Воскресшая любовь - Мэдлин Хантер

Нужно спросить совета у вышестоящих лиц. Уинтерсайд размышлял о том, каким образом это сделать, чтобы у них не сложилось впечатление, что ситуация вышла у него из-под контроля…

Вдруг какой-то хорошо одетый человек высокого роста и атлетического телосложения возник у него на пути.

– Извините. – Уинтерсайд хотел обойти его, однако тот снова преградил ему дорогу.

У незнакомца были белокурые волосы и любезная улыбка.

– Вы мистер Гриффин Уинтерсайд? Верно? Я не ошибся?

– Верно, не ошиблись.

– Хорошо. – Белокурый молодой человек сделал знак, и к ним приблизились еще двое. – Экипаж отвезет вас на место встречи, сэр, как договаривались.

– Экипаж? Вы что-то путаете, молодой человек. На сегодня у меня не назначено никаких встреч. Я сверял свое расписание и…

– Мне сказали, что у вас на сегодня запланирована встреча. И велели доставить вас на место. Я не смею нарушить приказ моего хозяина. Если выяснится, что я ошибся, я принесу вам свои извинения.

Незнакомец производил впечатление человека, который нечасто приносит извинения. Вежливая улыбка у него на лице не могла сбить с толку Уинтерсайда. Проработав в парламенте более десяти лет, он научился разбираться в людях.

Не то чтобы молодой человек настаивал на своем, но как-то само собой получилось, что Уинтерсайд и все его провожатые направились к экипажу, находившемуся на расстоянии пятнадцати футов. Когда Уинтерсайд увидел экипаж, у него отпали последние сомнения – роскошь кареты красноречиво свидетельствовала о том, что это средство передвижения принадлежит лорду. Не исключено, что Уинтерсайд пропустил запись о встрече в своем ежедневнике.

Рядом стояли лакеи. Один из них подошел к дверце кареты. Когда Уинтерсайд разглядел герб, душа у него ушла в пятки. Пред ним был экипаж Истербрука.

Глаза у Уинтерсайда нервно забегали. Он стал озираться по сторонам, надеясь сбежать. Нет, слишком поздно. Его схватили под руки и посадили в карету.

Спустя полчаса Уинтерсайд превратился в пленника. Он поднялся в дом Истербрука на Гросвенор-сквер по лестнице черного хода в сопровождении здоровенных охранников: двое шли впереди, еще двое замыкали процессию. Уинтерсайд чувствовал себя преступником, которого ведут на эшафот.

Открылась какая-то дверь, и его ввели в огромное, погруженное в темноту помещение. В пустой комнате не было даже стула. Дверь закрылась, и Уинтерсайд остался один в пустой комнате, в кромешной тьме.

– Он здесь. Его отвели в комнату для занятий фехтованием, – доложил Миллер хозяину.

Кристиан завязал галстук.

– Вы добыли сведения, о которых я вас просил?

– Лорд Хейден сказал, что, пока вы были в отъезде и занимались личными делами, этот человек пытался продать компанию под названием «Четыре стороны света». Компания больше года не совершала никаких платежей, и поверенные в делах фирмы не отвечали на запросы лорда Хейдена о финансовой отчетности. Он сообщил мне об этой компании все, что знал. Все, что мне удалось разузнать, вы найдете в бумагах, которые лежат на столе в вашей гостиной.

Глядя в зеркало на свой галстук, Кристиан переспросил:

– Как вы сказали, Миллер? Я занимался личными делами?

– Я только передал вам то, что сказал ваш брат, сэр. Вы сами приказали мне передать вам все слово в слово.

– Мой брат сказал, являюсь ли я все еще партнером в этой компании?

– Лорд Хейден говорит, что это пока не ясно. Передаю вам слово в слово, что он сказал. Доходы из этого источника перестали поступать еще до кончины вашего отца, и не приходило никаких деловых писем. Лорд Хейден сказал, что давно подозревал, что ваше членство аннулировано.

Высказав это предположение, Хейден говорил искренне. Однако он заблуждался. Остальные сведения были недоступны. Все, что касается цифр, Хейден никогда не забывал. Если он утверждает, что не было никаких денежных поступлений, значит, так оно и есть.

– Желаете, чтобы я присутствовал во время вашего разговора с мистером Уинтерсайдом?

– В этом нет необходимости. Он выберет то, что выгодно ему самому и тому, на кого он работает. Мне остается только все ему объяснить. Но когда сегодня вечером будете в доме мисс Монтгомери, держите ухо востро. Если Уинтерсайд попытается вести двойную игру, могут возникнуть проблемы.

Истербрук отправился в экипаже на Бери-стрит уже после полуночи. Как Кристиан и предполагал, Уинтерсайд был человеком рассудительным и все ловил на лету. Он выразил искреннее беспокойство, услышав о том, в какой опасности оказалась мисс Монтгомери. Он не переставал утверждать, что единственное, чем он руководствовался в своих действиях, – это желание уберечь компанию от возможных осложнений. Не представляло большого труда подсказать ему, каким образом это можно сделать.

Когда Кристиан наконец добрался до дома Леоны и его лакей открыл ему дверь, он увидел в холле Миллера. Прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, тот сидел на скамейке возле лестницы, ведущей на второй этаж.

Увидев Истербрука, он поднялся.

– Все спокойно, – доложил он. – Я проверяю дом каждые полчаса.

– Вы больше не находили в доме пепел от сигарет?

– Нет. Вот уже целую неделю – ни разу.

– Где Тун Вэй?

– Когда я видел его в последний раз, он сидел в библиотеке. На полу. Странный он какой-то.

На первый взгляд Миллер был воплощением серьезности и ответственности, но Кристиан чувствовал, что его молодой секретарь охвачен эмоциями. Кристиан посмотрел на лестницу. Он заметил, как в зеркале мелькнуло белое платье. Это означало, что пока Миллер героически сидел на своем боевом посту, малышка Изабелла крутилась возле него. Нет, эту парочку объединяет нечто большее, чем физическое влечение. Кристиан это чувствовал.

– Сейчас проверю, нет ли кого-нибудь в саду, сэр.

– Там стоит наш человек. Если кто-то появится, он сразу поднимет тревогу. Лучше еще раз обойдите дом. Комнаты на верхнем этаже. Тщательно, не спеша обыщите все. Пока вы не вернетесь, я буду стоять на страже у парадного входа.

Миллер начал было подниматься по лестнице, но вдруг остановился.

– Как вы думаете, сэр, когда они… когда мисс Монтгомери уедет в Китай?

– Скоро, мистер Миллер, очень скоро…

К сожалению…

Леона улыбнулась и прильнула к груди Кристиана. Она слышала биение его сердца. Как хорошо, что он здесь. Она была рада, что он пришел, хотя и не ждала его сегодня.

Леона продолжала спать. Она даже не пошевельнулась и не открыла глаз. Не сказала ни слова – просто молча качалась на волнах сладкой дремы, предаваясь блаженству от того, что Кристиан рядом. От того, что обнимает ее сейчас. Леона не слышала, когда он пришел, – значит, Кристиан постарался ее не будить. Для такого властного и надменного человека, как маркиз Истербрук, было нехарактерно считаться с другими людьми. Поэтому его забота не могла не растрогать Леону.