Хроники Тиа-ра: битва за Огненный остров - Олег Фролов

От столкновения вторая храмовая птица едва не рухнула на землю, потеряв скорость, но в последнюю секунду все же скользнула над поверхностью на расправленных крыльях и рванула вверх.

Пораженный этим зрелищем, я почти пропустил атаку сверху. Храмовник спикировал прямо нам на головы. В этот раз Мак-ра все же предупредил меня глухим выкриком – позже, чем следовало, но раньше, чем было бы слишком поздно. В последние секунды перед ударом я резко опустил хвост вниз и, как это называлось у наездников, «повис», широко расправив крылья Ши-те. Машина противника тяжело пронеслась перед самым носом.

В тот момент, когда храмовник уже вышел из пикирования, я был прямо над ним. Но сзади приближалась другая Камо-те. Можно не сомневаться – с заряженным самострелом.

Я мог снова уйти, сманеврировать. А мог прижать ту птицу, которая подо мной, к земле. Каких-то несколько десятков шагов до стремительно проносящихся внизу стен умм, каменных террас и колонн. Слишком низко, ему не уйти. Но и сам я тогда стану легкой мишенью.

Секунда для раздумий. Полсекунды.

– Держи заднего! – закричал я Мак-ра во весь голос и спикировал, выбросив вниз лапы птицы.

…Свист ветра разорвал оглушительный лязг металла, а саму птицу сильно тряхнуло. Если бы ни ремни, я бы точно выпал из седла. И в это же самое мгновение – громкий щелчок внизу. На одной лапе механические когти бесполезно полоснули по воздуху, а вот на другой – вцепились в перья на крыле Камо-те.

Какие-то две или три секунды мы так и летели, сцепившись и быстро теряя скорость. За спиной клацнул в руках Мак-ра наш самострел и намного тише, откуда-то сзади – оружие преследователя.

И вверх, насколько хватало мощности небесного камня и прочности моей машины. Преодолевая сопротивление и разрывая когтями оперение противника, Ши-те нехотя, натужно потянулась вверх. Еще рывок – и она освободилась, понеслась быстро и легко.

Как раз в этот момент мы пролетели над уступами на закатном барьере. Внизу открылась головокружительная высота, тонущая в белом мареве. Теперь храмовник мог бы сманеврировать, уйти от моей атаки, но он никогда этого не сделает. Слишком поздно. Перевернувшись через разорванное крыло, его машина ушла вниз по причудливой спирали, и на фоне Ничто быстро превратилась в точку. А потом и вовсе исчезла.

Я сам резко развернулся через крыло, нырнул под преследователя и еще ниже – под остров. Этот незамысловатый, но эффективный способ ухода от превосходящего числа противников меня уже спасал. Спасет он меня и теперь.

– Сбили! – закричал я Мак-ра, когда мы остались одни под островом с мириадами небесных камней в сотах над головой и бескрайним пространством Ничто внизу. Сейчас, в лучах полуденного солнца оно было почти белым и на удивление спокойным.

– Сбили еще одного! – снова сказал я и обернулся, когда опять не услышал ответа из-за спины.

Мак-ра сидел в седле как-то неестественно изогнувшись и ссутулившись. Стрела попала в живот, вышла в нижней части спины и вонзилась в деревянное основание седла. Темные потеки крови скользили вниз, на металлический бок птицы и вытянулись на нем длинными косыми линиями, уходящими куда-то под туловище машины.

Внутри все опустилось и замерло в ужасе. «Покинул оболочку…» – мелькнуло в голове в первую секунду.

Но нет. Механик еле заметно пошевелился и тут же негромко то ли захрипел, то ли завыл.

– Мак-ра! Мак-ра! – кричал я ему зачем-то. Будто от его реакции что-то зависело, будто я действительно ждал от него ответа.

На секунду посмотрел вперед и как раз вовремя – птица имела все шансы зацепить крылом выступающую вниз скалу. Осторожно, не делая резких движений, увожу машину ниже.

– Мак-ра! – снова позвал я.

Тот с видимым усилием приподнял голову и пробормотал что-то. Свист рассекаемого воздуха растворял его слова без остатка, но я снова и снова звал механика и старался услышать то, что он отвечает.

– Не жалеть… Не жалеть… – разобрал я то мгновение, когда птица, растеряв скорость, тихо планировала.

К механику оболочек. Так быстро, как это возможно!

Как? Куда? Ближе всего сейчас был лунный край острова, и именно туда я направил машину, постепенно ускоряясь. Еще немного… Совсем рядом.

Вынырнув из-под острова и поравнявшись с барьером, я быстро оценил обстановку в небе. Поднялся немного выше и снова осмотрелся. Храмовых птиц в пределах проекции видно не было – несколько темных точек виднелись еще различимо на закатной стороне и постепенно удалялись. Кажется, они закончили свое дело.

Путь свободен. Домой. Домой!

– Еще немного, Мак-ра, держись! – прокричал я ему, взмывая над ближайшим умм-каном.

Он ничего не ответил, но, кажется, едва заметно пошевелился. Или это просто ветер трепал края хартунга.

Так много крови… Слишком много.

Через минуту или две я с ходу посадил птицу на площадку, одновременно отвязываясь от ремней, чтобы помочь Мак-ра. Но Мак-ра уже не было. Только его оболочка.

Тело механика сейчас как будто съежилось, изменилось, и… только усилием воли теперь можно было представить, что оно действительно принадлежало Мак-ра. Тому, которого я знал. Тому, который так хотел подняться в небо и выбрал для этого не самый лучший момент. Тому, кто посвятил Ши-те большую и лучшую часть своей жизни и лишился этой самой жизни в седле Ши-те.

Наверное, если бы Мак-ра спросили, как бы он хотел расстаться с жизнью, он бы выбрал именно этот вариант. Но мог ли он представить, что это произойдет так рано? «Не жалеть», – сказал Мак-ра напоследок. Я так и не понял наверняка, что он хотел сказать: говорил о том, что не жалеет о своем поступке или просил не жалеть себя самого.

Исполнить эту просьбу – невозможно. Я стоял на крыле рядом с его седлом и плакал от жалости к механику, а заодно – к себе самому и всем нам.

Через минуту на площадку вихрем ворвался Тот-ра. Как раз в тот момент, когда я зачем-то отвязал оболочку Мак-ра от ремней и теперь безуспешно пытался вытащить плотно застрявшую в седле стрелу, на которой буквально повисло тело. Не знаю, зачем я занялся этим сам, не дождавшись помощи. Но просто стоять и ничего не делать было невыносимо.

Взобравшись на крыло рядом, Тот-ра сильным рывком выдернул наконечник стрелы и бережно, будто хрупкий стеклянный сосуд, спустил оболочку Мак-ра вниз – туда, где ее подхватили два подоспевших следом молодых механика.

Через несколько секунд мы уже стояли рядом, перепачканные чужой кровью, рядом с безжизненным телом на камнях. Теперь я мог рассмотреть лицо Мак-ра и… не увидел на нем ничего – ни страдания, ни боли, ни страха. В таких случаях иногда говорят: «на его лице застыло умиротворение», но даже это не было бы правдой. Просто ничего. Будто неумело сделанная глиняная маска.

Я хотел что-то сказать Тот-ра… Что именно? Хоть что-нибудь, лишь бы разрушить это тягостное молчание. Но главный механик меня опередил. Таким образом, каким я не мог предположить. Его слова, больше похожие на утробное рычание, я услышал, буквально поднятый в воздух, повиснув внутри собственного хартунга. Своими большими сильными руками Тот-ра без труда приподнял меня над площадкой, вцепившись в одежду: