время тех или иных маневров играют рычаги управления оперением хвоста и крыльев.

Сола-ра слушал внимательно, а вот Бхад-ра казался несколько рассеянным. Его взгляд блуждал, редко концентрируясь на том, что я показывал прямо сейчас. В какой-то момент он ушел, но через несколько минут вернулся – еще более отвлеченный, чем прежде. Постоял немного рядом и вдруг громко сказал, перебив меня на полуслове:

– И зачем все это?

– Я думаю, тебе лучше знать, – спокойно отвечаю ему. – Я не рассказываю тебе, ЗАЧЕМ лететь, я говорю, что делать, если ты сам решишь лететь.

– А, да, это все Мику-ра. Ты здесь не при чем.

На секунду я опешил от этой внезапной агрессии. Бхад-ра я знал плохо, тем не менее внутренне приписывал ему самые лучшие качества. С чего бы?

– Если не хочешь завтра быть там, – показываю пальцем в небо, – то не стоит. Я могу помочь только в том случае, если на это воля твоя.

– Я хочу, – с нажимом ответил Бхад-ра, столкнувшись со мной взглядом. Его глаза были серыми – таких почти не встретить на нашей земле. – Я хочу, но что я смогу сделать? К Началу отправиться безо всякой пользы?

– Кажется, ты уже делал это однажды. И до сих пор здесь.

– Да, я делал это, и быть мишенью мне не понравилось.

– Я не предлагаю тебе отправиться к Началу. Храмовники не знают, есть у тебя оружие или нет. Но это не значит, что тебе надо будет подставляться. Прямо сейчас я пытаюсь тебе рассказать, как быть ТАМ, но не подставляться.

– Это глупо! – отрезал Бхад-ра. – Мы ничего не сможем сделать, если храмовников будет действительно много.

– Когда-то ты говорил иначе, помнишь? Когда-то ты сам вызвался подняться в небо перед угрозой вторжения храмовых птиц. А теперь вдруг говоришь, что это все «безо всякой пользы».

– Тогда – другое. Закончилось время демонстраций. Теперь – лишать жизни или лишаться жизни. Мы все должны остаться на земле, – внезапно подытожил Бхад-ра.

– Это воля каждого, – резко отвечаю.

– Я полечу, – как-то неуместно резко вмешался Сола-ра, но было видно, он напуган еще сильнее. Бравада передо мной – все, что у него осталось.

– Как хотите… Если так, то и я полечу. Как и обещал Мику-ра. Только плохо это закончится все, – отмахнулся Бхад-ра, как-то неожиданно зло посмотрел на юного наездника и ушел. Дослушивать мои поучения он не стал.

Кем был для меня этот странный молодой человек? Никем. Я не надеялся на него и ничего от него не ожидал. Полетит он или нет – почти что все равно.

И все же, с чего это он? Наверное, просто испугался.

В свою постель я попал уже глубокой ночью, совершенно опустошенный и измотанный. «Я снова не сходил к Миа-ку!» – вонзилось куда-то под грудную клетку. И тут же перед глазами материализовался образ Тами-ра. Странно, вспомнил о Миа-ку, а представил себе свою новую жизнь. Не виделся с ним уже… Сколько? Давно. Наверное, две луны. А может, и больше.

В том мире, куда я попал, стало трудно понимать, что произошло вчера, а что – две луны назад. Слишком много событий, эмоций, разговоров, страхов, надежд и… полетов. Даже полетов слишком много.