Цветение - Лина Чаплина

— Они были медиумами! — напомнила Суви, — отпустите меня! Я ничего не расскажу…

— Не расскажешь, — Уэни надломлено улыбнулась, — никому не расскажешь, — Адам любил тебя, когда говорил со мной, то только о тебе. Ни о чем другом он не хотел со мной говорить. Мой мальчик был так далеко от меня, а теперь еще дальше…

— Мне жаль, профессор Хьюз, но вы не должны делать все это. Это неправильно. Он… — голос Суви дрогнул, — он умер. Уже так поздно спасать…

Уэни лишь мотнула головой, отгоняя не прошеные мысли.

Суви попыталась сотворить заклятие, но ничего не работало, ее запястий касалась тонкая жемчужная нить.

— Я призову Адама. Дам ему твое тело. Ему будет непривычно… но, он любил тебя, он будет рад!

— Думаете, он скажет вам спасибо? — выкрикнула Суви.

— Пускай говорит, что хочет, если сможет говорить! Верно?

— Адаму будет больно. И вы не медиум, профессор, вы можете умереть сами. Или того хуже. — Уже мягче сказала Суви, стараясь подбирать слова.

— Куда уж хуже?

У ног Уэни Хьюз появился кот. Глаза ее фамильяра засветились.

— На этом острове не нужно быть медиумом, — Уэни резко схватила Суви за руку, проткнула ее палец, капля крови упала в ступку. Тогда Уэни выпила всю жидкость. Суви ощутила у губ рвоту, — Суви, хорошая моя, не сопротивляйся ему.

Уэни положила пальцы на ее виски. Пальцы засветились. Фамильяр Уэни шипел, желая кинуться на свою ведьму, но стоя на месте, продолжал выполнять работу.

Уэни выкрикивала древние слова. Суви ощутила резкую слабость и закрыла потяжелевшие веки.

Суви оставалась окаменевшей, когда внутри все билось от ужаса. Не приходя в себя, Суви пронзительно закричала. Что-то холодное и чужое не хотело покидать свой дом, вцепившись из-за всех сил в юную ведьму. То, что никогда не должно и не хотело пробираться в этот мир сквозь завесу, в истерике забилось внутри Суви.

Голос Уэни стал грубее, пронзительнее, наполняясь новыми тонами.

Все что могла Суви, это молить природу о помощи. Комнату покрыл черный ядовитый плющ¸ сделав еще щель в окне. Стебельками он потянулся к Уэни, мечтая доползти до горла. Уэни перестала читать древнее заклятие, напряглась, смотря на плющ.

— Как…

Уэни пробила крупная дрожь. Ее тело ныло, раздираемое невидимыми тисками. Кровь пошла из носа, из вдруг появившихся ран. Уэни скрутилась на полу, тяжело дыша. Но нужно было продолжать. Собравшись с силами, Уэни выпрямилась и продолжила читать заклятие. Плющ окутал ее ноги.

Вдруг Уэни отбросило к стенке. Легко разбив защищающее заклинание, Винцент кинулся к Суви. Пришедший с ним профессор Моен грозно посмотрел на коллегу и сцепил ее окровавленные руки тонкими серебряными бусинками. Измотанный кот Уэни исчез.

— Я не закончила! — выкрикнула Уэни, — что вы наделали?

Уэни четно пыталась разорвать оковы.

— Это ты что наделала? — с жалостью спросил Рене, — как ты могла так упасть?

Суви лежала на полу. Хрупкая, холодная и бледная, как первый ноябрьский снег. Не двигаясь.

Рядом с ними сел Ахон. Вскоре воронов стало больше сотни, они теснились на полу, в панике кружились над головами чародеев. Глаза размноженного фамильяра загорелись белым светом. Винцент с грустью смотрел на него.

Теперь скрытая от чародеев способность фамильяра понабилось Винценту не только для удобной слежки за миром вокруг. Винцент вздрогнул.

— Вы же не хотите забрать… — начал Рене. Голос его стал увереннее, — Все шаманы, которые практиковали это заклятие, умерли — никто не выжил, профессор!

— А есть выход? — Винцент измученно улыбнулся, — не хотел произносить этих слов. Но, вы знаете, древние заклятие должны быть озвучены. — Винцент взял Суви за руку и сжал в теплых ладонях, — Адалина, Нельке… Фрейр, Летиция, Амброс… Зузанне, Мекон, — Его голос на миг дрогнул, — Лили, Невена, Роза, Цинния, Хёнд, Мальва, Линус, Белладонна… Флориан, Туоми, Георгина, Тереза, Веса, Астрид. — Имена чародеев рода Адельхейд отзвуком стали отражались от стен, заставляя их содрогаться. Седые волосы Винцента стали медно-рыжими. — Защитите ее, прошу, — Винцент скрутился от боли, читая древнее заклятие. Сердце рвалось на части.

Он повторил это много раз. Темная сущность прошлась по руке Суви и заняла свое место в теле Винцента.

Шатаясь, Винцент встал. Внутри него клокотало, бурлило нечто холодное и обиженное. Что-то темное желало выбраться, желало отомстить. Прорвать оболочку человека.

Стремление познакомиться с этим поближе, изучить, препарировать брали внутри ученого верх. Он слышал неразборчивые голоса. Голоса эти манили сладким холодом.

Рене кинулся к Суви и поднял ее на руки. Суви все еще была холодной, но выглядела живой. А вот Винцент побелел. Он увидел Суви и твердо решил, что от знаний придется отказаться.

С трудом профессор Вальден подбирал слова, обращаясь к Уэни:

— Кто ты такая? Кто дал тебе право поступать так с другой ведьмой… с ребенком?

— Если бы вы дали мне шанс, вы бы увидели, что я могу и, как мать, имею полное право!

Мертвенно холодный голос Винцента разлетелся по комнате:

— Как мать ты не имеешь право ни на что! — Винцент начал кашлять, в горле резало и клокотало возмущение.

Вороны закричали в истерике, бились о стены, разделяя с чародеем его боль.

Винцент упал на пол, скрутился. Вороны кинулась на него, цепляли когтями, рвали кожу. Вырывая из-под нее нечто живое и черное, как сама ночь, они сгрызали это. Уэни с ужасом и восторгом смотрела на них. Рене отвернулся, подавляя отвращение.

Винценту было больно, но куда больнее оказалось прощаться с тем, что он мог препарировать и изучать, открыв много новых тайн.

— Там был Адам? Вы почувствовали его? Отвечайте мне! — до хрипа кричала Уэни.

— Нет. Его там не было. Это даже не был чародей… ах… — Винцент зажмурил глаза и на миг потерял ощущения пространства, он даже не был уверен, как долго не открывал веки.

Уэни поджала губы. Ее растерянный взгляд заметался по комнате.

— Как так… я же все правильно сделала… как же…

Когда Ахон остался снова один, Винцент с нежностью погладил его дрожащей рукой. Раны на теле начали заживать. Винцент уткнулся головой