Американская ржавчина - Филипп Майер

– Не трать на меня время, – сказала Грейс.

– Да насрать на них, – фыркнула Бесси, выпрямляясь. – Мэм. Не, ну прикинь, что за хрень?

* * *

Спустя полчаса Рэй и Розалин так и не появились; одна из женщин за стойкой несколько раз встречалась с ней взглядом и улыбалась, крашеная блондинка, жена Говарда Пила из “Пил Сапплай”, его компания поставляла трубы для угольных шахт, один из двух главных работодателей в городе. Моложе Грейс и лет на двадцать моложе своего мужа, черные брючки в обтяжку, крошечный розовый топ, всегда на каблуках. Как же ее зовут-то. Верджил на какой-то вечеринке положил на нее глаз, поэтому ты всегда ее терпеть не могла. Хизер. Фигня, конечно, такая женщина, как Хизер, не станет рисковать своим положением ради такого типа, как Верджил. Но в то время она и мысли подобной не допускала, что ты. О, двое парней хохочут над какой-то шуточкой Хизер, хотя даже отсюда видно, что им ни капли не смешно.

Грейс уже решилась уходить, когда наконец появились Рэй с Розалин.

– Прости, – виновато улыбнулся Рэй. – “Пайретс” против “Кабс”.

– Извини, дорогая, это все мой балбес, – добавила Розалин и ткнула пальцем в мужа. – Ребята, давайте устраивайтесь вон за тем столиком, а я принесу выпивку.

Рэй чмокнул Грейс в щеку и уселся напротив.

– Ну как ты, принцесса?

– Похоже, нормально.

– Да уж, могу представить.

Грейс уставилась в свою рюмку.

– Что хочу сказать, ты знай, я на твоей стороне, Грейс. Понимаешь. черт. – Он покачал головой. – Не мастер я говорить.

– Спасибо, Рэй. – Грейс похлопала его по руке.

– Ждем еще кого-нибудь?

– Нет вообще-то.

– Прости, что мы опоздали.

Кто-то подошел к столику, Грейс подняла глаза. Крашеная блондинка.

– Вы знакомы? – спросил Рэй.

– Встречались раз десять. Я Хизер, а вы Грейс.

– Угу, я помню, – буркнула Грейс.

– Я присяду, не возражаете? Мне надо избавиться от тех олухов.

Ровно в тот момент, когда Рэй делал широкий приглашающий жест, вернулась Розалин с тремя бокалами вина.

– О, привет, дорогуша, – улыбнулась Хизер.

– Тебе тоже нужно выпить, – заметила Розалин.

– О черт, нет. Мне нужно, чтобы меня кто-нибудь остановил уже.

– Рэй, а давай-ка ты оторвешь задницу от стула и поможешь мне принести закуски.

Рэй поспешил к бару следом за Розалин.

– Ваш бедный сын, – Хизер улыбнулась Грейс, – я так расстроилась, когда узнала.

– Спасибо.

– Знаете, если вам что-нибудь потребуется.

– Благодарю, все нормально.

– Я понимаю, каково вам сейчас, правда понимаю.

Неловкое молчание, Грейс поискала взглядом Рэя с Розалин, которые застряли у бара, болтая с кем-то из знакомых.

– Расскажите, как вы познакомились с Говардом, – предложила Грейс.

– Он взял меня в секретарши. Я была барменшей в Нью-Мартинсвилле, а он заходил туда, ну и предложил мне работу. Банальная история, да, но. – Она пожала плечами. – Ему все же пришлось за мной побегать.

– Скучаете по родному городу?

– О боже, нет. Говарду пришлось только на мои зубы потратить десять штук. Видите? – Она весело оскалилась. – А раньше торчали вкривь и вкось.

– Да ладно, не верю.

– Печально, но правда. Но… Ваш сын, я действительно переживаю. Вы мне всегда казались особенной, и когда увидела эту историю в газетах, ужасно огорчилась.

– Дело еще не окончено. На самом деле все только начинается.

– Наверное, вам сейчас совсем не хочется об этом говорить.

– Все в порядке.

– Вечно я ляпну невпопад, а потом извиняюсь. Прямо талант.

– Маникотти, – у стола возник Рэй, – на всех.

– Как тебе удалось так быстро?

– Позвонил по пути сюда.

– Даже смотреть спокойно не могу, – сказала Хизер. – Мне надо в дамскую комнату.

Розалин дождалась, когда Хизер окажется вне зоны слышимости, и наклонилась поближе к Грейс:

– Видела бы ты их гребаный дом. Вся мебель черная. Огромный тренажерный зал и по всем стенам живопись.

– Ты про те картинки, которые будто умственно отсталый намалевал? – ухмыльнулся Рэй.

Грейс закатила глаза.

– Я не шучу. Выглядит так, словно человек их рисовал с закрытыми глазами. Не поверишь, сколько бабок за них отвалили.

– Можно подумать, ты знаешь. – Розалин повернулась к Грейс: – Она мне сказала, что они заплатили двести тысяч. А только за прошлый год эти картины выросли в цене вдвое.

Рэй фыркнул.

Вернулась Хизер, чуть хлюпая носом. За стол усаживаться не стала.

– Простите меня, мне и впрямь пора уходить.

– Рада буду встретиться как-нибудь, – попрощалась Грейс.

– Я тоже, дорогая. – Хизер стиснула плечо Грейс и удалилась, слегка покачиваясь на трехдюймовых каблуках, парни за стойкой проводили взглядами ее узкие брючки, дверь хлопнула.

– Спонсор позвонил, видать, – громогласно объявил кто-то, когда дверь за Хизер закрылась. Парни хохотнули.

– Я слышал, он по тридцать тысяч наваривает на каждом уволенном, – заметил Рэй.

Грейс удивила эта неожиданная резкость. И тут же она почувствовала себя виноватой.

– В любом случае. – начала Розалин.

И тут входная дверь опять распахнулась, на пороге возникла Хизер и ринулась прямиком к их столику.

– Дайте нам знать, если что понадобится, дорогая, – выдохнула она, склонившись над Грейс, и сунула ей в руку клочок бумаги. – На всякий случай, если что, звоните мне.

И, заметив, что все пялятся на нее, поспешно выскочила из бара, прежде чем Грейс успела ответить.

– Что это было? – обалдела Розалин.

– Все любят Грейс, даже женщины, которые.

– Прекрати, – резко оборвала Розалин и крепко двинула мужа в плечо. – Что с тобой такое сегодня, черт побери?

– Мне срочно нужно кинуть в пасть маникотти. – И он вывалил себе на тарелку огромную порцию. – Просто проголодался, вот и все, дефицит глюкозы.

– Прости, что мы пропали. – Розалин ласково смотрела на Грейс. – Как ты вообще?

– Справляюсь. Сохраняю оптимизм.

– Ты правда думаешь, что все будет хорошо? – спросил Рэй.

– Да. Так или иначе.

Он валялся на койке и размышлял, что будет делать с надзирателем и что скажет адвокату, когда тот заявится, когда клацнула дверь и на пороге в сопровождении инспектора появился новый обитатель. На вид простак простаком: лет двадцати, соломенные волосы и, несмотря на то что уже полгода парень торчит за решеткой, нос у него по-прежнему в веснушках – типичная деревенщина. Мельче Поу, стройный, красивый даже, но как-то по-девчачьи, зато руки в татуировках, как у прочих, на одной яркий зеленый клевер, на другой – буквы АВ, вокруг каждого локтя – паутина. Надзиратель замкнул дверь и тут же ушел.