Восточная Пруссия глазами советских переселенцев - Юрий Владимирович Костяшов

бомбить, чтобы гражданское население шло на запад, на Земландский полуостров. Там ско­пилось порядочное число немцев». Однако и это укрытие ока­залось весьма ненадежным.

Всюду, на десятки километров, во всех направлениях Земландского полуострова простиралось побоище. Нагромождение бесчисленной немецкой техники: танки, самолеты, автомашины, самоходки — сожженные и разбитые, целые и изуродованные — завалили дороги, заграждали опушки лесов. Мертво чернели развороченные укрепления и доты, закопченные дымом. Немецкая кровь, железо и бетон были смешаны с немецкой землей.

Правда. 1945. 13 апр.

Надежда Алексеевна Агафонова в звании старшего лей­тенанта медицинской службы принимала участие в штурме Кёнигсберга. Она так вспоминает о тех днях:

— Большое впечатление произвело массовое бегство горо­жан Кёнигсберга в первые дни апреля сорок пятого года, нака­нуне штурма крепости, когда советское командование гуманно предоставило возможность мирным жителям покинуть ее. Люди, уже достаточно оголодавшие в городе, не имеющие никаких запасов с собой, потоками шли туда, где их никто не ждал. Окружали советские кухни, и женщины молча подталкивали своих детей, чтобы они попросили хлеба. Как правило, мы не отказывали, когда была возможность, жалели. Хотя и были примеры жестокого обращения с немцами — грабежи, часто — изнасилования. Иной раз в общем потоке голодных людей попадались повозки, груженные всяким добром, — то возвра­щались на родину советские люди, бывшие во время оккупа­ции угнанными немцами. В общем, война — большая траге­дия, и страшно, когда страдают невинные люди.

Для многих тысяч жителей Восточной Пруссии трагически закончились попытки эвакуироваться зимой и весной 1945 года морским путем: под бомбовыми ударами авиации союзников корабли шли на дно, под напором огромных масс народа ломался хрупкий лед на заливах, наспех сколоченные плоты не выдерживали схватки с морской стихией.

На берегу залива Фриш Гаф открывалась страшная картина разгрома. По бурным волнам плыли немцы на плотах, на бочках, на резиновых подушках и камерах от автомобилей. Плыли, барахтались, тонули в воде полки, канцелярии, тылы, резервы. Фриш Гаф словно пожирал их.

Правда. 1945. 15 апр.

Сколько же немцев из числа мирных жителей уцелело и оставалось в Кёнигсберге и соседних районах в момент окон­чания военных действий, кем были эти люди?

— Немцев, когда мы приехали, было еще много, но в основ­ном женщины, дети да старики, — говорит Нина Моисеевна Ва­вилова. Примерно так же отвечали и другие наши собеседники.

Справка

По сведениям отдела регистрации и использования населения, зарегистрировалось [немецкого] населения в количестве 23 247 человек на 26.04.45 г.

Кроме того, имеется примерно незарегистрированного на­селения на проверках контрразведки «СМЕРШ» и пр., а также немецких граждан, проживающих в своих домах в районах г. Кёнигсберга, около 40 тысяч.

Помимо этого население прибывает из освобожденных районов Восточной Пруссии (Пиллау).

Начальник отдела майор Кормилицин

26.4.45 г.

ГАКО. Ф. 330. Оп. 1.Д. 7. Л. 2

Около половины оставшегося немецкого населения ока­залось в Кёнигсберге; остальные очень неравномерно рас­пределялись по районам: от одной до двух тысяч в Шталлупененском (Нестеровском) и Даркеменском (Озерском) рай­онах, до двадцати тысяч в Земландском (Зеленоградском) районе.

Из справки о наличии местного населения в районах Вос­точной Пруссии, отошедших к СССР (без Мемельского края), по состоянию на 1 сентября 1945 г. Территория Всего зареги- стрировано Из них мужчин Из них женщин В том числе детей до 17 лет Вся область 129 614 48 946 80 668 44 511 В том числе в Кёнигсберге 68 014 20 749 47 265 16 637

Было ли сопротивление?

Прибывшие в Восточную Пруссию переселенцы с любо­пытством и страхом ждали встречи с немцами. Особенно вели­ко было напряжение в первые дни.

Дело доходило до курьезов. О таком случае рассказал жи­тель Славска Александр Николаевич Пушкарев:

— Сначала, как приехали, боялись, не знали, что и как. У нас случай был в шестом совхозе. Муж и жена пересели­лись, дали им дом. Тоже без дверей. Они проем завесили одеялом. Ночью слышат: вроде кто-то ходит вокруг дома. Жена вышла посмотреть. Никого. Она вокруг дома обо­шла. Никого не видно. А муж ждет, а ее все нет и нет. Он тогда взял топор и стал у двери. Тут кто-то одеяло отодви­гает и в дом входит. Он и стукнул топором, а это его жена была. Но он, правда, не попал по голове, больше по плечу. Она жива осталась. Ну а потом, конечно, немцев перестали бояться.

Великий Сталин учит нас не кичиться успехами, не зазнаваться, высоко держать революционную бдительность и воинскую дисциплину. Эти указания вождя особенно относятся к нам, работникам военной комендатуры города, бывшего колыбелью реакционного пруссачества. Враг — подл и коварен. Разгромленные на поле брани гитлеровцы уходят в подполье и насаждают всякие шпионские, террористические и диверсионные группы для подрывной работы. Своевременно разоблачить и обезвредить эти группы можно только тогда, когда каждый боец и офицер военной комендатуры будет бдителен и дисциплинирован, будет с