Обман - А. Брэди

Бутылки громко позвякивают в целлофановом мешке; я волоку его вниз, к мусорному баку. Вернувшись в квартиру, тщательно мою бокалы жидкостью для мытья посуды с запахом яблока, а потом снимаю с себя одежду, бросаю ее в корзину с грязным бельем и залезаю в душ. Я включаю горячую воду на максимум и смотрю, как розовеет моя кожа.

10 февраля, 9:13

Я вхожу в конференц-зал и вижу, что все уже здесь и даже сидят за столом. Как всегда, у нас утреннее совещание. Перед каждым лежит конверт, и кое-кто уже открыл его и смотрит, что там внутри. Пара охранников, санитары и медсестры стоят у стены. В руках у них такие же конверты. Сама не понимаю, как я могла опоздать. Я никогда не опаздываю на утренние совещания.

Дэвид отодвигает свободный стул рядом с собой и подзывает меня кивком. Свой конверт он еще не распечатал. Я плюхаюсь на сиденье, и он многозначительно постукивает по циферблату своих часов и поднимает бровь. «Ну да, я опоздала, и что теперь? По крайней мере, я не спала с Джули».

– Теперь, когда все наконец собрались, – Рэйчел смотрит прямо на меня, – мы можем начать. Вы, конечно, заметили, что сегодня здесь присутствуют новички. Они, так сказать, представляют своих коллег на этом очень важном для всех нас совещании. Для тех, кто не помнит или не знает, – это Сэл из технической поддержки… – Сэл улыбается и машет рукой, – Джерард и Абдул, двое из наших санитаров… – Джерард поднимает кружку с кофе, приветствуя остальных, а Абдул, щурясь, разглядывает конверт, – и Рауль из охраны. – Рауль не шевелится. Его лицо совершенно бесстрастно, а гигантские стероидные мускулы едва не рвут форму. – Я попросила их присоединиться к нам, потому что нам нужно обсудить некоторые вещи, которые происходит в последнее время в больнице и начинают всерьез меня беспокоить.

В конвертах, которые я раздала, – новые этические нормы поведения для персонала «Туфлоса». При приеме на работу все вы получали свод похожих правил и более или менее знакомы с тем, что это такое. Но время от времени нам присылают из управления исправленные, модернизированные, так сказать, версии; обычно в них рекомендуется употреблять одни термины вместо других и добавляются некоторые новые пункты. Мне нужно, чтобы каждый из вас поставил свою подпись на бумагах, которые я сейчас всем выдам, – это означает, что с новыми этическими нормами поведения вы ознакомлены.

Все уже засунули носы в конверты и внимательно изучают правила. Все, кроме Ширли. Ширли клала с прибором на этические нормы поведения. Она работает в «Туфлосе» уже примерно пять жизней – то есть ей пришлось сталкиваться с пересмотром этических норм не меньше пяти раз, и она совершенно не собирается менять свою манеру поведения, чтобы удовлетворить какую-то паршивую администрацию.

Гэри шумно перелистывает страницы – проверяет, не нарушает ли он какие-нибудь правила. Дэвид держится свободно и расслабленно и спокойно попивает кофе. К конверту он даже не прикоснулся. Но я не сомневаюсь, что он тщательнейшим образом прочитает все, что там написано, когда будет один в своем кабинете, и обязательно примет это к сведению.

– Обратите внимание, – продолжает Рэйчел, – что вы должны придерживаться этих норм не только на рабочем месте, но также и в общественных местах. Даже в метро или за семейным ужином – везде, где вас могут рассматривать как представителя данного заведения.

– Что? Мне нельзя материться даже в баре в Бушвике? – возмущается Гэри.

– Гэри, не нужно понимать каждое предложение буквально. От тебя требуется следовать основным этическим нормам, соблюдать внешние приличия, потому что, в больнице ты находишься или нет, работаешь ты все равно тут, а нам необходимо поддерживать профессиональный имидж.

– Откуда эти нововведения? С чего бы вдруг? – Я бросаю пакет на стол и откидываюсь назад, как будто мне все это безразлично, но догадываюсь, что это как-то связано со мной, и сжимаюсь от страха.

– Что ж… это вызвано рядом событий, произошедших в «Туфлосе» в последнее время. Из них можно сделать лишь один вывод – в нашей больнице нарушаются не только этические нормы поведения, но и закон. И чтобы это прекратилось, нам всем придется пересмотреть свои взгляды на то, что дозволено, а что нет. И вести себя соответствующе. И это касается абсолютно каждого. – Рэйчел обводит зал указательным пальцем, будто держит нас под дулом пистолета. – Психологов, медперсонала, охраны – всех. Никто не смеет нарушать правила. Даже психиатры получили такие же конверты и так же обязаны подписать бумагу о том, что со всем ознакомились и согласны.

– А что это за события? – спрашивает Джули. Уж она-то точно может быть уверена, что ничего не нарушала.

– Дело в том, что Сэл и другие работники клининговой службы в последнее время стали находить в нашем отделении алкоголь.

В моих ушах раздается пронзительный тоненький звон, а тело будто охватывает пламенем. Я вдруг не знаю, куда мне девать руки и ноги. Они здорово мне мешают. Как мне себя вести, чтобы случайно не привлечь к себе внимания? «Спокойно, спокойно. Никто на тебя не смотрит».

– Алкоголь? – словно просыпается Дэвид.

– Да. Маленькие бутылочки, вроде тех, что можно найти в мини-баре в отеле. Они обнаруживаются повсюду – в корзинах для мусора в мужских туалетах, в комнатах для групповых сеансов, к тому же в самых разных местах валяются осколки этих же самых бутылочек.

«Чертов Ричард!»

– А они разве стеклянные? Я всегда думал, что пластмассовые, – подает голос Гэри.

– Как выясняется, стеклянные. И их очень много. Пациенты не могут выходить за пределы больницы. Балкон для курения – это единственное место, где они могут оказаться на свежем воздухе, если только мы не отправляемся в какую-либо специально организованную поездку под строгим надзором. Учитывая погоду, можно сказать, что в последнее время таких поездок не было. Посетителей всегда обыскивают, но эти бутылочки такие маленькие, что их, вероятно, все же можно спрятать.

– Может быть, кто-то из новых пациентов принес этот запас с собой, когда его клали в больницу? – Абдул, санитар.

«Господи, запас. Не говори запас! Это типичное мое слово».

– Нет, вероятность почти нулевая. – Джерард, другой санитар. – Мы тщательно проверяем все личные вещи пациента при приеме в больницу. Никакого алкоголя, оружия, наркотиков и прочих недозволенных предметов. Если мы что-то находим, то сразу же конфискуем.

– И куда деваются все эти конфискованные вещи? У нас есть специальный сейф, или склад, или что-то в этом роде? Если кто-то пронес в больницу кучу мини-бутылок, то их обязательно должны были обнаружить. – Гэри задает вопрос, и почему-то его голос звучит виновато. И я надеюсь, что у остального персонала тоже складывается такое же впечатление, и молюсь про себя, чтобы никто не посмотрел в мою сторону. Я попираю кулаком подбородок и рассеянно рассматриваю зал, словно тема разговора мне совершенно неинтересна.

– Прежде чем запереть все в особом сейфе в отделении охраны, мы заносим все конфискованные предметы в список. Никто и никогда не пытался пронести большой запас мини-бутылок с алкоголем. – Да, Джерарда точно ни в чем не обвинят.