Вечеринка моей жизни - Ямиль Саид Мендес

будто он обжигал ей руки. Обратный адрес, написанный зловещими красными буквами, гласил: «Миллер, Хант и партнеры, адвокаты».

– Он был в почтовом ящике, Марк, – сказала она, одарив его ледяным взглядом. – Они не успокоятся, пока ты не дашь им ответ.

Маркос поднялся с кресла и схватил увесистый конверт.

– Я не могу ничего решать, пока моя сестра не вернется из Феникса, – ответил он.

Очевидно, Кензи надеялась на другой ответ. Она расправила плечи и вздернула подбородок:

– Мне понадобится время, чтобы найти другую работу, если ты решишь избавиться от…

Маркос успокаивающе положил ладонь ей на плечо. Она сразу смягчилась, и он на всякий случай отступил на шаг.

– Какое бы решение мы с сестрой ни приняли, я обещаю, что мы примем во внимание будущее каждого человека, который работал с моей семьей все эти годы.

– Прости меня, если я не в восторге от звука обещаний, – сказала она сдержанно и отстраненно.

Она развернулась, чтобы уйти.

– Кенз, – позвал Маркос.

Кензи остановилась в дверях его кабинета.

– Что такое?

Его сердце бешено колотилось, пока он набирался смелости спросить ее, не она ли пыталась саботировать вечеринку Нади.

– У нас возникли проблемы с поставщиками, которые отменили бронирование Нади Паласио. Флористу позвонил какой-то мужчина, отменил ее заказ и отправил цветы в дом престарелых. Ты что-нибудь об этом знаешь?

Кензи ахнула от удивления.

– Ты спрашиваешь, имею ли я к этому какое-то отношение? Если так, просто скажи это, Маркос.

Либо она была хорошей актрисой, либо ни в чем не виновата, но по ее реакции он понял, что она этого не делала. И теперь она была оскорблена и обижена тем, что он такое спросил.

– Я лишь поинтересовался, знаешь ли ты что-нибудь об этом. Так знаешь?

Она с трудом сглотнула и покачала головой.

– Возможно, я не в восторге от ее вечеринки, но я не из тех женщин, которые любят унижать других женщин. Тебе бы стоило это знать.

Не говоря больше ни слова, она вышла из его кабинета.

Маркос выругался и, не распечатывая конверт, выбросил его в мусорное ведро.

В течение нескольких часов он раздумывал, стоит ли ему ехать на футбольный матч с семьей Нади. Но как раз в тот момент, когда он собирался отправиться в спортзал, Эрнан написал ему сообщение. Его друг собирался приехать и привести девочек. Он прислал фотографию, на которой они втроем одеты в футболки национальной команды Чили. Лили потеряла два нижних зуба, и ее улыбка была очаровательной.

Эрнан: Они хотят повидаться со своим tío Маркосом. Не подведи их.

Маркос засмеялся.

Маркос: Манипулятор.

Эрнан: Пожалуйста. Мне нужно ненадолго выбраться из дома. Помоги мне.

Маркос послал эмодзи с поднятыми вверх большими пальцами и добавил:

Увидимся на поле.

Он достал из комода стола футболку сборной Уругвая и направился к выходу. По дороге в парк его возбуждение росло, как тесто, оставленное у солнечного окна. Приехав на место и все еще оставаясь в машине, он надел свои бутсы, которые многие годы пролежали в шкафу. Они были жесткими, не разношенными, но Маркос решил, что они сгодятся. Трусцой он побежал по сочной траве, испещренной небольшими засохшими участками, которые обнажали плотно утрамбованную красную грязь. Облако грязи окружило его, когда он приблизился к семье Нади.

– Уругваец, ты приехал! – поприветствовал его дядя Роман.

Он обошел группу, пожимая руки и целуя щеки, но не было никаких признаков Бисы и, самое главное, Нади. Однако три двоюродные сестры, которые примерно ее возраста, пристально смотрели на него со скамейки, как будто хотели заглянуть ему в душу. Он осмотрел ряды скамеек, надеясь, что не выглядел слишком очевидным.

Двоюродная сестра с рыжими волосами и лицом в форме сердца, должно быть, поняла его намерение, потому что сказала по-испански с европейским акцентом:

– Она не смогла приехать.

Маркосу потребовалось несколько секунд, чтобы переварить ее слова.

– Лола имеет в виду, что Надя не придет, – сказала по-английски высокая двоюродная сестра с косами, уложенными на макушке. На этот раз он понял слова правильно, но австралийский акцент сбил его с толку. Однако, когда эта двоюродная сестра повернулась к третьей, атлетически сложенной чернокожей женщине, и поцеловала ее в уголок рта, он впал в полное замешательство.

– Что? – спросила рыжеволосая. – У тебя есть проблемы с тем, что они целуются?

Маркос покачал головой, чтобы прояснить мысли и найти подходящие слова для выражения своих мыслей.

– Нет. С поцелуями никаких. Я имею в виду, да, я в замешательстве по этому поводу, но только потому, что я думал, что вы все двоюродные сестры Нади. Мы же в Юте, и все же я не представлял, что вы такая семья…

Все трое обменялись взглядами и расхохотались.

– Прости, – сказала рыжеволосая, теперь по-английски с сильным британским акцентом. – Нас не представили друг другу. Я Лола. Приятно познакомиться. Я двоюродная сестра Нади со стороны ее отца, а это Джианна, ее двоюродная сестра со стороны матери, а это ее подруга Марселла. А тебя как зовут?

– Маркос.

– Владелец свадебного заведения? – спросила Джианна.

– И старый друг Нади, – добавил он, надеясь, что они не заметят в его глазах отражение воспоминаний, которые вспыхивали в его сознании прямо сейчас. Воспоминания десятилетней давности, которые смешались с новыми, появившимися после того, как он снова увидел Надю, а также несколько фантазий, которые его мозг подкидывал ему, когда он мечтал о ней во сне и наяву.

Возможно, они ничего не заметили в выражении его лица, но, должно быть, его голос выдал его, потому что девушки обменялись еще одним взглядом, а затем с заговорщическими улыбками подошли к нему.

– Да ну? – произнесла Лола. – Я и не знала, что вы с Надей давние друзья. Тебе есть что рассказать? Расскажи нам, как вы познакомились?

Маркос взмок от пота. В какую передрягу он вляпался?

– Tío Маркос! – завизжали в один голос Люси, Лилли и Луна, бросившись к нему с разведенными в стороны руками.

Маркос виновато улыбнулся двоюродной сестре Нади, как бы говоря, что расскажет ей позже, после того, как поздоровается с дочерями своего друга. Она одобрительно кивнула, и в течение следующих пятнадцати минут три двоюродные сестры Нади наблюдали, как он играл с девочками, подбрасывал их в воздух, как они того требовали, и помогал им завязывать шнурки. Он не был уверен, но ему показалось, что он заметил, как они втроем тайком фотографировали или снимали его на видео.

Когда он собирался возобновить разговор, отец Нади позвал их на игру. Команда соперников, состоявшая из членов другой семьи всех возрастов, уже