Гюмрийские рассказы - Николай Игоревич Зименов

рядом с церковью у Тцак Кара. Хотя редакцию даже трудно назвать офисом. В складчину все работники вестника снимали второй этаж бара «Балгон». Не смотря на наличие огромной печи-плиты посередине комнаты, зимой было дико холодно. Работники пера и ворда сидели, где попало, в разных углах комнаты и строчили, стирали, матерились, но чаще просто гипнотизировали свои тексты. Всего нас было десять человек. Анаит — главред, гроза непокорных и ленивых, местная. Отучилась на журфаке Ереванского государственного и была, по сути, единственным человеком в редакции, кто работал по специальности. Володя с Серёжей, ребята с Харькова вели колонку о мероприятиях города, дописывали друг за другом, как Ильф и Петров, только плохо. Гагик, Неля и Дава, тоже местные, сердца трёх, писали о политике страны, комментировали работу администрации города и освещали работу оппозиции. Самый скучный разворот. Ани, честно не помню откуда, но точно из Ширакской области, ни разу её не видел, работала удалённо. Приезжала один раз на очередную попойку редакции, даже не помню, как выглядит. В одиночку вела раздел «Выходной в Гюмри», вся развлекательная программа была на ней. И я с Игорьком, русские, я инженер, он биолог. Мы отвечали за литературную составляющую издания. Писали рассказики, брали интервью и поддерживали техническую часть редакции: склепали сайт, завели канал в телеге и даже акк в инсте, но про него быстро забыли. В общем, мы не особо были нужны, как пишущая сила, но мы тоже хотели быть прочитанными. В тяжелые минуты, когда наш раздел пытались закрыть, мы угрожали тем, что уничтожим всю цифру нашей конторки, а брошюрка, которую Анаит гордо называла газета, честно говоря, никому не сдалась.

23.10.2023 Я создаю игру на cs_mansion, Игорь и ещё несколько типов в клубе подрубаются по локалке на сервер. Катаем пять на пять, наша пара крысит в кишке и выходит на респу контров, как к себе домой. Время два часа дня, мы только недавно вышли из Ташира и заказали доставкой в клуб пару Киликий. На улице уже не май месяц, но улица Шираза залита ярким солнцем и оттого теплее почему-то не становится. Выходим покурить, Игорь стреляет две сигареты Арарат у пацанов, которых мы под орех разделали в КС 1.6 пять минут назад. Курим, щуримся на солнце, прихлёбываем пиво, жизнь хороша. Говорю Игорю, чтобы он сходил продлить время, но меня прерывает звонок от Анаит:

— Коль, вы где сейчас?

— На Шираза, берём интервью у владельца нового бара, который вчера в «выходном» засветился.

— Ок, через сколько в редакцию сможете приехать?

— Это обязательно? Мы всё ещё пишем его, не хочется отвлекаться.

— Нет, но в офисе хотя бы иногда нужно появляться. Ребята из Степанакерта звонили, говорят, что есть варик (варик она произносит как варык) на эксклюзив. На «Деркези чзор» возможно собирают дроны, под носом у 102-й базы и толкают их ребятам из «асалы».

Киликия придала мне немного смелости.

— Напомни мне, когда у «вестника» появились военкоры?

Игорь услышал это и подошёл поближе.

— Не поясничай, скажи, берёшь? Если действительно хороший материал получится, драмой не обижу и отдам полгода на рубрику литературы и истории. Но только на выходные. Идёт? (вот и думай, какой драмой)

Конечно, блин, идёт. У меня в загашнике написанного на тыщу лет вперёд и это ещё никто не читал. Там и книжку через год издать можно. Или даже две. Или три, стихи ещё впихну следом. И долг за аренду на Максима Горького.

— Кидай адрес и деньгу на проезд.

И на рыбку с водочкой, хочу добавить я. Едем всё-таки на Деркези Чзор. Пробовал там половину шашлыка из осетра, мама-джан, это была самая вкусная рыба, которую я едал.

В 8 вечера темно, хоть глаз выколи. Ползём на убитой «Астре» мимо 102-й базы, там как раз пересменка у караула. Пацаны, с длиннющими АКА выпрыгивают из-под крытого фургона с чёрными номерами с надписью «люди» и трусят к забаррикадированному входу. Съезжаем к входу в рестик, Игорь докуривает в окошко сигарету. Сегодня он меня в очередной раз проигнорировал, когда я его позвал на завтрак. Сказал, что выходит и будет в «Нуре» через несколько минут. Я успел прикончить завтрак, покурить, выпить кофе, этот интереснейший персонаж так и не соизволил объявится. Трубку не брал. В обед набрал мне, сказал, что ездил пить чай в Кармракар. Я его спросил, почему сразу на Арагац не поехал. Клоун одним словом, но я уверен на сто процентов, что он мне не врал.

Это на него похоже. Однажды он мне устроил часовую лекцию о том, как коровье говно уничтожает флору Нахичевани на похоронах какого-то известного военкора, который погиб под Бахмутом в 22 году. В июле, на мой день рождения, он разбил лицо типу, который заявлял, что есть морских свинок правильно, т. к. за тем они и были выведены. Он выращивал у себя на балконе колючки со склонов гор подле Мармашена (хотя те же самые колючки росли чуть повыше села Ацик рядом с нами) и говорил, что пепел от его бычков удобряет их гораздо лучше, чем химия из магазина. Возможно, он был прав. Он говорил, что считает себя буддистом. Я, как истинный христианин, говорил, что если он не прекратит нести эту ересь, то рано или поздно я сожгу его. И т. к. я его никогда не обманывал, он искренне боялся и даже крестился. Игорь редко рассказывал о себе и о своём прошлом. Всё, что я о нём знал, он рассказывал в пьяном бреду, поэтому не знаю насколько можно доверять тому, что он говорит. Если кратко, то он бросил свою семью в нулевых и перебрался в Армению на бабки, которые утащил из кассы строительной конторы, в которой работал водилой. Он давно планировал начать свою жизнь заново, но всё не знал с чего начать. Это был его знак, который он даже не ставил под сомнение, просто действовал здесь и сейчас. Такие люди внушают страх. Не из-за того, что они сильны или агрессивны. А из-за того, что ты никогда не угадаешь, когда к ним придёт тот самый знак, и как они будут действовать. Его сына тоже звали Колей, а жену Оля. Он всегда говорил,